Дыхание бури (Темные небеса - 1) - Дмитрий Виконтов

Я отступил на шаг назад, к краю моста над бездной, пропастью Разлома. Я трясся, как в лихорадке, не сводя взгляда с тела Ло'оотишши, под которым расплывалось темное пятно.

- Нет... не может... неправда... - я услышал чей-то голос, и не сразу узнал в нем собственный шепот.

Резкий свист рядом...

... дальнейшее заняло едва ли больше пары секунд.

Плащ опускался за спиной Ло'оотишши, когда она выбросила вперед руку. Она добилась всего, чего хотела - я был в шоке, оцепеневший от ужаса, заторможено реагируя на происходящее. И будь оружие при ней - моя история закончилась бы в ту же секунду. Но свой излучатель она выронила во время падения, и только это спасло мне жизнь.

Вторгшийся в сознание гул ментального импульса Ло'оотишши ошеломил меня, и одновременно помог сбросить оцепенение. Обломки у ног дочери Ургахейма разлетелись в стороны. Освободившийся импульсник сам прыгнул ей в ладонь.

Я дважды нажал на курок. Прокляни меня Ушедшие, если я понимал, что происходит, что стоит там, как ей удалось продемонстрировать столь мощную ментальную силу... Зато я понимал, что если промедлю еще чуть-чуть, она выстрелит в меня и колебаться не будет ни секунды.

До нее было совсем немного - метров пятнадцать. И она приняла единственно верное решение: почти легший в ее ладонь импульсник внезапно изменил направление, перемещаясь на траекторию моих выстрелов.

Миллисекунда ушла на то, чтобы расплавилась оболочка разрядника. Излучатель был полностью заряжен, и весь нерастраченный запас энергии вырвалась на свободу.

В многострадальную палубу, покрытую изломанным гравитационным полем хламом ударил огненный смерч, раскидывая по сторонам крылья пламени.

Мне в лицо дохнуло жаром. Приподняло над покрывающейся сотнями трещин палубой - и швырнуло назад, вместе со сметенной ударной волной уймой всякой всячины. Там, где я только что был, переборки, каркасные балки, сталь, пластик, горящие провода - все рывком опустилось метра на полтора, замерло, пронзительно скрипя проползло еще пару сантиметров, - и с оглушительным визгом осело вниз, к ярящемуся пламени, продавливая палубу на следующий, уже третий по счету уровень. Грохот прокатился надо мною, загнанным зверем мечась в тесноте уцелевших стен, и унесся прочь.

...две вспышки выхватили из темноты конусы сталагмитов. Вспышки выстрелов разорвали вечный полумрак Разломов, посылая в гибельный путь шары плазмы. И вновь - ни уклониться, ни отпрыгнуть - слишком близко были стрелявшие от меня, слишком близко я стоял пропасти. Спасти меня вновь могло только чудо.

Которого на сей раз не случилось!

Первый выстрел ударил меня в правую сторону груди, мигом спустя второй вонзился в левый бок. Обжигающая, неимоверная боль вспыхнула во мне, разрослась, заполонила всего - я чувствовал, как раскаленный газ плазмы прожигает себе дорогу в моем теле, испаряет кровь, внутренности, разрывает кости. Одежда, шерсть загорелись, языки пламени лизнули шею. Отброшенный выстрелами назад я покачнулся на краю моста, пытаясь зачем-то удержаться, не свалиться вниз. Я не мог кричать, говорить, думать - все растворилось в невыносимой боли, пожирающем тело и сознание огне, но даже это не смогло помешать осознать то, что я увидел.

Вспышки, выброшенные излучателями снопы огня, гасли, отступали перед напором мрака, но в кольце света от каждого еще были видны лица тех, кто держал оружие, кто нажал гашетку, кто в упор послал в меня огненную смерть. Лица, которые я знал едва ли не лучше своего, тех, кого я любил, кого уважал и кому верил.

Как и Ло'оотишше.

Как и Сенаш.

Мой двоюродный брат и его отец, Та'ах-сартар и Рилл-саррат спокойно смотрели на меня, и в их взглядах я прочел ответы на почти все свои вопросы, загадки, свалившихся на меня, понимание непостижимого. Лишь один вопрос так и остался без ответа - и у меня не было ни времени, ни надежды задать его.

"Почему?!"

И я перестал сопротивляться неизбежному.

Спиной вниз я несся в пропасть Разлома, а над краем, откуда я упал, набух белоснежный пузырь, пробив в трех местах стрелами пламени перемычку. Что было дальше - я не видел: глаза перестали различать вообще что-либо кроме полос, зигзагов алого в окружившей меня сплошном мраке. Я перестал ощущать свое тело, перестал чувствовать боль.

Откуда-то из тьмы раздался мощный, знакомый гул. Я впервые услышал в нем что-то другое, кроме тяжелого рокота невидимых барабанов - суровую, стройную мелодию, симфонию потрясающей силы, песню, без единой ноты и звука.

Мелодия бережно подхватила меня, оплела...

Красные сполохи перед глазами стали черными...

И тогда мелодия вместе с тьмою ворвались в меня...

"Я умер?!"

Мне никто не ответил. Грохот обвалов стих, негромко гудело пламя, поднимались вверх клубы черного, жирного дыма, искрились панели на стенах, оборваннее провода. Всего за пару минут превращенный в смертельно опасный лабиринт этот участок корабля успокаивался, затихал, настороженно ожидая новых неприятностей.

Три попытки подняться провалились. Ноги просто не держали меня, а трясущиеся руки были плохими помощниками. Наконец я смог кое-как утвердиться на коленях и прижался плечом к почерневшей от копоти стене, почти неотличимой от моей шерсти.

"Ты вспомнишь все сам - довольно скоро, полагаю. И поблагодаришь за те дни, когда был свободен от прошлого..." - слова Файрры сами всплыли в памяти. Она была права, как истинный Страж Небес, говоря только правду, не солгав ни в чем. Зачем я вспомнил это, зачем хотел этого, зачем, зачем, зачем...

- Ушедшие! - простонал я. - За что? За что все это мне? Слышите меня? ЗА ЧТО!!!

Звук осторожных шагов за спиной застал меня врасплох - я и думать забыл о человеке. Да и мне было на него наплевать. Мне было сейчас на все плевать!

Я отвалился от стены, расплющил слезящиеся глаза. Черноволосый капитан, в испачканном, прожженном в паре мест мундире стоял надо мною, держа в руке длинный металлический стержень. И ярость в его взоре мешалась с изрядной долей изумления. Он даже отступил на шаг, настороженно наблюдая за мною.

Я опустил взгляд. Улыбнулся, рассматривая покореженный, превратившийся в декоративное украшение информационный браслет, в числе прочего контролировавший силовые браслеты на руках этих людей: одного со мной, второго - на корабле, где-то там, в прошлой жизни, отсеченной ножом воспоминаний. Пускай. Нет разницы.

Я не стал ничего делать. Ни защищаться, ни пытаться выхватить у него стальной прут. Я просто поднял руки, пряча лицо в ладонях - и в них тут же начали собираться горячие, соленые слезы. По разбитой вдребезги жизни, по утраченному пути назад...

Надо мною взвыл рассеченный воздух.