Белое солнце Пойнтера - Всеволод Мартыненко

— С посольством прибыл, парень? — Глаз у него оказался наметанный, не скроешься.

— Ага. — Мне оставалось лишь кивнуть головой. Плакала вся моя конспирация ртутными слезами. Оно и закономерно — ну какой из меня Принц Хисахский!

— То-то, смотрю, тряпок на себя навертел! — понимающе усмехнулся чайханщик. — Как на чесоточном повязок!

Однако… Все наше, а особо эльфийское великолепие одежд для местного глаза где смех, а где и позор, вроде как струп на коже заразнобольного. Выгладила хисахян местная природа ветром и солнцем, словно камни-голыши, одела лишь в пустынный загар…

— Да еще кофе спрашиваешь с утра! — продол жал делиться истоками своих выводов проницательный держатель заведения.

Вот так промашка… Когда же его, спрашивается, пить, если не утром? Не на ночь же горячащего напитка хватануть, чтоб сны бодрее снились! Не пойму я хисахян, все у них навыворот…

Невразумительного мычания с моей стороны хватило, чтобы поддержать разговор. С моих личных примет чайханщик переключился на посольство в целом.

— Говорят, как в город ваши въехали, дождь из лягушек пошел! — Своей интонацией он как будто просил подтверждения слухам, за эти дни, без сомнения, перевравшим и перепутавшим все, что стряслось с нами с момента прибытия в Хасиру. Но первая несусветица хотя бы имела под собой реальные корни.

— Не дождь, а фонтан. И лягушки с собой привезенные были, из купеческого товара. — Поначалу я честно постарался опровергнуть неточности.

Пустое дело — на каждое слово правды у словоохотливого содержателя заведения находилась в запасе куча новых домыслов.

— Посольство-то большое пришло… Одних эльфей, говорят, дюжина!

Так уж и дюжина… Всего-то две. Хотя иному моей высокородной с моей древнейшей и за глаза больше всякой меры покажется.

— Нет, всего пара. Послы жены, — развеял я его иллюзии максимально кратко, не желая давать пищу дальнейшим пересудам. Но здесь, в благословенном Хисахе, они и так не собирались помирать с голоду. Наоборот даже…

— Это эльфы правильно наш обычай блюдут! — уцепился чайханщик за единственный клочок информации. — Многосемейность и духу, и телу равно приятна!

Ну, положим, не всегда и не всякому. Хотя мне в этом смысле откровенно повезло. Между нами говоря, не Инорожденные позаимствовали у жителей Хисаха многобрачие, а совсем наоборот. В обиход его ввел лично принц Халед, переняв как раз у расы вторых детей Перводракона и Первофеникса. После Войны Сил, оставившей от населения мира едва ли треть, обычай сей оказался весьма пользителен Хисаху. В отличие от иных склонностей тех же эльфов, вроде мужской однополой любви, к росту народонаселения никак не ведущей…

— Когда как, — не сдержал нахлынувшего я. — Иной раз беспокойство одно от жен.

— О да, — закивал, соглашаясь, адепт многобрачия. — Оттого-то при них всегда дуэнья-телохранительница. Из-под смертного приговора взята, с плахи. Страхолюдина девка, голыми руками дракону пасть разрывает!

Только по последней примете я и сумел распознать в этаком пугале симпатичную пышечку Пемси.

А то разбойная огриха какая-то выходила по всем прочим чертам, притом больная на всю голову слоновьим бешенством или чем похуже.

— Да нет, не голыми. И не страхолюдина. — Я усмехнулся, вспомнив смазливую кукольную мордашку малолетней бандитки. — Совсем невеличка. Огневой снастью зверюгу достала.

— Ты, что ли, сам видел? — недоверчиво поинтересовался горе-сплетник, осознав наконец факт моей явно большей осведомленности.

— Если б не она, здесь бы не стоял. Огневую снасть запалить любой может, тут не рост, а кураж важен, — веско подвел я итог его домыслам. Но, как оказалось, опять не всем.

Покачав для порядка головой и удивленно поцокав языком, чайханщик ненадолго приуныл — до следующей несусветной новости, касающейся все той же многострадальной дипмиссии Эльфийского Союза Городов.

— А еще говорят, секретный посол прибыл! Который то ли есть, то ли его вообще нету!

Это как же меня нету?! Я очень даже есть!!!

То есть как посол теперь уже наличествую в полной мере. А до того, конечно, как военный атташе ехал… При прежнем после, который нынче дожидается отправки домой, лежа головой к востоку в конференц-зале миссии под заклятием нетления. Вот и получается, что у Анарисса в Хисахе посол то есть, то нет, то опять появится… Или пропадет пропадом, чтобы объявиться в самом неподходящем месте, вроде мирной чайханы. В этом последнем случае правоту местной народной молвы приходилось признать безоговорочно. Поняв это, я против своей воли усмехнулся.

— Врут все! — отрезал я и на скептический прищур рассказчика завернул ему в ответ самую безумную байку: — Ничего не прибыл, а с самого начала здесь был! Таился в посольстве заклятым в камень, а как прежнего посла отравили, объявился. Покуда не покарает убийцу, будет бродить ночами по городу и у всех спрашивать… — Тут я склонился самым заговорщицким образом, поманив чайханщика пальцем. А когда тот нагнулся, повторил: — Спрашивать… — и трагическим шепотом озвучил роковой вопрос: — «Что ты кладешь в кофе?!»

— Корицу и имбирь! — чисто автоматически ответил тот, округлив от ужаса глаза и чуть не выронив как раз подаваемую мне чашку. Но мигом опомнился и заухмылялся самым прохиндейским образом, принимая плату. Подловить такого записного болтуна, заставив надолго выйти из образа — задача почти невозможная. Но то немногое, что мне удалось сделать, похоже, поставило нас вровень. Больше хисахянин не пытался гнать самум недотепе-чужеземцу. — Тебя не проведешь, парень. — Он покачал головой, демонстративно отвернувшись к перетираемым кружкам.

— Да уж, — кивнул я и сделал шаг к примирению: — Сам посуди, на что отправлять сюда этакого страховида?!

— А на то… «Неладно все в Хисахском Султанате. Порядок в нем пора переменить!» Вот и прислали. — Серьезно или нет на сей раз ответил чайханщик, я судить не брался. Во всяком случае, для продолжения уже сорвавшейся шутки на дне этих слов таилось многовато горечи.

Неладно у них… В Хисахе три тысячи лет как неладно. Почитай, со времен самого принца Халеда, слова из балаганного монолога которого так ловко ввернул местный уроженец.

Хотя, если судить по нынешнему султану, а пуще того — по его Великому Визирю, порядки здесь действительно нуждаются в серьезной перемене. Для того, к примеру, чтобы исключить наследование власти существами, столь скорбными Судьбой, как Мехмет-Али Двенадцатый, мир со всей дюжиной. Увы, чужеземными послами этого не исправишь, каких секретных-пересекретных ни присылай.

Даже таких, как я…

Так что ответить мастеру пиалы и джезвы на столь многозначительные предположения в адрес собственной персоны мне было решительно нечего. Только хмыкнуть и пожать плечами самым неопределенным образом. Но взгляд на предстоящую мне здесь миссию эти домыслы малость поменяли, не скрою.