Германская подводная война 1914–1918 гг. - Ричард Гибсон

Предложения конференции в Корфу составляют эпоху на Средиземном море. Позднее, в июне, союзные командования пришли к соглашению, что вся противолодочная кампания и защита торговли должны управляться британским вице-адмиралом, который должен поднять свой флаг на берегу на Мальте, и французскому главнокомандующему должна быть предоставлена полная свобода действий для борьбы с неприятельскими эскадрами в Адриатическом море и Константинополе. Выбор Адмиралтейства пал сперва на сэра Рослина Уимиса, но по его возвращении в июле в Уайтхол он остался там в должности заместителя первого морского лорда. 6 августа на этот новый и ответственный пост на Мальте был назначен в.-адм. сэр Сомерсет Гоф-Калторп.

Еще во время заседаний конференции подводные лодки стали более деятельными. За 4 дня 8 действовавшими подводными лодками было пущено ко дну 6 больших пароходов и 8 итальянских парусников, общим водоизмещением в 27 000 т.

В числе погибших судов были Понтиэк (Pontiac) (3345 т), «Каронга» (Karonga) (4665 т) с 18 жертвами и «Тиквуд» (Teakwood) (315 т). У Корсики действовала U-33; U-35 (как отмечено выше) возвращалась в Каттаро; в виду Малмы UC-37 потопила артиллерийским огнем итальянский парусник.

Воды вокруг Мальты были почти не защищены. Один дрифтер и, может быть, в хорошую погоду пара моторных катеров составляли грозную плавучую защиту этой драгоценности британской короны! Скопление судов в Большой гавани было настолько велико, что торговым судам приходилось искать себе пристанища на бочках на двух других открытых якорных стоянках. Подводные лодки часто подходили к двум последним убежищам; они могли видеть целые флоты прекрасных грузовых судов, мирно стоявших на якоре, но никогда не осмеливались подходить к берегу и нападать на рейды. Они видели между собой и пароходами линию буев, ясно обозначавших границы оборонительных сетей и опасных минных полей. Германские подводные лодки не подозревали, что эти ограничительные буи мнимых минных полей были только старыми окрашенными бочками из-под масла, и что ни одной мины или сети в действительности между грузовыми судами и их противниками не стояло. «Защищенные якорные стоянки» на Мальте были полнейшим блефом, но в качестве защиты для судов оказались гораздо более полезными, нежели настоящие заграждения и барражи Дуврского и Отрантского проливов[154].

Вернемся к UC-37. Поставив мины у мыса Розы (Cape Rosa), она подорвала торпедой и потопила 30 апреля французский воинский транспорт «Кольбер» (Colbert) (5394 т), шедший из Марселя в Салоники, причем погиб 51 чел. На следующий день был потоплен торпедой наливной пароход «Бритиш Сан» (British Sun) (5565 т) с 7000 т нефти. Он шел под конвоем трех вооруженных траулеров, но эти маленькие суда были настолько непригодны для данной службы, что пароходу пришлось уменьшить ход до 6½ узлов, чтобы дать им возможность следовать за собой. Нефть вспыхнула, растеклась по воде огненной пеленой, и ценное судно исчезло в этом пламени, как в настоящем погребальном костре викингов.

В мае потери в судах несколько снизились. Было потоплено 38 пароходов и 43 парусника вместо 94 погибших в апреле. Среди них наиболее серьезными потерями были: прекрасный воинский транспорт «Трансильвания» (Transylvania) (14 315 т), шедший в Египет с 3000 солдат. В феврале японское правительство предложило послать 8 эскадренных миноносцев под командой японского контр-адмирала для совместных действий с британскими патрулями в Средиземном море. Два из этих японских эскадренных миноносцев — «Шатсу» и «Сакаки» — конвоировали «Трансильванию», и когда они находились в 2½ милях к югу от мыса Вадо (Vado), в Генуэзском заливе, этот большой пароход получил двойное попадание торпедами и затонул менее чем в час, с 270 человеками. Прибытие из Японии столь необходимых эскадренных миноносцев и использование впоследствии таких же греческих и американских кораблей значительно облегчили напряженную работу британских и французских эскортов. 11 июня «Сакаки» был поврежден торпедой, причем потерял 55 человек команды. Следующая потеря имела место 29 мая, когда был потоплен французский транспорт «Ярра» (Yarra) (4163 т), причем погибло 56 человек пассажиров.

