Германская подводная война 1914–1918 гг. - Ричард Гибсон

В августе у Александрии и в октябре у Мальты были снова найдены мины. На последнем из этих заграждений 17 октября было тяжело повреждено госпитальное судно «Гурка» (Goorkha) (6335 т), везшее 400 раненых из Салоник; оно коснулось мины в районе с 70-саженной (128-м) глубиной, примерно в 6 милях от входа в Большую гавань. К счастью, раненые были пересажены на «Бремер Касл» (Braemar Castle), а поврежденное судно было приведено в гавань.

За тот же период были потоплены подводными лодками следующие суда: итальянский вспомогательный крейсер «Умберто I» (Umberto I) (4720 т), подорвавшийся на минах или потопленный торпедой 14 августа у острова Галлинара (Gallinara); вспомогательное судно французского флота «Голо II» (Golo II) (1380 т), потопленное 22 августа у Корфу; «Сивильен» (Civilian) (7871 т) 6 октября, в 15 милях к N от Александрии; пароход компании «Пенинсюлер энд Ориентал» «Пера» (Реrа) (7635 т), 19 октября, в 105 милях на ON от Марса Суза (Marsa Susa); «Колиджен» (Collegian) (7520 т) на следующий день, в 100 милях на NWtN от Александрии; пароход компании «Пенинсюлар энд Ориентал» «Намюр» (Namur) (6701 т), 29-го, в 55 милях на OtS от Гибралтара.

Введение «сквозных конвоев» («through convoy») из Соединенного королевства до Порт-Саида последовало в октябре. Этот шаг обозначал возобновление сообщения с Индией и Дальним Востоком через Средиземное море — сообщения, которое с 1916 г. шло обходным путем вокруг мыса Доброй Надежды. Многочисленные разновидности системы конвоев в Средиземном море были столь многообразны, что здесь можно дать только их краткий обзор. Возобновление плавания судов из Индии, с Дальнего Востока и из Южного полушария через этот бассейн было равносильно освобождению 40 % судов, потребных для доставки необходимых продуктов с Востока. До этого суда тратили целый месяц, чтобы из Мальты прибыть в Порт-Саид; такой невероятной задержки теперь удалось избежать благодаря централизации контроля путей из Мальты. Эскорт конвоев состоял обычно из нескольких траулеров и шлюпа или эскадренного миноносца. Иногда были только одни траулеры, и если происходила встреча с подводной лодкой, то должна была произойти катастрофа. Пока траулер останавливался для спасения команды пораженного судна, подводная лодка продолжала свою работу и топила одно судно за другим. Таким образом, конвой, подвергавшийся метким торпедным выстрелам, с трудом тащился дальше, пока занятый спасением людей траулер не старался догнать порученные его охране суда. Если бы не трагизм таких эпизодов, это зрелище было бы смешным. Несмотря на подобные инциденты, из 653 судов, отплывших в составе «сквозных конвоев», было потоплено только 13. В местных конвоях результаты были даже более удовлетворительными, и потери достигли 0,32 % числа отплывших судов. С другой стороны, с введением системы конвоев 15 % от числа погибших подводных лодок было уничтожено во время нападений на суда караванов.

В этой тяжелой работе эскортные корабли страдали наряду с судами, находившимися под их защитой. Потопление шлюпа «Кэндитэфт» (Candytuft) 18 ноября было замечательным эпизодом по упорству борьбы за существование. После боя на пути из Соединенного королевства он прошел ремонт в Гибралтаре. 16-го он вышел со своим конвоем, и все шло благополучно, пока суда не дошли до мыса Сильи (Sigli). Здесь находилась подводная лодка на позиции для атаки торговых судов; она выпустила торпеду и попала в шлюп. К несчастью, торпеда взорвалась под кают-компанией во время еды и перебила всех офицеров, кроме 2. Корма шлюпа была оторвана, и во время попытки выброситься на берег вторая торпеда оторвала ему нос. Как ни невероятно это покажется, но средняя часть корабля продолжала держаться на плаву и придрейфовала к берегу у Бужи (Bougie). 9 человек команды погибло. 1 декабря у мыса Меле (Mele) был потоплен торпедой итальянский вспомогательный крейсер «Читта ди Сассари» (Citta di Sassari) (2930 т).

Печальным заключением этого грозного года была гибель воинского транспорта «Арагон» (Aragon) (9588 т) 30 декабря. 29-го подводная лодка поставила мины на протраленном фарватере у Александрии, а затем осталась ждать, в надежде перехватить суда, которые могли быть задержаны у входа в порт во время траления.

Когда «Арагон» приближался к Александрии, он получил потрясший его удар от подрыва торпедой и быстро затонул. Траулеры и эскадренные миноносцы немедленно подошли к нему, чтобы подобрать людей, успевших спрыгнуть в воду. В то время как эскадренный миноносец «Эттэк» был занят спасением людей, он был буквально разорван пополам и исчез с 10 человеками команды и многими из тех, кто уже был принят на борт. Потеря «Эттэк» официально приписывается мине, но уцелевшие утверждают, что миноносец был поражен торпедой в середину корабля. Всего погибло 591 солдат, капитан транспорта и 18 человек команды. Едва спасательные суда закончили поиски уцелевших, как на следующий день вспомогательное судно «Османие» (Osmanieh) (4041 т) также взорвалось на одной из мин, поставленных подводной лодкой, унеся с собой 8 сестер, 166 солдат, капитана судна и 23 человека команды.

