Огни Юга - Даниэла Стил

— Завтра пойду на матч, где играет Тернер, а вечером он придет сюда. — В цокольном этаже дома находилась старая игровая комната — любимое место ее братьев в детстве. Там стоял стол для пинг-понга, а также бильярдный стол, и отец предложил Саванне и Тернеру встречаться там. Луиза никогда не спускалась в цокольный этаж, и Тому казалось удобнее принимать Тернера там, чем в ее комнате.

— Передай ему привет от меня, — сказала Алекса, возвращаясь к работе за письменным столом.

Вечером позвонил Сэм Лоренс.

— Я не помешал? — тактично спросил он.

— Вовсе нет. Я все еще работаю, — вежливо ответила Алекса. Работать с таким человеком было чрезвычайно приятно. Они с большим уважением относились друг к другу, да и с Джеком за последние месяцы Сэм подружился.

— Похоже, у нас с вами одинаковый режим работы. Я скоро, наверное, вообще перееду в свой офис, — рассмеялся он. Во время суда им всем придется работать день и ночь. Даже Джуди Даннинг, а возможно, ей еще больше, поскольку ей ФБР помощи не оказывало. — Я просто хотел сказать вам, что действительно доволен составом жюри и считаю, что вы очень хорошо справились с процессом выбора. Вы настоящий профессионал, — сказал он, что в его устах звучало высочайшей похвалой. Агенты ФБР редко одобряли чьи-либо действия, кроме действий своих сотрудников.

— Надеюсь. Такие дела не терпят дилетантства, — улыбнулась Алекса.

— Дайте знать, если вам потребуется моя помощь во время уик-энда.

— Спасибо, думаю, я справлюсь, — заверила она. Саванна находилась в Чарлстоне, а значит, ничто не отвлекало Алексу и не было у нее других обязанностей, кроме работы.

Весь уик-энд она работала дома, просматривая сложенные в коробки результаты судебно-медицинских анализов и прочие документы, а также окончательно шлифуя свое вступительное заявление и выстраивая процесс обвинения до последней мелочи. К утру понедельника она почувствовала себя полностью готовой.

В понедельник утром они встретились в офисе Сэма и отправились в суд вместе. Пресса уже ждала, и вокруг них поднялся страшный шум, но Алекса, пробираясь сквозь толпу с помощью Джека, Сэма и пятерых полицейских, выглядела спокойной и невозмутимой, даже ни один волосок не выбился из прически. Она расположилась за прокурорским столом — деловая, компетентная, собранная.

Джуди Даннинг уже сидела за столом защиты. Четыре помощника шерифа ввели Люка Квентина, который уселся рядом с ней. Пять минут спустя вошел и занял свое место судья. Он начал с того, что изложил членам жюри их обязанности. В простых и ясных словах он объяснил им процедуру и поблагодарил за то, что они тратят свое личное время. Они выполняют очень важную работу, возможно, самую важную в зале заседаний, важнее, чем работа судьи или работа адвокатов. Присяжные слушали его с серьезными лицами и кивали.

Потом поднялась Алекса, чтобы сделать вступительное заявление. Она готовила его целый месяц. Алекса была в строгом черном костюме и туфлях на высоком каблуке. Представившись членам жюри, она объяснила свою роль обвинителя. Затем перешла к своим коллегам, назвав старшего следователя Джека Джонса, а также Сэма Лоренса, старшего представителя ФБР. Они составляют одну команду.

— Зачем нам здесь представитель ФБР? — тихо сказала она, пройдясь перед ними и заглянув каждому в глаза. — Эти преступления совершались в нескольких штатах, точнее, в девяти. Восемнадцать молодых женщин были убиты в девяти штатах. — Она не подчеркивала это, но произнесла именно так, чтобы эти цифры отпечатались у них в мозгу. — А когда пересекаются границы штатов, когда подсудимый переходит из одного штата в другой, чтобы совершить преступление, включается ФБР, чтобы координировать информацию, не допустить ошибки или какой-нибудь путаницы в отчетах правоохранительных органов разных штатов и чтобы вам, леди и джентльмены, была представлена проверенная и надежная информация. То, что в работе участвует представитель ФБР, означает, что рассматривается важное дело.

И это действительно важное дело. Не потому, что здесь присутствует представитель ФБР, а потому что убиты восемнадцать молодых женщин. Всех их зверски изнасиловали, душили во время полового акта и убили. Их было восемнадцать. Самой младшей было восемнадцать лет, старшей — студентке медицинского колледжа — двадцать пять. Восемнадцатилетняя училась в колледже и изучала богословие. — Алекса хотела подчеркнуть их серьезность, и, судя по реакции жюри, ей это удалось. Глаза всех присутствующих в зале заседаний были направлены на нее, а она говорила спокойно, с достоинством и очень убедительно. Это заметили Джек, Сэм и все присутствующие в зале заседаний. — Убийца не наткнулся на них случайно и не случайно изнасиловал и убил их, что, конечно, тоже было бы ужасно. Он спланировал это, наметив свои жертвы. Мы уверены, что он искал их, выслеживал и все сделал предумышленно. Он планировал изнасиловать и убить их, потому что это его возбуждало. Он убил их, потому что это доставляло ему максимальное удовольствие. Подсудимый любил смотреть фильмы «про то, как убивают», где женщин убивали во время полового акта. Ему хотелось воплотить эту фантазию в реальность, и он решил сделать это, убив восемнадцать молодых женщин ради того, чтобы испытать возбуждение. Убийством первой степени считается такое, когда человек планирует убийство, когда он намерен совершить его и исполняет задуманное. Это не несчастный случай, а спланированное деяние, совершенное «со злым умыслом». Вы понимаете, что это означает? Это был план. И этот план был осуществлен. Теперь молодые женщины мертвы.

Я знаю, у некоторых из вас есть дети. Я спрашивала вас об этом, когда выбирали жюри. Но даже если у вас нет детей, вы наверняка потрясены этими преступлениями. Как и все мы.

У меня есть дочь. Ей семнадцать лет. Я считаю ее красавицей, она значит для меня все. Буквально все. Она учится в выпускном классе средней школы и осенью начнет учиться в колледже. — Алекса не стала называть Принстон, чтобы не показалось, что она принадлежит к элите общества. — Она играет в волейбол, состоит в команде пловцов, дороже ее у меня никого нет. Я воспитывала ее одна, и она мой единственный ребенок. Так что она — все, что у меня есть. — Она сделала паузу и посмотрела в глаза каждому. Она только что раскрылась перед ними, как человеческое существо. Она мать-одиночка с ребенком, ей могут поверить. Пусть они знают это. Когда она говорила, некоторые с пониманием кивали. Теперь они были у нее в руках. — Шесть из этих девушек были единственными детьми в семьях. У семи были матери-одиночки. Девять из них были студентками и подрабатывали, чтобы платить за обучение и помогать своим семьям. Две росли без матери и заботились о младших братьях и сестрах. Четыре были одаренными учащимися. Восемь получали стипендии. Одиннадцать из них были религиозны и активно участвовали в церковной деятельности. Пять были помолвлены. Они занимались спортом, у них были братья и сестры, мамы и папы, а так же учителя, которые знали и любили их. У них были бойфренды и друзья. Всех их уважали и любили и обо всех очень горюют. И всех их убил обвиняемый, сидящий перед вами. Всех. Восемнадцать девушек. Мы уверены, что это правда. Этому верит штат Нью-Йорк, этому верят восемь других штатов, этому верит ФБР, и, я думаю, когда вы услышите свидетельские показания по этому делу, вы тоже поверите этому.