Зорн. Академия - Сергей Михайлов

Сейчас имперцы накапливаются в специально оставленных для них прилифтовых помещениях, и ближайших к ним тоннелях. Воевать там с ними было не выгодно. После того как стало ясно, что пехота имеет возможность быстро пробуривать новые ходы, отстаивать эти помещения, пришлось бы очень дорогой ценой. Блокирование лифтов ничего не дает. По приказу Совершенного он должен продержаться как можно дольше. Значит, каждый солдат, каждое орудие должны нанести максимальный урон противнику, прежде чем погибнуть.

Пусть пехота войдет в прямые тоннели, и растянется вдоль них. Тогда и начнется война. Глехир даже себе, не хотел признаваться, что ему нравится этот угар войны. Среди офицеров, культивировалось холодное, отстраненное отношение к этому массовому убийству — только долг, только работа — никакой любви, никакого азарта. Медицинская служба, в лице психологов, всячески поддерживали это. Но, Бронтиус именно во время боя, всеобщего помешательства, крови и горя, чувствовал наибольший подъем всех духовных и физических сил. Это была его стихия, он чувствовал, что рожден для этого.

Вот и наступает его звездный час. Его бригада, устроит настоящий ад этой Имперской махине. Он прекрасно понимал, что победить им не удастся, но не в этом главное. Операция, когда нет над тобой ни штаба, ни командования и все всецело зависит от тебя, от твоих знаний и твоего умения — это было как раз то, как он и хотел умереть. Маленький изъян, в своем видении этой битвы — то, что другие возможно, умирать не хотят — он просто не брал в расчет. В этом конкретном случае, приказ Совершенного, заставивший людей забыть о себе ради защиты корабля, давал Глехиру необходимых для последней битвы, не думающих о выживании солдат.

— Надо идти, — старший разведчиков поднялся. — Дракон, как неохота идти по этому тоннелю, так и кажется, что ты весь на виду.

— Это точно, — поднялись двое других. — Судьба наша такая. Не надо было идти в разведчики. Сидел бы сейчас оператором, в тылу и крошил бы всех на расстоянии.

— Все. Замолчали, — старший шагнул в тоннель. Три полупрозрачные фигуры заскользили вдоль стены. Они не успели пройти и ста шагов, как одновременно обернулись. Шлем уловил звук, приближающегося сзади транспортера. Через несколько секунд появилось и оптическое изображение. На щитке появилась классификация — грузовой транспортер малой мощности.

— Какого хрена, эта телега носится по тоннелю? Тормознем. Сами в руки идут. И информация и транспорт будет.

Они разделились. Двое прижались к стене с одной стороны, третий перескочил к противоположной. Неподвижные, они совершенно слились со стеной. Тот, что был один, осторожно, скупыми движениями приладил к стволу игольника контейнер с пассивной ловушкой для техники.

Когда, до тележки осталось метров тридцать, он вскинул игольник и выстрелил. Не долетев до цели несколько метров, контейнер рассыпался. Освободившийся моток самозатягивающейся паутины, расправляясь, спутал все колеса. Транспортер закрутило на льду. Стоявшего за пультом управления, солдата выбросило силой инерции и потащило по льду. Выброшенный с такой скоростью, он, видимо получил мощный удар. Фигурка в сером бронике наемника затихла на льду.

Сидевшие спина к спине, Глемас и Алгала, чудом удержались на тележке.

— Сиди! — Глемас схватил за руку, хотевшую вскочить принцессу. — Мы пленные. Делай как я.

— Здесь наши! — закричал выросший возле них разведчик. Запрыгнув на площадку, он достал нейтрализатор, чтобы освободить их от паутины. Глемас быстро протянул руки, смотанные для вида, одной ниткой паутины.

— Вовремя вы! Мы уже думали все, отвоевались.

Глядя на Гронберга, Алгала тоже подставила руки. Разведчик брызнул на них нейтрализатором и паутина распалась.

— Кто вы? — второй подошедший не опускал игольника. Его недоверчивый взгляд остановился на Глемасе. Тот, нарочито тяжело поднялся:

— Мы из разведгруппы семнадцатого батальона. Вас должны были предупредить.

— Да, что-то было помню, — немного расслабился пехотинец. — А чего у тебя такой броник? И как в плен угораздило?

Спрыгнувший с площадки гронец, уже стоял рядом с недоверчивым разведчиком.

— Я из МРОБ.

Алгала спрыгнула с транспортера рядом со вторым имперцем. Глемас кивнул ей, и молниеносным движением, переместился за спину пехотинца. Перехватил и завернул руку. Прижал маской шлема к площадке. Между воротником и шлемом острие виброкинжала. Жужжащее лезвие начало тихонько входить в броню.

