Грозный. Пес, который искал человека - Кирилл Юрченко

Она окончательно запуталась и решила не думать об этом, а действовать.

Вера осмотрела заправку и действительно увидела в сторонке большие контейнеры, на которых написано было «Огнеопасно», а рядом стояли пожарные щиты и ящики с песком. Контейнеры, в которых находились резервуары с топливом, были огорожены сеткой, и чтобы освободить проход, пришлось сбить загородку машиной, благо вся эта защита носила лишь декоративный характер. Поднявшись по лестнице и откинув крышку наверху контейнера, Вера обнаружила не слишком хитроумную конструкцию, которая открывала доступ в резервуар: нужно было только сорвать проволоку с пломбой и открутить запорный винт, чтобы откинуть люк. Из одного люка пахнуло соляркой, Вера поспешила закрыть его и спустилась вниз. Теперь она ориентировалась по металлическим ярлыкам на контейнерах, выбрав бензин нужной марки. Но, впрочем, она еще рано радовалась. Открытый резервуар – только полбеды. Нужно было еще чем-то закачать топливо. Теперь уже Вере полезла подсказка с другой стороны – сразу подумалось о шланге с резиновой грушей, которой можно перелить топливо хоть куда. Теперь бы только найти что-нибудь подобное в магазине.

И она помчалась обратно, сломя голову.

Грозный и Демон бежали рядом и лаяли. Демон – с беспокойством. Грозный – с каким-то даже довольством. Ему очень нравилась эта суета, в которой сказалось его участие.

Ворвавшись в торговый отдел, Вера быстрым шагом рыскала вдоль полок, не пропуская взглядом ни единого предмета, пока не добралась до секции, где продавались разнообразные садовые механизмы: бензиновые газонокосилки, культиваторы и прочее. Там она и наткнулась, к великой радости своей, на упаковки с заветной надписью: «Топливный насос-груша (большой)» и «Топливный насос-груша (малый)». Естественно, выбрала большой. Прихватила две упаковки со шлангами подлиннее.

Она настолько была воодушевлена, что завизжала от восторга, когда топливо мелкими пульсирующими толчками полилось из кончика шланга. Стоя на верхушке контейнера, Вера сплясала джигу, грохоча каблуками по металлической поверхности. Ей так охота было с кем-нибудь поделиться своей победой: она сама, никчемная баба, как ее недавно мог бы назвать какой-нибудь мужчина, сумела раздобыть драгоценное топливо! Но, впрочем, не сама. Без толчка подсказок, конечно, не сумела бы. И потому, когда потекли по ее лицу слезы гордости за эту маленькую победу, она не могла обойтись без улыбки благодарности Грозному, который сидел внизу под контейнерами и вилял хвостом в ответ на Верины махи руками.

Теперь оставалось заправить машину. Она подогнала минивэн задом поближе к контейнеру. Снова залезла наверх, подкачала топливо и скинула конец шланга вниз. Скатилась, как ловкий матрос по узкой лестнице. Теперь-то оставалось только отсоединить грушу, и бензин полился сам собой. Вера вспомнила о том, что в магазине полно канистр и побежала за ними. Притащила шесть штук, сколько влезло в руки.

От нее теперь снова крепко несло.

– Ничего, потерпишь! – заявила она Грозному, который и теперь предпочел держаться в сторонке.

Оставалось только загрузить машину продуктами на несколько дней и перетащить в него мать с девочкой. Только в ту минуту, когда и с этим было покончено, Вера ощутила, что едва держится на ногах. Она замечала, что Грозный вымотался не меньше и еле ковылял на своих четырех лапах, почти не реагируя на Верины попытки приласкать его. И запах бензина был тут не причем. Не требовалось семи пядей во лбу, чтобы понять – именно благодаря его усилиям Вере далось все так легко. Ну, или почти легко.

Она снова взглянула на часы и подумала, что в поездку лучше отправиться завтра. Вера не отказалась бы сейчас от бодрящего душа и хорошей порции сна. За это время женщина с девочкой придут в себя. Да и вообще, утро есть утро.

– Едем обратно, – доложила она Грозному. – А завтра отправимся к Андрею.

Назвав Рокотова по имени, Вера испытала заочную благодарность к человеку, который каким-то образом причастен к существованию сидевшего рядом с ней Грозного.

А перед тем, как уезжать с заправки, Вера подумала, что, может быть, следует оставить записку мужу и сыну женщины, если они, вдруг вернутся сегодня. Но что написать? Она сама даже толком не знала адрес, где жил старик Рокотов. Только примерно помнила направление и череду улиц. Так и вывела прямо на табличке «Открыто» фломастером, найденным на кассе: «Ищите нас в конце третьей или четвертой отсюда улицы». Поняла, что это самое идиотское сообщение, какое только можно придумать, сообразила добавить про ветрогенератор в качестве ориентира, и подписала: «Надя».

