Зорн. Академия - Сергей Михайлов

Однако объяснить ей никто ничего не успел. В той стороне, откуда они приехали, и где уже постоянно, то чуть стихая, то вновь набирая силу, гремела канонада взрывов, вдруг раздался особенно громкий взрыв. Вдалеке блеснуло.

— Все! Подорвали установку. Прорвались. Сейчас двинутся сюда. Уходим!

Глемас подхватил за плечи одного из разведчиков:

— Капитан, помогай! Грузим их и уезжаем, пока сюда ракета не прилетела.

Закидав связанных разведчиков на площадку, они тронулись. Джерези снова вела транспортер. Глемас и Алгала уселись, свесив ноги, с двух сторон и, положив на колени игольники, наблюдали.

— Глаз! — закричала Алгала.

— Вижу, — спокойно ответил Глемас. Вскинув игольник, он дал короткую очередь. Летающая камера не смогла увернуться от умных игл. Брызнув осколками, она рассыпалась.

— Джерези, давай до ближайшего бокового прохода и останавливайся. Дальше пешком.

— Глемас, тебе не кажется, что мы едем не туда? Как я помню на поверхности, от зданий до корабля по прямой — метров семьсот. А мы уже намотали столько километров.

— Я уже давно думаю об этом.

Разведчик, тот который чуть не расстрелял всех, зашевелился и сказал:

— Вы идиоты.

— Проясни, — повернулся к нему Гронберг.

Вместо ответа тот спросил:

— Что вы хотите сделать с нами?

— Что, что, — рассердился Глемас. — Отпустим, конечно. Если согласитесь, то можете пойти с нами и помочь.

— Тогда развяжи, — потребовал разведчик. Гронец, не говоря не слова, выдернул из контейнера пульверизатор и брызнул на паутину, стягивающую ноги и руки пехотинца. Тот сразу сел и, пошевелив затекшими руками, изрек:

— Вы едете по кругу. Я видел этот тоннель на голограмме. Он по периметру вокруг корабля.

Глемас и Джерези переглянулись. Разведчик продолжал:

— Отходящие по левую сторону тоннели, ведут к кораблю.

— На, — МРОБовец кинул ему пульверизатор. — Освобождай своих, скоро сходим.

Джерези включила комм и развернула голограмму, которую скачала в тоннеле у оператора. Разведчик быстро ткнул в место, где они находились, и как надо идти. Капитан выругалась:

— Как я так ошиблась?! Придется пешком. Пошли.

Ближайший ход появился через минуту. Транспортер остановился, и шесть фигур нырнули в проход. Транспортер рванул с места дальше. Включенный Джерези автопилот погнал машину, уводя её подальше от места высадки.

Сплошной бронированный поток, выплеснувшийся из прилифтовых помещений, сначала не встречал сопротивления и начал набирать скорость. Приземистые десантные транспортеры, словно созданные для этих тоннелей, оставляя позади артустановки и пешую пехоту, рванули вперед. Но только они вышли в прямой широкий транспортный тоннель, как первые машины попали под огненный вихрь, родившийся в приплюснутом полукруглом колпаке комбинированной артустановки. Остановленные сверхскоростными снарядами обычной автоматической пушки, подбитые транспортеры, корежило огнем спаренной лазерной установки.

Авангард, застрявший в проходе, затормозил движение остальной колонны, превратив её в неповоротливую мишень. Командир идущей на острие роты, матерясь, вызвал саперов. Те, расталкивая технику своим мощным механизмом, выдвинулись на длину выстреливаемых тросов из паутины и начали оттаскивать подбитую технику. Для прикрытия их работы, командир запросил такое количество автономных капсул, какого в обычном бою хватало на зачистку целого района города. В ограниченном пространстве тоннеля, когда у шаров-убийц нет свободы маневра, они легко уничтожались любым оружием. Но все-таки мешали вести прицельный огонь.

Ближние к артустановке, искореженные и оплавленные транспортеры вытаскивать не стали. Вышедшие на прямую наводку мобильные артсистемы, несколькими ракетами превратили их в крошево. Имперские артиллеристы начали дуэль с артиллеристами наемников. Казалось, объединенная мощь нескольких установок, в клочья разнесет одинокую огневую точку. Но этого не случилось.

Тысячелетний, сцементированный до состояния гранита лед, в месте дуэли откалывался и сразу, минуя стадию воды, превращался в пар. Его облака мгновенно исчезали в разряженной атмосфере Тарна.

— Откуда у них столько энергии? — оператор-артиллерист, матерился, видя, что и кинетические снаряды, и ракеты, и лазерные лучи гасятся активным силовым полем огневой точки.

