Третья жертва - Лиза Гарднер

Еще час ушел на возню с дробовиком – на всякий случай.

В самом начале третьего, когда Рейни вернулась в дом, прихватив из багажника патрульного автомобиля два запасных пистолета, девятимиллиметровый и двадцать второго калибра, вновь зазвонил телефон. Она не ответила, но потом услышала на автоответчике голос Люка.

Он звал ее снова и снова, и ей пришлось взять трубку:

– Слушаю.

– Господи, Рейни? Где, черт возьми, тебя носит? Сандерс с ума сходит, пытаясь тебя найти.

– Я подстригала газон. Как там Портленд?

– Да так себе. Сплошная неразбериха. – Судя по голосу, Люк пребывал в растерянности. Судя по шуму машин, звонил он с мобильного. – Ты что, не пошла на работу, чтобы прибраться во дворе?

– Траве на убийство наплевать – растет себе и растет. А что за неразбериха в Портленде?

– Дэниел Авалон исчез. Утром мы должны были встретиться у него в офисе, но секретарша долго водила меня за нос, придумывая отговорки, одна другой нелепее. В конце концов я добрался до его жены. Похоже, дома мистер Авалон сегодня не ночевал… И вот что еще: по дороге в Портленд я заглянул в его охотничий домик. Им определенно недавно пользовались.

– И ты полагаешь, он и есть Дэйв Дункан.

– Ну, с хорошей маскировкой… Черт, да все возможно. – Люк вздохнул. – Я распространил ориентировку с его «нормальным» описанием плюс описанием машины. Пока что это все.

– Уверена, он вскорости объявится, – бесстрастно заметила Рейни и посмотрела на заднюю веранду.

– Рейни… Я попросил Энджелину показать мне оружейный шкаф. Одного дробовика не хватает. Думаю, это не к добру.

– Клин клином вышибают, – пробормотала Рейни.

– Я возвращаюсь в Бейкерсвиль, да? Здесь мне больше делать нечего. Чувствую, будет лучше, если вернусь в город.

– Смотри сам. Тебе виднее.

– Ладно…

Он колебался. Рейни слышала в его голосе невысказанные вопросы. Они через многое прошли вместе. Она знала, стоит только попросить, и он приедет. Даже умрет за нее, если понадобится, – такой уж человек.

Но она тоже была такая, как есть, и она не могла просить кого-то расплатиться за ее грехи.

– Рейни… – произнес он.

– Я уже большая девочка, Люк. И знаю, что делаю.

Рейни положила трубку. День перевалил на вторую половину, и времени оставалось не так уж много. Она надела простую белую рубашку, накинула легкую куртку, идеально скрывавшую пистолет. В пару к верху подобрала длинные расклешенные джинсы – пистолет под ними было не разглядеть.

Она взяла удостоверение. Понадобится, чтобы попасть в центр содержания несовершеннолетних округа Кэбот. Но после посещения полицейская Лоррейн Коннер отойдет в тень; останется просто Рейни, которая сделает то, что следовало сделать еще несколько дней назад.

Она приготовила небольшой сюрприз в гостиной – так, на всякий случай. Потом бросила взгляд на часы.

Дэнни должны перевозить в пять вечера. Шеп решил направить сына на освидетельствование в расположенную поблизости психиатрическую больницу. Времени в обрез.

Рейни выехала на своем видавшем виды «Ниссане». Спустя час она уже сидела напротив Дэнни О'Грейди, чье худое, изможденное лицо мало чем отличалось от ее собственного.

– Дэнни, – сказала она тихо, – думаю, пришло время поговорить.

Она ушла лишь после того, как он рассказал все.

Куинси устало шел по больничному коридору к палате, надеясь, что никогда больше ее не увидит. Путь в аэропорт Даллес пролегал через Чикаго, и, так как его рейс из Портленда прибыл с сорокапятиминутным опозданием, ему пришлось буквально бежать к нужному выходу. Он боялся опоздать на стыковочный рейс, боялся застрять в аэропорту О'Хара. Боялся, что придется звонить Бетти и объяснять, что он пропускает очередное знаковое событие в жизни их дочери, хотя на сей раз уж точно последнее. Ха-ха-ха.

В голове кружились сырые, полуоформленные мысли. Усталость смешивалась с напряжением, как бывало, когда он приближался к новому месту преступления, и это еще больше выбивало его из колеи.

Несколько сиделок в коридоре приветливо ему кивнули. Он узнал лица, но не смог вспомнить имен.

Вот наконец и дверь. Снова этот проклятый запах. И давящее ощущение белого. Его воспитали в убеждении, что смерть носит черное, и теперь он чувствовал себя обманутым.

Сделав решительное лицо – войти в палату с другим выражением он наверняка бы не смог, – Куинси резко открыл дверь.