Загнав машину во двор, уже из последних сил она втащила женщину в дом Рокотовых, затем вернулась за девочкой. Они обе все еще пребывали в полусонном состоянии, но на короткий период их удалось растормошить. Это давало надежду, что они не впадут в кому, за которой могла бы последовать катастрофическая потеря памяти, когда человек превращается в «хлябика».

Чтобы избежать утренней суеты, Вера решила забрать с собой все, что может пригодиться в пути. Хотя бы ту же лопату, топор, что-нибудь еще, интуитивно доверяя подсказкам памяти.

Надя и ее дочь пришли в себя под вечер. По счастью, болезнь отпустила их. И все сомнения, какие еще жили в Вере, теперь отпали: отныне человек не мог существовать в прежнем своем состоянии без присутствия рядом верного четвероногого существа.

Малышка проявила интерес к собакам, большому Грозному и маленькому Демону, скорее принимая их за веселые живые игрушки, чем за настоящих зверей, которые могут укусить, если что не по нраву. Но оба вели себя прилично.

– Спасибо, – прошептала Надя, когда Вера помогла ей удобнее устроиться на диване, подложив под спину подушки.

Вдвоем они наблюдали, как девочка играет с собаками в догонялки, то бегая за ними, то пытаясь спрятаться, закрывая глаза и позволяя облизывать свое личико. Вере подумалось, что именно так, возможно, собаки передают человеку что-то, помогающее бороться с болезнью – какие-нибудь антитела, к примеру. Хотя она в этом совершенно не разбиралась.

«Неужели придется оставить им Демона?»

Но Вера тут же отбросила эту мысль. Она обещала старику Рокотову лично позаботиться о песике. Тогда, значит, надо будет найти для них какую-нибудь другую собаку.

– Сумрак сказал, что это собаки спасают нас! – произнесла Вера.

– Кто сказал? – вяло откликнулась женщина.

– Неподражаемый Сумрак. Вы разве не слушаете радио?

– Я думала, радио давно умерло, – с натужной улыбкой ответила Надя.

– Нет, что вы. Еще есть люди. Такие как мы. И все это – благодаря собакам. Это Подольский определил.

– Никогда не слышала, – как будто с недоверием произнесла женщина.

– И от вас болезнь не ушла бы, если бы не Грозный.

– Грозный? Кто из них?

Молодой пес будто понял, что говорят о нем и с интересом взглянул на Веру. Завилял хвостом тут же и вернулся к прерванной игре.

– Ой, что это я! – опомнилась Вера. – Вы, наверное, есть хотите!

Да она и сама изнемогала от голода. И побежала на кухню, приготовить что-нибудь на скорую руку, хотя бы из консервов.

Надя все еще была слаба и снова попросилась спать. Девочке хватило игры, чтобы быстро лишиться сил и тоже впасть в полудрему. После того, как Вера накормила их, обе опять уснули.

Поев сама, Вера ушла в комнату под лестницу. Легла на кровать старика Рокотова, с грустью думая о странных причудах судьбы, благодаря которым этот дом приютил ее.

Ночь только подступала, и Вера здорово устала, но спать по-настоящему ей не хотелось. Вместо этого девушка, как и в прошлую ночь, впала в странное состояние, в полузабытье, когда и снов-то в привычном понимании не было, а сознание не оставалось без работы. Вера вспоминала прошедшие дни, до мелочей, все подробно и четко, особенно те задачи, которые были решены ею, несмотря на то что когда-то могли представлять собой жестокую головоломку. Вера обдумывала их и находила иные варианты исполнения, а ее сознание будто раскладывало все по полочкам, и в этом тоже был какой-то особенный интерес.

Осознавая происходящие в себе изменения, Вера не могла не вспомнить о том, что Грозный-то ведь с момента их встречи ни разу не спал по-настоящему. Собачий сон как раз больше походит на дрему – это она знала и раньше. И прикладываются собаки гораздо чаще, чем человек, хотя при этом зачастую находятся настороже. Теперь и ее сознание никогда не выключалось полностью. Сквозь полусон, изредка приоткрывая глаза, она подмечала, что происходит в комнате. И одновременно вслушивалась в звуки. Ей казалось, что теперь ее память, окончательно излеченная от припадков «сумрачной болезни» может вобрать в себя гораздо больше информации, чем раньше. И это был довольно неожиданный сюрприз.

Она приподняла голову:

– Грозный, ты спишь?

Блеснули в темноте глаза. Пес был начеку.