— Пехота! — вызвал командира роты начальник приданной артиллерии. — Мы не сможем с ними ничего сделать нашим калибром. У них откуда-то идет подпитка силового поля. В автономном режиме, она бы давно израсходовала собственную энергию. Отправляй солдат в обход, пусть забуриваются, ищут энергетическую магистраль.

— Ты, в своем уме?! Куда я пошлю людей?! Там техника плавится!

— Ну, тогда жди! Будем жечь снаряды, пока у них не кончатся боеприпасы, или пока они нас не перестреляют. Точка, похоже, запитана от корабля.

Артиллерист был прав, в том, что обороняющиеся — неуязвимые для имперцев — в конце концов, уничтожат противостоящие части. Но не прав насчет подпитки извне. Она им была не нужна. Не зря все охотились за технологиями предтеч. В прозрачном ящике из бронепластика, в желтом киселе плавал кусочек черного корабля. К мощным золотым электродам, выведенным из ящика, была подключена вся энергетика бронебашни. И, похоже, этот источник был неисчерпаем.

К разговору командиров подключился старший оператор Управления разведки, мониторивший поле боя:

— Нет у них подпитки! Магистраль, перекачивающую столько энергии, мы даже на расстоянии, давно бы засекли. Такое не скроешь.

— Чем поможешь, разведка? — враз спросили и артиллерист, и пехотинец.

— Вы не братья? — засмеялся оператор. — Пока ничем. Попробуйте через своих выйти на инженеров, может они, что-нибудь придумают.

Саперы придумали.

Четыре артиллериста-наемника, уже почти час сдерживали армаду техники и живой силы Империи. История войн, знала, может и более редкие соотношения сил, но это сражение было полностью построено на противостоянии малого большому. В других проходах, откуда начала атаковать Имперская пехота, ситуация была примерно та же. Разнилось только количество потерь.

Четверо действовали слаженно и четко — сказались многолетние тренировки — и участие каждого хоть в одной, а то и в нескольких боевых операциях. Работа артиллеристов в напичканной электронными помощниками башне, артиллеристам древности показалась бы легкой и даже игрушечной. Не надо подтаскивать и заряжать тяжелые снаряды, наводить орудие, следить за исправностью механизмов и оптики. Знай следи за правильной работой электроники, которая сама выбирает цель, рассчитывает каким компонентом артсистемы лучше нанести удар по данной цели, необходимость повторного выстрела и прочее, прочее, прочее… Но тот, кто увидел бы сейчас этих солдат, замерших в своих креслах, с подключенными к шлемам шлейфами управления оружием, экранированным, защищенным от различных помех, и трижды резервированным. Увидел бы за щитками шлемов, за какой-то час постаревшие, с провалившимися глазами, несмотря на климат-контроль бронекостюма, в капельках пота, лица — тот понял бы, что все электронные помощники ни капли не облегчили эту жуткую — убивать людей — работу.

Четверо нацеленные на одно — не пропустить бронированный кулак внутрь тоннеля, не заметили на круговых, обзорных экранах, как сзади из ледяной стены выпрыгнул странный круглый снаряд, с еще вращающимся ротором, сверкающим блестящими ножами. Как из тоннеля, проделанного этой странной штукой выползли двое, в сливающихся со льдом стен, брониках, и осторожно стали подкрадываться к башне. Один тащил по льду тяжелую круглую болванку на салазках.

Замерев в полусотне метров от бронеколпака, дрожа от возбуждения, они ждали команды. Наконец в шлеме зазвучало:

— Готовьтесь, начинаем!

В тот же момент все уцелевшие установки имперцев ударили одновременно, всеми своими компонентами: ракетами, кинетическими снарядами, лазерами и высокотемпературной плазмой. Взвыла аппаратура, перекидывая всю силовую защиту на фронтальную броню.

— Запускай! — голос в шлеме, чуть не захлебнулся. Солдат коснулся значка на круглом аппарате, оба они бросились к свежему тоннелю, а болванка, отбросив реактивную струю, понеслась и врезалась в незащищённую силовым полем броню. Выброс кумулятивного заряда, предназначенного для вскрытия орбитальных крепостей, легко прожег бронепластик огневой точки. Взрыв внутри изорвал четыре тела, и искрошил всю аппаратуру.

Наемники погибли как герои. Но такова судьба у солдат удачи. Никто и никогда не поставит им памятник, даже если погибли они, противостоя врагам в десятки раз превосходивших их числом и мощью. Даже если они ни на шаг не отступили со своих позиций.