Бетти крепко спала, свернувшись на приставленном к кровати стуле. Ее темные волосы посветлели за последние несколько лет, но по-прежнему ниспадали на плечи изящными волнами. В серо-коричневых брюках и красивом шелковом свитере она выглядела слишком привлекательной для той, что целыми днями просиживала в больничной палате. Куинси тотчас же ощутил укол вины, что стало привычной реакцией на все касавшееся его бывшей супруги.

Он негромко откашлялся. Она медленно очнулась, щуря голубые глаза, и с явным удивлением посмотрела на него.

– Пирс? Уже спас мир? Я думала, на это у тебя уйдет еще как минимум неделя.

Куинси проигнорировал ее сарказм и пристально посмотрел на старшую дочь. Лицо Аманды было все еще покрыто белой марлей. Трубочки и иголки щетинками поднимались от распростертого тела, почти скрывая то, что некогда отличалось тонким изяществом. Он замедлил шаги, вновь шокированный тем, каких трудов и усилий стоило поддержание ее живой.

– Я прилетел так быстро, как только смог, – сказал он Бетти, беря руку Мэнди в свою и нежно ее пожимая. Никакой реакции не последовало. Он взглянул на маленькие бледные пальцы, лежащие на его ладони, восхитился ее ногтями, длинными, розовыми и здоровыми, тогда как все остальное в ней увяло. Казалось, только вчера эти пальцы – нет, пальчики, нежные, детские – крепко сжимали его большой палец.

– Не понимаю, – произнесла Бетти за его спиной. – Я думала, с тебя уже достаточно.

– Я не собирался пропускать это, Бетти. Я всегда планировал быть здесь, как только ты будешь готова.

– Когда я буду готова к чему?

Куинси обернулся. Он все еще держал руку Мэнди в своей, но теперь заметил на лице бывшей жены неподдельное замешательство. У него вдруг свело живот. Где-то глубоко внутри резко похолодело.

– Позвонил кто-то из персонала больницы. Сказали, что ты готова отключить ее от аппарата обеспечения жизнедеятельности…

– Ни в коем случае!

– Бетти…

– Это какой-то фокус, Пирс? Думаешь, повлияешь на меня этой небольшой мелодрамой? Не получится. Я не стану убивать мою дочь только ради твоего удобства.

– Бетти… – Куинси остановился. Она не имела ни малейшего представления, о чем он говорит. Его подставили, и он шагнул в западню так же покорно, как мышь заходит в мышеловку.

О боже, Рейни…

Куинси осторожно опустил руку Мэнди на простыню. Поцеловал дочь в висок. У него задрожали руки.

– Никаких изменений?

– Никаких, – холодно сказала Бетти.

– А Кимберли?

– Вернулась в колледж, полагаю. Даже позвонить не удосужилась.

Куинси кивнул и, стараясь не сорваться на бег, направился к двери.

– Спасибо, что навестил, – съязвила у него за спиной Бетти. – Приезжай еще.

Куинси на мгновение задержался в дверном проеме.

– Ты не виновата, – сказал он со всей искренностью. – В том, что случилось с Мэнди, твоей вины нет.

– Я себя не виню, – с трудом проговорила Бетти. – Я виню тебя.

Куинси прошел по коридору и, едва оказавшись на парковке, щелкнул крышкой мобильного. Первый звонок был другу, работавшему в криминалистической лаборатории, – тому самому, который получил накануне вечером сабо.

– Ты пробил его по системе «Драгфайр»?

– Господи, Куинси, рад тебя слышать.

– У меня мало времени, Кенни. Что там с этим сабо?

– Ну, если бы ты потрудился проверить свою голосовую почту, то знал бы, что я работал над ним всю ночь. Совпадения по нарезам с двумя другими подобными случаями. Двумя другими школьными расстрелами. И оба этих дела считались закрытыми, двое парней за решеткой. Так что если эти преступления продолжаются, тащи свою задницу в Квантико, Куинс. Ты тот, кто там нужен.

– Я возвращаюсь в Орегон. Сбрось все факсом на бейкерсвильский номер, и как можно скорее.

– Ты что, сдурел? У нас одно и то же оружие, использованное при трех различных школьных расстрелах в трех разных городах за десятилетний период! Как думаешь, что будет дальше?

– Дальше он собирается убить Рейни, – просто сказал Куинси. – Это часть его игры. Прижать ее к обочине, а когда упадет – атаковать. И я это упустил! Черт, я это упустил, а теперь, на хрен, нахожусь на другом конце этой гребаной страны!

На этом он отключился и уже в такси, крича водителю, чтобы ехал быстрее, быстрее, быстрее, думал о дочери и обо всех тех моментах в своей жизни, когда не сделал всего, что мог.

Глава 32

Суббота, 19 мая, 16:48