Под нами - Чёрное море - Константин Денисов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Высота совсем малая, ее не хватало даже на разворот, и Рыжов решил садиться на фюзеляж прямо перед собой на ограниченную по размерам площадку в одном километре севернее Сочи. "Лагг" разбит, но летчик, к счастью, остался невредим.
- Ловкий ты коммерсант, Евграф, - шутили летчики полка за ужином, - свой потрепанный "лажок" на два новеньких "юнкерса" сменял, да еще и не в базарный день.
- Мне бы новую машину, - отшучивался летчик.- Я бы фашистам такой обмен устроил, что им и предлагать бы стало нечего.
Шутили, понимая, конечно, что их товарищ чудом уцелел, сажая скоростную машину с неработавшим двигателем на случайно подвернувшуюся, малопригодную для этого площадку. Чудо чудом, но ведь и мастерство он проявил отменное, и мужество.
Хочу добавить, что в полку Евграфа Михайловича все любили за скромность в быту и за смелость в бою. На его счету было уже 254 боевых вылета, 45 воздушных боев, 11 сбитых самолетов противника. Рядовой летчик вырос до заместителя командира гвардейского истребительного полка. В июле 1943 года майор Рыжов получит в бою тяжелое ранение и вернуться в строй уже не сможет. Но для всех нас он останется живым примером владения высоким мастерством и отваги в боях.
Вражеские бомбардировщики не причинили вреда конвою, а потеряли три самолета, да еще два ушли подбитыми и вряд ли дотянули до своего аэродрома. Одного из них изрядно нашпиговали свинцом я и мой ведомый лейтенант Николай Губанов.
Кроме самолета Рыжова, потерь у нас не было. При отражении налета отличились майор Александр Долгушев, лейтенанты Виталий Лунин и Владимир Богданов. И на этот раз моя голова уцелела...
Боевое напряжение, связанное с прикрытием Главной базы флота Поти и прибрежных морских коммуникаций, не спадало. Вместо переданных в другую часть "лаггов" в 7-й полк поступили "киттихауки". Некоторые из них - подержанные, с камуфлированной окраской под цвет песка пустыни - пригнали из Африки. Летчики освоили их быстро, но беда - не было запасных частей, а главное, охлаждающей жидкости под мудреным названием этиленгликоль. Старшего инженера полка Николая Ивановича Деменкова по моему распоряжению "увезли" УТИ-4 в Тбилиси, и через два дня он доставил все же несколько банок этой жидкости.
Я поблагодарил Деменкова за расторопность и находчивость, поинтересовался, где он добыл эту редкость.
- Знаю где, командир, но не скажу, - все равно ее там уже нет, - отшутился инженер.
В весенние дни 1943 года повадился один До-217 выходить к Главной базе на прямую видимость с берега. А как только наводили на него истребителей, сразу снижался до бреющего и уходил в сторону моря.
- Что у вас творится, Денисов? - спросил сердито командир бригады А. З. Душин. - Когда вы прекратите это безобразие?
- Срубим, обязательно срубим! - заверил я комбрига.
Обдумав разные варианты перехвата, решил периодически посылать по одной паре истребителей в море на удаление 50 - 60 километров на высоте 200 - 300 м - один раз со стороны Очамчиры, а другой - от Батуми. При выборе исходных пунктов от берега исходил из того, чтобы сразу отрезать разведчику пути ухода в море.
В один из дней ведущий пары истребителей лейтенант А. А. Гавриш увидел крадущийся к Поти на малой высоте "дорнье". Видно, летчик в нем сидел опытный: сразу же прижался к воде, чтобы затруднить атаки нашим истребителям, развернулся на 180 градусов и на полной скорости попытался уйти в море. Но пути отхода ему уже отрезали. Два "лагга" пошли в решительную атаку, и после первых же очередей загорелась левая плоскость, затем пламя охватило и фюзеляж. "Дорнье" больше не появлялся в наших районах.
Командир Главной военно-морской базы Черноморского флота генерал-лейтенант М. Ф. Куманин вспоминает: "Генеральной проверкой противовоздушной обороны Поти было отражение самого крупного налета вражеской авиации 22 апреля 1943 года в вечерних сумерках"{41}.
Служба воздушного наблюдения доложила в тот вечер, что на базу идет 41 фашистский бомбардировщик. Эта группа разделилась на несколько звеньев и с разных направлений со стороны моря, эшелонируясь по высотам, следовала на цель.
Бой в сумерках имеет свои особенности - цель видна слабо, а прожекторы при ее полете на большой высоте малодейственны. Да и поднимать в воздух можно было только ночников, а они все находились в Алахадзе, где прикрывали конвой. Часть ночников из 25-го полка после выполнения задачи задержалась в Бабушерах. На аэродроме Миха Цхакая из ночников оказались только я и лейтенант В. С. Богданов, но и мы готовились рано утром 23 апреля улететь в Лазаревскую. А медлить было нельзя. Я бросился к своему "киттихауку", а Богданов - к "лаггу", и вот мы - в воздухе.
В районе стоянки кораблей рвались бомбы, вокруг бегали жидкие лучи прожекторов, но схватить цель на высоте 3000 - 4000 метров никак не могли.
Серой тенью рядом со мной промелькнул "юнкерс". "Только бы не ушел!" мелькнула мысль. В момент моего разворота на какую-то долю секунды скользнул по бомбардировщику луч прожектора, и я, четко разглядев самолет противника, сделал небольшой доворот. "Юнкерс" - в прицеле. "Еще, еще ближе!" - как будто кто-то подсказывал мне в радионаушниках. Пора! Нажимаю кнопку электроспусков...
Мой "киттихаук" от одновременных очередей из шести крупнокалиберных пулеметов вздрогнул, затрясся. И тут же я увидел, как отвалилось что-то от "юнкерса", а затем он сам резко накренился и, выпуская струю густого дыма, перешел в беспорядочное падение. Он рухнул почти у самого берега в море на траверзе рыбацкого поселка Кулеви, что в 25 километрах севернее Поти.
Утром мы улетали, как и намечалось, в Лазаревскую.. А несколько дней спустя я, развернув нашу многотиражку "Атака", прочитал лихие частушки:
Вокруг хребта Кавказского,
Высокого-высокого,
Вырастают асами
Молодые соколы.
Кто врагов сбивал в бою,
В небе их рассеивал,
Знают все в родном краю
Героя Алексеева.
Не пройдут фашисты, нет,
Возле моря сизого.
Их отправит на тот свет
Очередь Денисова.
Автором этих строк был молодой краснофлотец-поэт Василий Кулемин, написавший в дальнейшем немало прекрасных стихотворений. Первый сборник его стихов вышел под названием "Севастополь", за ним появились "От сердца к сердцу", "Русские вечера", "Ожидание" и "Облака". И другие. Жизнь талантливого поэта оборвалась, к сожалению, очень рано. И когда мне приходится бывать на Новодевичьем кладбище, я всегда обнажаю голову у могилы, где на мраморной плите высечены слова: "Здесь лежит поэт - солдат Василий Лаврентьевич Кулемин"...
Весной 1943 года резко изменилась обстановка на всех фронтах и на юге в частности. Закончились длившиеся более пяти месяцев сражения за освобождение от врага Северного Кавказа и двухмесячная воздушная дуэль над Кубанью. Потеряв только в воздушных боях 800 самолетов, противник на юге лишился господства в воздухе. Здесь оно прочно перешло к нам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});