Ревизор Империи - Олег Измеров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Утро трудового понедельника началось с того, что позвонил Брусникин и попросил зайти. Кабинет капитана был в дирекции, в конце коридора первого этажа.
— Виктор Сергеевич, у меня для вас еще одна новость, и не из приятных. Вчера вечером стреляли в инженера Ярчика. Из девятимиллиметрового браунинга.
— Если вы проверяете владельцев девятимиллиметровых браунингов, то я в это время был дома, соседи могут подтвердить.
— Откуда вам известно время?
— Это элементарно, господин капитан. Стрельбу слышала каждая собака в Бежице. Три выстрела. Еще поезд шел. Время не знаю, на часы не смотрел. Оружие было при мне.
— Ну, ваше оружие вне подозрений. На месте происшествия найдены гильзы не от браунинга десятого года, на который вы изволили вчера разориться, а от браунинга третьего года, как у меня.
— Очень интересно.
— А что с Ярчиком, вас почему‑то не беспокоит.
— Вы сказали "стреляли", а не "застрелили". Я решил, что его жизнь вне опасности.
— Да, его спас случай. За мгновенье до выстрела он запнулся о камень и упал. Покушавшийся сделал еще два выстрела в его сторону, потом цель заслонили сбежавшиеся люди. Тогда стрелок бросился к железной дороге и успел вскочить на проходящий товарняк. Охрана на мосту прозевала, а пока звонили в Радицу, тот скрылся. Ярчик не получил даже царапины.
— Повезло.
— Ему‑то повезло… Нам известно, что вы вчера покупали билет в Общественном собрании, но картину не пошли. Почему?
— Гитлер мозги забил.
— Он может. То — есть, вы забыли, что собрались смотреть картину?
— Да. А при чем тут Ярчик?
— Понимаете, он похож на вас ростом и комплекцией, волосы с сединой. Вчера вечером он был одет в костюм того же цвета и похожего кроя. Стреляли в него, когда он вышел с сеанса в Общественном собрании, со стороны железной дороги, с тридцати шагов, во время прохождения поезда.
— То — есть, вы хотели сказать, что Ярчика приняли за меня?
— Этого нельзя исключать. Скажите, а кто знал, что вы идете на сеанс?
— Билетерша, молодежь на крыльце, люди в фойе. Наконец, могли проследить.
— Парикмахер не знал?
— Нет, он же меня и уболтал. Кстати, там же столбы с фонарями стоят. Если есть словесный портрет… может, я этого человека раньше видел?
— Да. стрелявшего разглядели. Он был в маске Фантомаса.
— Как романтично…
— Вышел из темноты, три раза выстрелил в спину Ярчику и скрылся. Конечно, это мог быть сумасшедший; он возомнил себя великим преступником и выбрал случайную жертву, чтобы показать миру свою неуловимость, или проверить ее. Возможно, у господина Ярчика есть враги, о которых он не подозревает или предпочитает молчать. Во всяком случае, вы должны быть в курсе. Как говорил старик Гораций, кого предупредили, тот при оружии.
8. Очередная глава для фанатов WoT
Когда Виктор вернулся на свое место, там его уже ждал Бахрушев.
— Контрразведка проверяет? Не обращайте внимания, у них такая служба. А у меня для вас новость: фактически решен вопрос о строительстве нового завода стального литья за Хутором, и заводского поселка, который соединится с Бежицей! Вы не рады?
— Рад…а как же война?
— Война? Война, сударь мой, как раз и привлекает капиталы в это строительство. Понадобится много стали! Да, проект будущего поселка давно подготовлен; сегодня вечером его будут обсуждать в Общественном собрании, и вам непременно надо быть.
— Вечером? Вообще‑то я хотел обдумать некоторые вещи проекта.
— Ваше присутствие понадобится там не меньше проекта. Не обязательно что‑то говорить, просто посидите до конца, и можете думать о чем угодно. Там будут кое — какие лица, надо будет вас им показать издали. Представлять друг другу вас пока преждевременно, вот потом… ну, в этом положитесь на меня.
Оригинально, подумал Виктор, вслед за загадочным покушением на Ярчика меня засветят в том же самом Общественном собрании. Даже в ущерб танку, вместо того, чтобы дневать и ночевать в КБ. Или это приказ капитана? Под пули подставить? Хотя, если покушавшийся не дурак, вряд ли он повторит то же самое в том же месте на следующий день. Нужно осмотреть, приглядеться, сделать вывод из ошибок и сменить тактику. Или вообще что‑то другое. Надо сесть сзади… Нет, лучше стать у стены, раз уж это импровизация, так, чтобы рядом никого. Не хватало тут укола зонтиком.
