БРЕСТСКАЯ КРЕПОСТЬ. Воспоминания и документы - Ростислав Алиев

В ночь на 25.VI было решено прорвать кольцо, но путь преградили танки и сосредоточение огня. С запасом по 2–8 шт. патрона на бойца группа бросилась одновременно и через мост и вплавь, много погибло боевых друзей. Комиссар Фомин был ранен в голову осколком гранаты, я был ранен тоже осколком. Четыре человека успело переправиться на ту сторону, остальные вернулись и остались на поле боя. Эти 4 чел., уничтожив три огневых точки противника, потеряли двух человек, а два во вторую ночь вернулись. Там стояли немецкие части, и пройти было невозможно. День прошел в жестоких боях. Ночью комиссар Фомин, капитан Зубачев и Семененко[353] решили организовать ударную группу из членов ВЛКСМ в количестве 50 человек для прорыва. Во главе был сам Фомин. Освещенные ракетами, попав под перекрестный огонь врага, многие не вернулись назад, а часть вернулась раненными. В эту же ночь организовали разведку для выхода из крепости под водой с помощью противогазов. На гофрированную трубку в конце закрепляли поплавок из фанеры, противогаз одевали, а трубка должна выходить на поверхность. Этот способ выхода был загражден перепонкой через реку под водой. Испытав все средства, было решено драться до последней [возможности]. Без пищи, без воды и боеприпасов продолжалась священная борьба русских, советских воинов с превосходящими силами противника. Применение взрывчатых веществ в больших объемах врагом приводило к большим разрушениям зданий и жертвам с нашей стороны. Изнуренные бойцы, не имея средств защиты, активизировали свой моральный дух единогласным «Ура!» и этим отгоняли фашистов, которые боялись атак и рукопашного боя. Такими средствами борьбы и средствами захвата их оружия, нанося потери в живой силе врагу, гарнизон крепости сражался до 28.VI.41 г. В этот день все оставшиеся бойцы и сержанты, весь личный состав гарнизона был сосредоточен к востоку от ворот (моста) в здании крепости[354]. Массированный налет авиации, затем массированная атака всех сил противника привели к поражению защитников крепости. Немногие остались в живых. Комиссар Фомин пал смертью героя[355] при разрыве снаряда, посланного врагом прямой наводкой на расстоянии до 300 м (от 3-этажного здания[356] с восточной части крепости во дворе), капитан Зубачев тяжело ранен в голову осколком мины, ст. л-нт Семененко потерял рассудок и был невменяем, л-т Воробьев, оставшись на правой стороне крепости (к госпиталю) с небольшой группой бойцов, занял оборону в одном из фортов (дотов)[357] на территории госпиталя и вел огонь до второй половины дня 28.VI. Затем огонь прекратился. В последнюю минуту, когда у меня было еще два патрона в пистолете «ТТ», со мной было три бойца, фамилии их я сейчас не помню; мы были на первом этаже у окна, в обороне, фашисты уже крякали вокруг и один из них поймал мою пулю. Вторая и последняя осталась в пистолете. Все утихло, только стоны раненых и выкрики врага. Наше прощанье четырех прервал оглушительный взрыв, после чего я уже ничего не помню; мы все четверо были придавлены обвалом сверху.

Вспоминая все происшедшее, мне хочется от всей души пожелать Вам написать не брошюру, а хорошую книгу, а записки свои, если мне когда-нибудь представится возможность побывать в крепости, лучше припомнить все, описать, я дам, а сейчас я эскизно работаю над ними в далекой стороне, где я проживаю. Работаю я бухгалтером в Ленинском приисковом управлении треста «Якут-золото». Очень прошу, если будут интересовать еще подробности, пишите, а мне хочется от Вас точные названия крепостных сооружений, по-военному, получить. Я не знаком с военной терминологией, и потому мне очень тяжело писать о видах обороны, о местах обороны. Я знаю, где и как все происходило, но как его назвать, не знаю. Вот эта помощь для меня самая ценная. Кроме того, убедительно прошу Вас, не откажите мне быть моим первым цензором. Я бы очень хотел, чтобы люди, наши простые советские люди, узнали первые дни борьбы с врагом в крепости Брест-Литовск.

В своих записках я взял период с 5.VI.41 г. по день 22.VI.41 г. Обстановку, условия, жизнь, нравы и обычаи местных жителей, все случаи, происшествия, враждебность некоторой, подпой части поляков к нашим военнослужащим, случаи на границе и другие. Мирный вечер 21.VI.41 г., планы на 22.VT. и все это было прервано коварным ефрейтором.