Второй вскинул игольник, но Алгала уже держала у его маски, направленный в лицо бластер.

— Зачем все это? — не отводя от разведчика глаз, спросила она у Гронберга. Тот быстро негромко ответил:

— После объясню.

Третий разведчик, в этот момент, наклонился над Джерези и не заметил, что ситуация изменилась.

— Положь оружие и медленно иди сюда! — крикнул ему гронец. Однако, тот и не думал сдаваться. Вскинув игольник, он прохрипел:

— Ребята погибнут, но и вам, сволочи, не жить!

Глемас закричал:

— Падай, принцесса! — резко поднял своего пехотинца, и прикрылся его телом.

Она бы уже не успела упасть, но иглы разведчика, скалывая блестящие осколки, ушли в потолок. Джерези, лежавшая до этого, словно труп, внезапно ожила — пнула металлической подошвой ботинка имперца в лодыжку. Носком другого, она зацепила его ботинок. Тот не успел среагировать, и расстелился на льду.

Дальше все закрутилось в скоростном калейдоскопе.

Противник Алгалы выбил у неё из рук бластер, и ухватив за руку, броском через бедро кинул принцессу на лед.

Глемас подбил ноги своего разведчика, и когда тот упал, нанес страшный удар ногой по грудине броника. Ускоренный имплантантом, он чуть не сломал врагу ребра. Разведчик на время потерял сознание.

Сбитый Джерези пехотинец, вскочил и повернулся к лежавшей. Но там уже никого не было. Она набегала с боку. Её ботинок с разворота врезался в шлем разведчика. Имперца отбросило. Ноги подлетели в воздух. Подскочив к нему, Джерези вырвала из ослабевших рук короткий игольник, и прижала ствол к его груди.

Освободившийся от Алгалы разведчик выдернул из контейнера гранатную кассету, но больше ничего не успел. Глемас, перепрыгнув через тележку, сбил его с ног. Усевшись на него, он быстро смотнул руки паутиной, позаимствованной из контейнера самого лежавшего.

Все шестеро, ускоренные действием имплантанта, двигались так быстро, что для невооруженного взгляда все слилось в один мгновенно свернувшийся и распавшийся клубок.

Связав пехотинцев, трое сошлись вместе.

— Объясняй! — потребовала принцесса, глядя на Глемаса.

— Нам надо к кораблю!

Джерези кивнула, подтверждая.

— И что? Ради этого надо было воевать со своими?

— А ты бы смогла им все объяснить? Зачем трое — родственница императора, высокий чин из МРОБ и переодетая наемником капитан диверсионного спецназа — рвутся в логово наемников?

— Вообще-то я и себе это не могу объяснить. И что за высокий чин из МРОБ?

Глемас поморщился: «Сам себя выдал», но объяснять ничего не стал.

— В лучшем случае нас бы просто задержали, но солдатикам некогда с нами возиться и поэтому мог произойти несчастный случай. В результате три трупа, которые спишут на неразбериху во время боевых действий.

— Я правильно говорю? — Глемас наклонился к связанному разведчику. У того, слушавшего весь этот разговор, все больше округлялись глаза. Он перевел взгляд на Алгалу и прерываясь спросил:

— Вы… родственница… самого? Это про вас предупреждали?

— Принцесса! — ответил вместо него Глемас.

— Ладно, поняла, — принцесса устало привалилась к тележке. — Дальше-то что?

— Глемас, и вы принцесса, знайте — чтобы вы не решили, я пойду к кораблю, — объявила в этот момент Джерези.

Гронберг сочувствующе взглянул на неё:

— Я в этом не сомневался. Но пойми у нас есть еще один долг перед Империей — это она, — гронец кивнул на Алгалу. — Принцесса Алгала Аллювиель Блиц Голиеконе шестнадцатая — очень важная персона — она сама не представляет насколько важная. И мы должны спасти её даже ценой своей жизни.

Он замолчал, но видя, что Джерези никак не отреагировала, добавил:

— И даже ценой жизни своих любимых.

— Глемас, не капай мне на мозги, — просто ответила она. — Я все равно пойду!

Алгала не выдержала:

— Что здесь, в конце концов, происходит?! Вы сейчас же расскажите мне всё! Иначе, я уже тоже начинаю считать вас предателями.

Однако объяснить ей никто ничего не успел. В той стороне, откуда они приехали, и где уже постоянно, то чуть стихая, то вновь набирая силу, гремела канонада взрывов, вдруг раздался особенно громкий взрыв. Вдалеке блеснуло.

— Все! Подорвали установку. Прорвались. Сейчас двинутся сюда. Уходим!