Первое и единственное потопление госпитального судна в Средиземном море произошло в мае этого года. В конце марта германское правительство объявило, что госпитальные суда в Средиземном море, как и в Английском канале, будут топиться. Поэтому эти суда были задержаны в портах до 15 апреля, после чего начали выходить в море под конвоем двух эскадренных миноносцев каждое. Они все еще окрашивались в белый цвет, с установленными отличительными марками, но имели приказание ходить зигзагообразными курсами и идти ночью с затемненными огнями. 26 мая около 19 час. «Дувр Касл» (Dover Castle) и «Карапара» (Каrараrа) шли на запад, сопровождаемые эскадренными миноносцами «Камилион» (Cameleon) и «Немезис» (Nemesis)[155]. Когда оба госпитальных судна были в 50 милях к северу от Бона, «Дувр Касл» (8271 т) был намеренно подорван торпедой с UC-67 (Нейман). Судно шло из Мальты в Гибралтар с 700 раненых и персонала и командой в 141 чел. 6 кочегаров было убито сразу же, но раненые были благополучно переданы на «Камилион», частью непосредственно, частью перевезены на спущенных шлюпках. «Карапара», прикрытый дымовой завесой с «Немезис», ушел в Бону и избежал подобной же судьбы. Капитан «Дувр Касл» и 16 человек команды предпочли остаться на подорванном судне, которое казалось поврежденным не смертельно, и в 20 час «Камилион» ушел в Бону с 950 человеками. Едва он успел уйти, как вторая торпеда поразила «Дувр Касл» в правый борт под мостиком, и через 3 минуты судно пошло ко дну. Остававшиеся на судне были подобраны через 6 часов. Эта атака на конвоируемые суда, обеспеченные, казалось бы, достаточным прикрытием, стала предметом тщательного обследования. Оба эскадренных миноносца шли позади траверза сопровождаемого судна, так как опыт показал, что многие конвоируемые суда получали попадание торпедою с кормы. Поэтому считали, что если подводная лодка будет замечена по носу, против нее можно будет быстро произвести контратаку; если же миноносцы будут держаться впереди, а атака будет произведена с кормы, то за то время, пока миноносцы будут описывать циркуляции, подводная лодка успеет исчезнуть. В данном случае UC-67 не была замечена; и новая мысль помещения конвоя позади траверза сопровождаемых судов в расчете, что караван должен до известной степени служить ловушкой, была отставлена.

Атака UC-67 не имеет оправданий. Тремя днями раньше она потопила пароход «Элммур» (Elmmoor) (3744 т) в 36 милях на OtS от Сиракузы и захватила в плен его капитана. После его освобождения он сообщил все подробности этого бесцельного насилия. Нейман заметил госпитальные суда вскоре после полудня и выслеживал их несколько часов. В 17 час. капитану «Элммура» велели спуститься вниз, и в этот момент он заметил, что «Дувр Касл» повернул вправо в точке излома зигзага. Одновременно Нейман повернул влево, чтобы перехватить его. При выпуске обеих торпед UC-67 находилась в погруженном состоянии. 4 июня 1921 г. Нейман предстал перед судом в Лейпциге, но был оправдан на том основании, что он выполнял распоряжения свыше. Он вышел из Каттаро 23 мая и на другой день после своей возмутительной атаки поставил у Алжира минное поле и, как предполагают, атаковал «Манчестер Тредер» (Manchester Trader) (3938 т). Этот пароход превосходно оборонялся против направленного на него артиллерийского огня; при виде дульного пламени орудия подводной лодки капитан каждый раз менял курс. Через 4½ часа пушка парохода разорвалась; подводная лодка быстро сблизилась и потребовала сдачи капитана. Тот переоделся в рабочее платье и вместо него противник взял в плен второго помощника, а затем обстрелял уже поврежденный снарядами пароход. Прибытие траулера обратило подводную лодку в бегство, но «Манчестер Тредер» уже нельзя было спасти, и он затонул.

В результате нападения на «Дувр Касл» Берлин обещал безопасность госпитальным судам в Средиземном море при условии, если на них будут находиться нейтральные контролеры (supervisors) и если они будут плавать без сопровождения вооруженных судов. В августе переговоры между Мадридом и Берлином закончились назначением испанских офицеров-контролеров, которые должны были следовать до Гибралтара. Если эти суда шли оттуда на запад, они должны были выгружать своих раненых в каких-нибудь британских портах вне Английского канала.

Во второй половине мая из германских вод прибыл новый подводный минный заградитель — UC-73, по пути пытавшийся нападать на суда на подходах к Гибралтарскому проливу со стороны океана. Другая из этих лодок, UC-52, пришла 11 июня в Кадикс с повреждением в механизмах; накануне она получила повреждение во время нападения на вооруженный пароход «Лох Ломонд» (Loch Lomond) (2619 т), но было ли ее повреждение результатом попадания снаряда или нет — установить нельзя. Ей было дано убежище в испанском порту до окончания исправления повреждений. Ее командир получил указание, что по пути в Каттаро он не должен нападать на торговые суда. 29-го ночью UC-52 выскользнула во время полной темноты, избежала лодки Е-38, 4 миноносцев и 4 моторных катеров, ожидавших ее выхода с целью перехватить ее, и благополучно прибыла к месту назначения. После этого визита Испания объявила о своем намерении интернировать всякую подводную лодку, нашедшую убежище в ее портах.