Убедительно прошу Вас, по возможности, пошлите мне Ваши корреспонденции. У нас тут нет журнала «Советский воин» — вообще. Окончательная судьба моя и других следующая: бойцы — Артемов Ф., Ребзуев И., Андрющенко, Талин, Осьманов Ш., Гудков Т., Ковтун и др. при разных условиях оказались в плену. Капитан Зубачев, зам. пол. Матевосян без памяти были увезены врагом в тыл. Я встретился с ними в лагере после прихода в память в одном из санитарных пунктов, где за мной и за ними следил врач азербайджанец из нашей части Алахвердов.

Капитан Белик — застрелился в своей квартире, врач Бардин — застрелился, комиссар Фомин — погиб. Судьбу Воробьева л-та — не знаю. Майор Дородных, по сведениям разведки нашей, посылаемой на соединение с основными частями на полигоне, убит при следовании в штадив, в пути вне расположения крепости на рассвете. Капитан Грибанин А., по слухам, оставил крепость в первые минуты войны. Судьба его мне неизвестна.

22. VI. 51 г[358]./подпись/.

Копия верна:

Зам. нач. издательства газеты «Во славу Родины» подполковник (подпись неразборчива)

19. VII.52

Печать

Источник: ЦМВС ДФ Б-4/271 письмо Филя А.М.

№ 70. Письмо рядового писаря штаба 84 сп Александра Митрофановича Филя сыну Е.М. Фомина Фомину Юрию Ефимовичу (29.07.1951 г.).

Тов. Фомин Ю.Е.

Если Вы сын Ефима Моисеевича Фомина, прошу Вас перед чтением письма моего, встаньте. Пусть светлой памятью в Вашем сыновнем сердце встанет образ честного воина, мужественного защитника земли русской, героя Отечественной войны с черными силами врага, бесстрашного руководителя героической обороны крепости Брест-Литовск в июне 1941 г….

Полкового комиссара Фомина Ефима Моисеевича я знаю по службе в 84 сп, 6 с.к.д. Когда он прибыл к нам, я уже служил при штабе части. Ниже среднего роста, плотный, свежевыбритый, румяный, он с первых дней своим вниманием к каждой мелочи, к самому незначительному недостатку, своей отзывчивостью и простотой приобрел доброе имя красноармейской среды — «отец». К его помощи, без робости в сердце, прибегали все члены большого коллектива. Ефим Моисеевич был всегда среди бойцов. Я не помню такого дня или вечера, когда бы он не побывал в подразделениях в свободное время от занятия. Я не помню такого случая, чтобы комиссар не удовлетворил просьбу обратившегося. Строгость и доброта, требовательность и практическая помощь — были его повседневным распорядком воспитания личного состава части. До позднего часа (до отбоя) комиссар Фомин — «отец» — переходил из расположения своего подразделения в другое, беседовал на различные темы личной жизни, военной, интересовался запросами, желаниями бойцов, рассказывал истории былых походов Красной Армии, разъяснял политику врагов, призывал к учебе, бдительности и верности присяге. Иногда в тесном кругу собравшихся бойцов вел беседы, как говорят, «задушевные» на различные интимные темы, веселил и шутил. Очень часто бывал в расположении штабных работников, которые жили на одном с ним этаже, по одному с ним коридору. Когда в беседах о родных бойцы-штабисты (в том числе и я) вспоминали о детях и женах, комиссар Фомин (как сейчас помню), сидя на койке, потупил взор, по тотчас, улыбнувшись, поддержал разговор рассказом о своей семье, которая

находилась в Латвийской ССР. Если это Вы — его сын, то он очень много рассказывал о Вас. Тогда он говорил о сынишке забавном, хорошем, которого он очень любил.

До последнего дня перед войной он жил в крепости, в своем кабинете, на втором этаже. Если Вы были там, в крепости, то должны припомнить… [далее идет схема с указанием места проживания Фомина].

21. VI.41 г. по приказу командования Зап. ОВО части 6 и 42 сд были выведены на полигон, для учений на рассвете 22.VI.41 г. в отборном составе. Командир части майор Дородных выехал с батальонами в 22.30 из крепости. Комиссар Фомин Е.М. отправился на вокзал для поездки за семьей. В связи с выездом на учения зав. делопроизводством техн. инт. 2-го ранга Невзорова П., я остался по приказу командования исполнять должность зав. делопроизводством. В этот вечер, тихий и теплый, в крепости демонстрировались кинофильмы «4-й перископ», «Цирк», «Руслан и Людмила» и др. В здании гарнизонного клуба (у развалин Белого дворца войска польского), где демонстрировался кинофильм «4-й перископ», перед началом сеанса комиссар Фомин провел короткую беседу о содержании фильма, указав на подлые происки врагов социалистической Родины, после чего в окружении бойцов стоял возле клуба, как бы продолжая начатую беседу перед зрителями. Уходя от клуба, комиссар простился с бойцами, заявив, что он бы продолжил беседу, но служебный долг требует от него отъезда на короткое время. Миром и счастьем веяло в этот чудесный вечер. Крепость отдыхала.