Уровень: Магия (СИ) - Вероника Мелан

— А есть такие, кто всегда спокоен и уверен? Есть, Лао? Что-то я не встречала. У всех эмоции, у всех нервы…

«Это вопрос Веры».

Марика вздохнула. Погладила витую рамку зеркала пальцем, пошевелила под одеялом вывихнутой лодыжкой.

Как сильно она, оказывается, привыкла к этому тусклому свету в собственном «домике», к загадочным, но заставляющим задуматься советам Лао, даже к постоянным синякам привыкла. В первый день похода ноги болели неимоверно. Тогда было холодно, тогда она едва не выла от мороза и ломоты в конечностях. После — ступни сводило от вечной сырости, от натруженности, от сложных, многочасовых марш-бросков.

А теперь привыкла. И уже перестала замечать их.

Ничего не болит, переходы в несколько километров не пугают. Воздух свежий, пейзажи красивые, ночи тихие, когда с неба не льет, как сегодня… В первый день она думала, что выжить в подобных условиях невозможно, а теперь ценила каждую мелочь. С интересом заглядывала под крышку котелка — что там сегодня на обед? — научилась интуитивно улавливать близкие изменения погоды; радовалась как предстоящим подъемам, так и новым спускам; перестала страшиться встреч с людьми. Все дальше, все ближе…

Ну, что ж… Теперь совсем близко.

— Слушай, Лао, — размышления неожиданно прервались, — я вот хотела спросить…

На экране из тумана выплыл знак вопроса: о чем, мол?

— Ты для меня столько делаешь… Да, иногда странно говоришь, иногда непонятно, но все равно стараешься, даешь советы. Скажи, а я могу что-то сделать для тебя?

На долгие несколько минут Лао впало в ступор — туман свернулся в спираль, но новый текст не возник.

Неужели никто раньше о таком не спрашивал, или она ляпнула что-то не то?

— Эй? Ты чего? Я просто подумала, вдруг я что-то могу…

«Просто скажи мне «спасибо». Этого достаточно».

Марика долго смотрела на ответ. Удивилась, обрадовалась и расстроилась — так просто?

— Спасибо, — прошептала с чувством.

На душе защипало.

Ей снилась палата, та же серая и унылая больничная палата, которую она однажды увидела в Долине Страхов, только в этот раз не было ни доктора, ни прохода рядом с дверью, за которым раздваивалась реальность.

Марика сидела и смотрела в единственное окно. На тумбочке лежали лекарства: наполовину пустые блистерные упаковки с таблетками, ампулы, пипетки, спреи, комок использованных бинтов, заляпанных в чем-то желтом и маслянистом. На босых ступнях вновь болтались старые разношенные тапочки.

Серая пижама, ощущение тоски и безысходности, ощущение долгой и затяжной болезни. Наверное, она здесь уже долго. Наверное, здесь же и умрет.

Дверь скрипнула.

Марика повернула голову.

Вошел одетый в больничный, накинутый поверх пиджака халат Ричард; хрустнула в его руках окутывающая цветы прозрачная обертка, качнулись концы завитых ленточек — ярких розовых — словно насмешка.

— Привет, родная. Как ты?

— Я? — Тяжелая пауза. — Хорошо.

Наверное, хорошо.

Он неуверенно застыл на пороге, а потом шагнул внутрь и закрыл за собой дверь. Коридор не двоился — она заметила. Второпях попробовал поставить букет в низкий граненый стакан, понял, что тот не устоит, и тогда просто положил цветы на тумбу, поверх лекарств и грязных бинтов.

— Я принес тебе Мирацинты. Ты их любишь.

Она безразлично кивнула. Ричард — непривычно встревоженный и заботливый — уселся на пустую, стоящую у стены напротив застеленную кровать; одиноко и жалобно скрипнула пружина.

— Как ты себя чувствуешь сегодня?

Марика задумалась. Если он спрашивает про сегодня, то, вероятно, приходил и вчера? А как она себя чувствовала вчера? Память оставалась мутной, как поверхность Лао; неизменным оставалось лишь ощущение болезни — сковавшего тело неизвестного недуга.

— А как я себя чувствовала вчера? — Посетитель смотрел на нее ровно, как из-под маски. Не человек, а бледная статуя. Почему-то она совсем не порадовалась его визиту. — Ты приходил вчера?

— Я прихожу каждый день, — тихо, и будто оправдываясь, ответил мужчина. — С тех пор как ты…

— А почему не пришел Майкл?

— Кто?

— Майкл. Пусть он придет, скажи ему.

— Кто такой Майкл?

На этот раз тишина сделалась душной, как вата.

— Марика, ты бредишь? Вчера этого не было. Не было таких вопросов.

Она улыбнулась. Почти весело.

— А сегодня есть. Ты ему передай, ладно? Я жду его. Очень. Тогда все наладится.

Сгорбившийся, одетый в мятый белый халат Ричард смотрел на Марику укоризненно.

Она отвернулась и устремила взгляд за окно, на серое, без туч, ровное, серое, прогорклое, как размазанная по ватману сажа, небо.

Проснувшись, она долго слушала, как посапывает снаружи Арви, как стучат капли, и сверлила взглядом темный полог. Спустя несколько минут поняла: не уснет. Зашебуршала, выбралась из-под одеяла, расстегнула замок палатки — внутрь потянуло сыростью. Проснулся Арви.

Марика сунула ноги в кроссовки, долго возилась со шнурками, потом задом выползла из палатки и закрыла замок. Успокоила сервала — тот вновь улегся на каменистый пол, — подошла к выходу из пещеры и какое-то время стояла, глядя на отсыревший под ночным ливнем лес, на темное, беззвездное небо, на гладкие, влажные спины камней у входа.

Кошмар. Ей вновь снился кошмар — со всяким случается. Полетает вокруг, покружит в воздухе, а затем рассеется, отлипнет, а вместе с ним уйдут и противные ощущения.

Она здорова. Полностью здорова. А если не так, то вернется и проверится, чтобы не волноваться впустую. И вообще, совсем скоро волноваться не придется — ведь она собирается попросить у пилона здоровья.

Влажный прохладный воздух бодрил голову и тело; сон медленно таял.

Марика уже было хотела вернуться в палатку — зарыться в теплое одеяло и закрыть глаза, — когда услышала позади голос:

— Не спится?

Она резко обернулась, застыла и напряглась.

У дальней стены пещеры стоял, опираясь на посох, старичок в светлом одеянии. Длинноволосый, седой, почти белый и… светящийся. В подвязанном поясом балахоне до пола.

«Призрак, — подумалось ей со страхом, — это же призрак».

Она молчала, молчал и старичок. Смотрел на нее задумчиво, но не враждебно, а, скорее, доброжелательно.

— Не спится, правда? — повторил он чуть шелестящим, слышным будто издалека голосом. — Вам снятся кошмары.

— Да, — зачем-то подтвердила Марика и замолчала, будто глотнула воды.

Откуда тут старик?

— Я понял, — тем временем продолжил призрак, — я знаю, чувствую.

— Чувствуете что?

— Что беспокоит людей. Вот вы, — одна из его рук оторвалась от посоха — длинной кривоватой палки — и указала на нее пальцем, — вы сумели избавиться почти от всех страхов, но не от одного. Правильно?