— Но проект не запускайте. Какие сейчас трудности? Кстати, у вас почему‑то места механика сдвинуто влево.
— Пространство для стрелка — радиста. Больше всего огорчает отсутствие радиотелефонной связи.
— Серьезно? — Бахрушев удивленно посмотрел на Виктора в упор. — Понимаю, вы энтузиаст слабых токов, но…
— В бою это очень серьезно, особенно для таких дорогих. Но это уже для модернизации этак в двадцать восьмом.
— Далеко заглядываете.
— Полагаю, бронеход еще не устареет, а модернизация обойдется дешевле новых. А трудность основная вот в чем. Я тут проанализировал материалы по авиационным двигателям — кроме невысокого моторесурса, они на наземных машинах будут часто загораться. Даже не в бою. Я, конечно, предусмотрел охлаждение, поддон с отверстием для слива скапливающегося масла и топлива, но это не гарантирует. Нужен автоматический огнетушитель.
— Пеногоны?
— Газовый. Вот здесь ставятся баллоны со смесью — две трети бромистого этила, треть углекислоты. При перегорании пластинки датчика, или если просто дернуть за цепь, срабатывают пиропатроны, и газ распыляется в двигательном, вытесняя кислород и пары бензина, и охлаждая место пожара. Пиропатроны срабатывают с задержкой в пять секунд, чтобы автомат заглушил мотор и охлаждение. Если одного баллона не хватит, или неисправен, экипаж вручную приводит в действие следующий. Личному составу надо дать изолирующие газовые маски, иначе поотравятся. Устройство маски с регенеративным патроном я тоже описал.
Бахрушев пожал плечами.
— Недурственно, недурственно… Но не оставим ли мы наших хирургов и зубных врачей без наркоза? Хотя — это же спрос, надо строить химический заводик. Это все запатентовано? Ладно, не отвлекайтесь, я сам поручу проверить. Условия те же, вы не против?
— Нет. Да, и еще — пусть тогда на заводе знают, что я изобретаю моментальный огнетушитель, устройство и ход работ — коммерческая тайна.
— Эх, Виктор Сергеевич! Шило в мешке не утаите. Начнем делать опытную машину — вылезет.
— Назовем ее "танк". Ну, как танк — паровоз. Это и будет фигурировать в заказах смежников.
— Ну — у… — вскинул брови шеф, — этак вы скоро в товарищи Брусникина пройдете.
— Совершенно не претендую на авторство этой идеи. Зачем распыляться? Дадим капитану скорее стать майором.
"Так", сказал себе Виктор, снова уединившись с карандашом и бумагой, "теперь трансмиссия. Жуткая проблема — надежность трансмиссии, удобство переключения передач, вплоть до тридцатьчетверок и КВ. Да еще и без своего подшипникового производства. Вот он и припрыгал, белый северный пушной зверек… А так все хорошо начиналось, в это все почти поверили, и я тоже".
В окно полез дым от проходящего мимо паровоза. Виктор встал и захлопнул форточку, опередив коллегу. Чтобы успокоиться, взял в руке первую попавшуюся папку из подборки информации, и…
"Планетарная, да еще на опорах скольжения? В России? На лицензионном Форде?"
Мысль лихорадочно заработала, устанавливая логические связи. Планетарной называлась коробка скоростей, в которой вращение передается не просто с одной шестерни на другую, а сразу через несколько, которые вращаются вокруг центральной, как планеты вокруг Солнца, по — братски разделяя между собой тяжелые нагрузки. И еще — для переключения скоростей шестерни в такой передаче вовсе не надо зацеплять и расцеплять, а достаточно тормозить одни и освобождать другие. Но зубчатых колес в ней в несколько раз больше.
"С какого бодуна это на Жестянке Лиззи? Она же должна быть проще! Ну да, проще. Судя по допускам, старик Форд как раз ее впиндюрил, потому что роликовые — это дорого, а точность шестерен при этих паровозных буксах смысла не имеет. Брутфорс, грубая сила. Раз не можем точно — делаем запас по нагрузочной способности, а планетарка как раз для того и подходит. Эврика! Эв — ри‑ка! Все, все, планетарная КПП, а заодно и механизмы поворота. Любой чайник будет водить, и не поломает. Тут же у них, блин, даже трактористов нема".