Сovert Netherworld. Бесконечность II. Медальон погибшей принцессы - Андрей Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кирсанов потупился.
– Но ведь правда это закон – сказал он – как можно бороться за закон, если ты бросаешь вызов этому закону, то есть государству?
Молодой человек совсем сник. Ксения бросила снисходительную улыбку.
– Бороться за закон это одно – сказала она – каким образом совсем другое. Этому я и стараюсь тебя научить, мой юный друг.
Кирсанов вновь просиял.
– Тогда мне нужно, как можно скорее этому научится! – сказал он.
Авалова иронично посмотрела на напарника. Он явно был доволен собой.
– Я скажу тебе так – сказала Ксения – мы сейчас в одном шаге от того, чтобы вступить в противоборство с силой, возможности, которой далеко не ограничиваются убийствами портовых начальников. Если бы мне удалось остановить эту организацию, я бы считала дело всей своей жизни сделанным. Но я понимаю, что, вступив в противоборство с этими людьми я подвергаю себя смертельной опасности – она улыбнулась – поэтому у тебя ещё есть шанс высадить меня на ближайшем перекрестке.
Кирсанов подарил девушке взгляд полный благородного негодования, Авалова только усмехнулась.
– Я не хотела тебя обидеть – сказала девушка.
* * *
Флориан пришел к окончательному и бесповоротному решению: путешествовать таким образом он не привык, привыкать не собирался и вообще не понимал, как кто-то может считать здешние условия приемлемыми для путешествий. Это был даже не третий класс, собственно говоря, на стареньком АН2, на котором Флориан летел из Ольвии в Петерштадт существовал один единственный класс – худший. Та часть самолета, которая гордо именовалась пассажирским салоном, изначально считалась грузовым отсеком и более подходила для перевозки чего-то неодушевлённого, потому, как даже животных Штильхарт пожалел бы перевозить в подобных условиях, не говоря уже о людях. Освещения никакого, запах ужасный, причем не понятно было, что именно так пахнет: сам самолет или его пассажиры: орда гастарбайтеров со всех регионов страны. Флориан привык видеть подобные картинки в разных районах Африки или Ближнего Востока, но он никак не мог понять, как европейская страна с прекрасными условиями проживания, шикарным климатом и в общем то неглупым населением дошла до того, что это самое население удачливые дельцы перевозят, как плохой скот на дешевый рынок.
Чтобы как-то отвлечься, Штильхарт стал думать о деле. Судя по всему, они с Кристиной опять вляпались в какую-то серьезную историю, в которой вакцина от вируса лишь только один из сюжетов. Впрочем, когда с Кристиной было по-другому?
Флориан достал спрятанную в кармане фотографию Анны Щербатовой и стал внимательно её рассматривать. Какое она всё же имеет отношение ко всему этому? Неужели правда, что она каким-то образом смогла не только уцелеть после расстрела, но и провести в коме сто с лишним лет или это всего лишь циничное мошенничество? Упрямая логика, которая определяла все действия его жизни, по крайней мере он старался, чтобы так было, твердила, что правильным является второй вариант, но, что было странным, так это то, что ему, как и Кристине, очень хотелось верить этой девушке. Он помнил её глаза, когда впервые увидел её – это были глаза напуганного ребенка, они смотрели взглядом совершенно не похожим на взгляд прожжённой аферистки. Но если правдив первый вариант, то каков тогда интерес Аристова к ней? Неужели только медальон? Ерунда, отыскать его они и без неё могут. Нет, на кого угодно, но на идиотов эти ребята точно не подходят.
Ладно, сейчас нужно абстрагироваться от посторонних мыслей. Сейчас у него две конкретные цели: получить медальон и информацию о Анне, и он эти цели будет выполнять.
Флориан поймал на себе взгляд своего соседа: пожилого мужчины лет шестидесяти, одетого в старую телогрейку, которая хорошо защищала от пронизывающих ветров, проникающих сквозь наспех заделанные дыры в обшивке самолета.
– Вы не местный, молодой человек – четко и веско сказал мужчина.
Штильхарт всегда умилялся этой местной черте: знакомится запросто.
– С чего вы так решили? – поинтересовался он.
– Вы слишком свободно держитесь – ответил мужчина – не по-нашему – он достал бутылку коньяка – не желаете?
Штильхарт не привык пить с первым встречным, но поскольку делать всё равно больше делать ему было нечего согласно кивнул.
– Вы угадали – сказал он – я швейцарец, служу дипломатом в.
Гомелуме.
Мужчина пождал губы.
– А значит вы и есть один из тех, кто всё это начал? – протянул он.
Штильхарт посмотрел на него заинтересованным взглядом.
– Что вы имеете в виду под словом «это»?
– Ну как – фыркнул мужчина – Директория, будь она неладна, вы же нас в неё заманили, а из-за неё эта чертова война началась?
– Вы с севера? – поинтересовался Штильхарт.
– Из Подкарпатья – сказал Мужчина – судя по вашему вопросу вы считаете, что только сепаратисты могут так говорить?
– Во всяком случае именно об этом все время говорят по вашему телевидению – нашелся Штильхарт.
– Телевидение!? – воскликнул мужчина – жалкая кучка дешевых оригиналов интеллигентского вида. Они будут говорить то за что им платят олигархи. Сейчас они говорят, как хорошо в стране, какая замечательная власть, а когда эта власть уйдет, они начнут смешивать её с грязью, как смешивают предыдущую.
– Ну хорошо, а правительство? – спросил Штильхарт.
Мужчина махнул рукой.
– Хотите сала? – вместо ответа спросил он – у меня есть с собой несколько кусочков. Я не думаю, что оно так же хорошо, как ваше швейцарское, но под коньяк сойдет.
Штильхарт улыбнувшись кивнул и взял предложенный шматок.
– Правительство – сборище неврастеников – сказал мужчина, жуя сало – неврастеников и дилетантов, которые считают, что только они знают, как управлять страной, как любить эту страну, а есть и похуже, это те, которые повыше. Они хотят за время своих каденций успеть набить карманы потолще, да чемоданы побольше и уехать из этой страны куда-нибудь к вам на бережок женевского озера. И что самое главное и у тех, и у других выпадает один пункт – население. Им не нужен умный народ. Никому из них. Первым нужны рабы, которые будут кричать патриотические лозунги и их телами будут заполнять окопы очередной ненужной войны, а вторым население вообще не нужно, оно им просто мешает.
– Вы говорите страшные вещи – хитро заметил Флориан.
Мужчина снова фыркнул.
– Для кого? – спросил он –