Глава XII

Освобождение Средиземного моря

(январь — ноябрь 1918 г.)

Время показало, что Новый год принес снижение потерь; началось постепенное улучшение, которое, однако, ни в коем случае нельзя было сравнить с облегчением, наступившим в северных водах. Гайер рассказывает, что к началу 1918 г. положение в Адриатике в смысле возможностей ремонта было «тревожным». Когда германские подводные лодки прорвались в эти до сих пор спокойные воды, они нашли в Каттаро плавучую мастерскую, а в Поле — австрийскую верфь. По-видимому, немцы сочли эти ресурсы достаточными. Неизбежный результат столь близорукой политики вскоре стал очевидным. Яркий показатель этого обнаруживается при ознакомлении с состоянием адриатических лодок в январе 1918 г. За год с германских верфей поступили для пополнения потерь только 3 новые лодки. Только 5 единиц вели войну против торговли; остальные — числом 28 — стояли в ремонте или на переборке механизмов. Шеер говорит, что лодки, требовавшие большого ремонта, были принуждены возвращаться в Германию. Крайне парадоксально было заставлять подводные лодки, нуждавшиеся в полном ремонте, предпринимать 4000-мильный поход в Германию, связанный со всевозможными опасностями от противолодочных мер, принятых противником Положение в январе 1918 г., приведенное здесь в виде примера, является, конечно, исключением; обыкновенно в море находилось от 1/3 до ¼ наличных сил, а в мае 1918 г. было достигнуто максимальное количество — 16 лодок в море. Тем не менее Гайер жалуется, что периоды ремонта становились все длиннее и длиннее, пока в 1918 г. не были даны заказы на сооружение доков и мастерских в Поле и Каттаро и на создание ремонтных центров в Фиуме и Триесте. Эти меры были приняты слишком поздно, чтобы спасти положение. Двойственная монархия развалилась раньше, чем ремонтные центры были готовы. Германские лодки вынуждены были эвакуировать австрийские порты как раз в тот момент, когда были закончены доки в Пиовице (Pyovica) (близ Каттаро). В результате этих запоздалых мероприятий в адриатических портах с наступлением конца было брошено 10 подводных лодок, потому что они были не в состоянии совершить длительный переход в Северное море.

В июне 1917 г. Копхамель был замещен Пулленом в должности командующего средиземноморскими подводными лодками. Под командованием последнего теперь были 2 флотилии. 1-й флотилией командовал некоторое время Отто Шульц, пока он не был сменен Фридрихом Лютцовым. 2-й флотилией командовал Рудольф Аккерман. В военном (оперативном) (militarily) отношении эти силы были подчинены австрийскому морскому командованию, но в других отношениях ими распоряжалось германское командование[165].

При изучении последних периодов войны на Средиземном море наибольшее внимание привлекает проведение системы конвоев и заграждение Отрантского пролива. Назначение в.-адм. Гоф-Калторпа британским главнокомандующим (в августе 1917 г.) было началом централизованного и согласованного управления. Обширна и трудна была задача отражения германских нападений на торговые суда в Средиземном море. Решение объединить командование было совершенно разумно, так как оно облекало властью над всеми противолодочными силами союзников одно лицо вместо нескольких. Чересполосица «зон» была уничтожена. Войну перестали вести «малыми пакетами».

Первой и наиболее важной задачей было воспрепятствовать подводным лодкам проходить Отрантским проливом. По сравнению с Дуврским проливом эта узкость шириной 40 миль в самой узкой части имела огромную глубину; глубина здесь составляла от 300 до 500 сажен или от 1800 до 3000 фут. (548,7–914,5 м). Понятно, что трудность постановки мин была значительно больше. Единственной благоприятной особенностью было отсутствие приливов и течений, доставлявших так много трудностей в Дуврском проливе. Система дрейфующих сетей (drifter nets) и их сомнительный успех были уже описаны. В действительности летом 1917 г. дрифтеры были отозваны и действовали только тогда, когда имелась вероятность поймать проходившие лодки. Французы и итальянцы были сторонниками сети «де Кильяка» — постоянной сети, снабженной минами и поддерживаемой буями на некотором углублении. Постановка их началась в октябре, а 10 ноября дрифтерами был поставлен первый участок. Подвешенное на глубине 33 фут. (10 м) от поверхности, заграждение захватывало глубину в 150 фут. (45,7 м). Чтобы преодолеть его, подводные лодки имели два пути: либо идти в надводном положении и рисковать встречей с дрифтерами при проходе над преградой, либо нырять под сеть и рисковать опасностью от больших гидростатических давлений. Поскольку германские подводные лодки могли выдерживать давление на глубинах от 180 фут. (54,9 м) до 250 фут. (76,2 м), то решительному командиру мало что препятствовало проходу под сетями. В течение зимы, весны и следующего лета это гигантское заграждение растянулось от восточного конца глубинного минного поля у Таранто до острова Фано; а к 30 сентября 1918 г. поступил доклад о его завершении.