Приключения Майкрофта Холмса - Куинн Фосетт

Я уловил пугающий подтекст в его словах.

– Тогда лучше отправиться в путь. Если хотите, я смогу нести Макмиллана часть пути.

Холмс кивнул.

– Еще понесете. А пока что я сам справлюсь. – Он внимательно огляделся вокруг и добавил: – Нам понадобится мисс Хелспай.

– Я приведу ее, – поспешно откликнулся я, припомнив небольшое углубление среди кустов, в котором она спряталась, и гадая про себя, почему она не пошла вместе с нами.

– Отлично, – похвалил Холмс, прислонив свою ношу к дереву.

Мисс Пенелопу Хелспай я встретил, пройдя всего пятьдесят ярдов по гребню холма, она сама шла мне навстречу.

– Вы замечательно справились с этим делом, – вполголоса похвалила она, подойдя вплотную ко мне. От этих слов я ощутил совершенно неожиданное для себя удовольствие и прилив гордости.

– Но это еще не все, – напомнил я.

– Несомненно, – ответила девушка, и в ее глазах вновь блеснул огонек ожесточения. – Если мы сейчас уйдем, то дело будет не закончено.

– Как много вы убили? – вдруг против собственной воли спросил я. – Я имею в виду людей из Братства?

– Всего? Одиннадцать. А этого недостаточно. – В последних словах я уловил какой-то странный смысл.

Едва успев обменяться этими словами, мы подошли к Майкрофту Холмсу. Я с радостью заметил, что он дышал уже гораздо ровнее.

– Думаю, что лучше будет пройти через холмы, а не возвращаться тем же путем, которым пришли, – предложил он, как только мы приблизились. – Им будет труднее найти наши следы. А они бросятся искать нас, можете быть уверены.

– Чтобы предать нас показательной казни, в назидание другим, – добавила Пенелопа Хелспай.

– Вы правы, – мрачно согласился Холмс. – Поэтому давайте тронемся в путь. К тому моменту, когда они заметят исчезновение Макмиллана, надо оказаться как можно дальше от этой башни. – С этими словами он тяжелыми шагами двинулся вверх по склону, стараясь ни на миг не выходить из-под нависающих ветвей. Когда мы поспешили за ним, он, не оборачиваясь, сказал: – Мисс Хелспай, дайте, пожалуйста, Гатри мой пистолет. У вас уже есть револьвер.

Когда она протянула мне оружие, я почувствовал, что ей очень не хочется делать это.

– Вам не приходилось еще убивать людей, я не ошибаюсь? – спросила она, когда я положил пистолет в карман сюртука.

– Однажды пришлось. – Перед моим мысленным взором вновь возник образ убийцы из Люксембурга. – И мне это совершенно не понравилось.

– Вот это меня и беспокоит. В решающий момент вы можете растеряться, а это грозит всем нам гибелью. – Она не была настроена выслушивать мои возражения и, чтобы продемонстрировать это, решительно подхватив юбки, зашагала вверх по склону.

Мы уже были на вершины холма, когда позади, вероятно в покинутой нами пекарне, раздался громкий крик. Его сразу же подхватило еще несколько голосов, началась настоящая суматоха. Исчезновение Макмиллана обнаружили.

– Вот теперь начинается настоящее дело, – пропыхтел Холмс, указывая на открывшийся впереди крутой спуск. – Сейчас они кинутся за нами.

– Но все же им не известно, куда мы пошли, – сказала Пенелопа Хелспай, – в этом наше хоть и небольшое, но преимущество.

– Остается надеяться на это, – сдавленным голосом согласился Холмс и засеменил вниз, где лежала узкая долина. – Поспешим. – Он свободной рукой указал в сторону подножия холма. – Нам предстоит выйти к ручью, перебраться через него и затем попытаться выйти на дорогу.

Я ощущал боком пистолет, лежавший в кармане, и почему-то захотел, чтобы он оказался потяжелее, может быть для большей убедительности. Как и приказал Холмс, я держался у него за спиной, прикрывая его от нападения сзади.

Дорога оказалась трудной. Дважды мы спугнули оленей, предававшихся в кустах полуденным снам, и они легко, почти неслышно исчезли в чаще. И лишь когда испуганные животные скрылись из виду, меня пронзило опасение, что преследователи, заметив их, догадываются о нашем местонахождении.

Спуск здесь был настолько крут, что мы с трудом держались на ногах. В самой отлогой части склона Пенелопа Хелспай поскользнулась и, запутавшись в своих широких юбках, не удержалась на ногах и скатилась вниз, намного опередив нас с Холмсом.

– Если бы не Макмиллан, я бы и сам так попробовал, – сказал Холмс, жадно ловя ртом воздух, – но, думаю, бедняге это не пойдет на пользу.

– Учитывая, что с ним сделали, хуже ему уже не будет, – ответил я, пытаясь шуткой разрядить ситуацию. – Лучше попробуем отыскать мисс Хелспай. С ней могло случиться что-нибудь неладное.

– Хуже некуда… – сухо пробормотал Майкрофт Холмс, не принимая шутливого тона. Он боком осторожно спускался по склону, всякий раз старательно выбирая на влажной земле место, куда поставить ногу, чтобы не поскользнуться. И все шло хорошо, но в этот момент Макмиллан очнулся и начал дергаться, пытаясь вырваться. Несмотря на завязанный рот, его приглушенные вопли прозвучали куда громче, чем это могло устроить нас с Холмсом. Я протянул руку, чтобы поддержать Холмса, но опоздал на долю секунды: он вскрикнул, взмахнул руками, выронил Макмиллана, и они вдвоем покатились вниз по склону. Я с тревогой смотрел, как они скрылись в густом кустарнике под кручей, и поспешил следом, стараясь удержаться на ногах. В этот момент меня не волновала погоня Братства; все мои мысли были о судьбе Майкрофта Холмса, злосчастного Макмиллана и Пенелопы Хелспай.

Спустившись вниз, я увидел, что Макмиллан лежит, как мешок, брошенный небрежным фермером, зацепившись за дерево. Он напоминал кошмарную куклу, забытую на склоне каким-то великаном: голова и плечи свисали вниз по склону, сквозь бинты, закрывавшие его рот, слышалось невнятное бормотание, искалеченная рука сгребала опавшие листья. Я задержался около него ровно настолько, чтобы удостовериться, что он не получил новых серьезных повреждений, и поспешил дальше в поисках Майкрофта Холмса.

Его я обнаружил чуть ниже по склону. Он запутался в зарослях дикого винограда и пытался высвободить зацепившуюся одежду; лицо его было расцарапано.

– Где Макмиллан? – спросил он, увидев меня.

– Чуть выше, – ответил я, указав большим пальцем через плечо. – Не может пошевелиться. Я вернусь к нему, как только освобожу вас.

– Очень хорошо, – сказал Холмс, отцепляя плащ от виноградных лоз. – Я, похоже, получил несколько синяков, но ничего серьезного. Во всяком случае, все кости целы.

– Слава богу и за это, – ответил я, протянув ему руку.

– Я справлюсь сам. А вы идите к Макмиллану. Не хотелось бы позволить Братству вновь наложить на него лапы. – Руки у него были заняты, и он локтем ткнул в воздух, поторапливая меня. Я сделал прощальный жест и направился назад по своим следам.

Мне оставалось пройти не более тридцати футов до того места, где лежал Макмиллан, когда чуть позади меня, справа, треснула сломанная ветка. В надежде, что это Пенелопа Хелспай, я обернулся, не вынув из кармана пистолет, и увидел, что прямо на меня нацелена зазубренная стрела небольшого арбалета, который держал в руках герр Дортмундер. Он, улыбаясь, направлялся ко мне; влажная земля, густо усыпанная опавшими листьями, заглушала звон его огромных шпор.

– Вы успели принести нам достаточно вреда, мистер Джеффрис, если, конечно, это ваше настоящее имя. Пришло время ответить за все. – Он направил арбалет мне в бедро, чтобы, если придется стрелять, не убить, а только лишить меня способности передвигаться.

– Рад был услужить, – ответил я, пытаясь скрыть свой страх, от которого по всему телу пробежал озноб, а в животе начались болезненные спазмы. – Жаль, что вам не удалось заполучить Соглашение.

– О, мы получим его, не беспокойтесь. – Но эти самоуверенные слова он произнес слишком поспешно и нервно. Было видно, что он опасается последствий своей неудачи.

– Но, думаю, не на сей раз, – продолжал бахвалиться я, прикидывая, как бы изловчиться вынуть пистолет и выстрелить, не дав Дортмундеру всадить в меня свою короткую тяжелую стрелу.

– У вас будет возможность заговорить другим тоном, прежде чем вас поведут к алтарю. Вы ведь знаете, что там происходит, вам уже довелось видеть это, – сказал он, явно пытаясь запугать меня.

Хватит ли у меня решительности или отчаяния откусить себе язык, до того как Братству удастся выжать из меня историю моей миссии? Смогу ли я как-нибудь вынудить их сразу прикончить меня, не дождавшись от меня никаких сведений? Я был готов уже броситься бежать, чтобы заставить Дортмундера выпустить мне в спину смертельную стрелу.

– Стойте неподвижно, мистер Джеффрис, – приказал Дортмундер, разгадав мои мысли. – Я выстрелю вам в зад. Вы не умрете и будете об этом очень долго и горько сожалеть.

Мне уже начало казаться, что он прав.

Я забрал из больницы вещи матери. Удивительно: после такой долгой и достойной жизни их осталось совсем немного. Мне кажется, что она расстроилась бы, узнав, насколько мало вещи говорят о ней. Я решил оставить некоторые из них на память, а все остальное передать в службу милосердия, которой она отдавала столько времени и сил. Похороны состоятся через три дня.