Позволь тебя любить - Алия Зайнулина

– Когда ты в последний раз смотрел на себя в зеркало? – спросила дочь.

– Что не так? – поинтересовался я, приглаживая торчащие волосы.

– Ты жутко оброс и выглядишь как наркоторговец, – поморщилась Элизабет. – И от тебя воняет.

– Перестань, – я откинулся на спинку дивана и запустил руки в волосы. – Я схожу в душ, и запах перегара тут же исчезнет.

– Он исчезнет только до вечера, папа. Ты снова пойдешь и напьешься, – обеспокоенно проговорила она.

– Я не напиваюсь, Элизабет, – строго сказал я.

– Она права, сынок, – вмешалась Розмари.

– Роз, не лезь! Я сам знаю, что мне делать! – я встал и медленно стал подниматься по лестнице. Кажется, Лиззи права, душ мне точно не помешает.

Я неторопливо помылся и прошел к себе в кабинет. Взглянув на ящик в столе, я сел в кресло и достал оттуда стеклянную рамку с фотографией Кристалл. Я вспомнил тот день, когда был у нее дома и смотрел фотоальбом. Этот снимок очень мне понравился, и я взял его себе. Когда мы с Кудряшкой ночевали порознь, я любил смотреть на это фото.

Зачем она снова ушла от меня? Элизабет все поняла, я и раньше в этом не сомневался.

Ее реакция от увиденного была предсказуемой. Любой человек на ее месте был бы просто вне себя от ярости и обиды. Но Кристалл не захотела бороться за нашу любовь. Я с отвращением швырнул рамку и она, ударившись о стену, упала на пол и разбилась. Я встал и вытащил фотографию из осколков. Немного посмотрев на изображение, я разорвал снимок. Я сойду с ума, если он останется у меня. Я хотел пойти к себе и прилечь, но остановился, услышав голоса за дверью.

– Я боюсь за него. Я впервые его таким вижу, – тихо говорила Элизабет.

– Когда они расстались в первый раз, он тоже был не в себе, но сейчас все намного хуже, – шептала Розмари. – Я думаю о том, как бы он во что-нибудь не вляпался. Раньше я прятала алкоголь, а сейчас он просто уходит из дома.

Я закатил глаза. Розмари говорила обо мне так, как будто я какой-то малолетний хулиган, который постоянно выносит из дома ценные вещи и меняет их на дозу. Я резко распахнул дверь:

– Обо мне говорите?

Они переглянулись.

– Папа, – дочь заглянула в кабинет и увидела осколки, которые валялись на полу. Ее глаза расширились. – Теперь ты громишь комнаты?

– Иди к себе, Элизабет, – раздраженно бросил я.

– Я не собираюсь слушаться пьяницу! – огрызнулась она и, круто развернувшись, спустилась по ступенькам вниз, скрываясь из виду. Розмари, глядя на меня, покачала головой и последовала за ней.

На часах было девять вечера, а я стоял и смотрел в окно, любуясь панорамой Нью-Йорка. В руках, как приклеенный, находился стакан с виски. Я выпил горьковатую янтарную жидкость и подошел к бару, наполняя его снова. Я собрался осушить и этот стакан, но меня отвлек стук в дверь. Я заглянул в глазок и увидел Уилла Джефферсона. Что ему от меня нужно? Я открыл дверь, но заслонил проход своим телом, давая понять, что не собираюсь впускать его.

– Привет, Дэйв, – сказал он, протягивая мне руку.

– Что ты хотел? – спросил я, придерживая дверь.

Уилл медленно отдернул свою ладонь и, достав из кармана связку ключей, протянул их мне:

– Кристалл попросила передать тебе вот это. Здесь ключи от машины и квартиры.

Я почувствовал, как вены на моей шее вздулись. Я так разозлился, что захотел вмазать ни в чем неповинному пареньку.

– Передай Кристалл, чтобы шла к чертовой матери, – растягивая слова, рычал я. Я захлопнул перед Уиллом дверь и сжал свои волосы. Как эта девчонка смеет отправлять мне своего дружка, который сует мне эти поганые ключи? Она как будто специально делает мне еще хуже! Зачем ей это? Ей нравится причинять мне боль, напоминая о себе?

«Странное это ощущение – боль, которая милосердно уводит нас за пределы наших чувств. Когда сердце разбито, все корабли сожжены, тогда уж все равно. Конец счастью и начало покоя». – Бернард Шоу.

Я вернулся к бару и залпом выпил уже наполненный на половину стакан. Я не мог справиться с чувствами, которыми был не в силах управлять. Кристалл убила меня. Убила надежду на нормальное существование, и в голове крутилась только одна мысль: я ненавижу ее. Я так ее ненавижу! Ненавижу так же сильно, как и люблю...

Глава 32. Она.

«Забери меня отсюда, от всей сегодняшней боли,

Знаешь, я вижу все так отчетливо, как на утро после дождя.

Знаешь, я все время боюсь того, что поджидает меня за углом,

Может, я схожу с ума, но я чувствую, что конец близок.»

В моем айподе на повторе играла одна-единственная песня – Шейн Александр «Feels like the end». Я сидела на диване, закутавшись в шерстяной кардиган, и сжимала в руках плеер. Интересно, так бывает со всеми, кто теряет свою любовь? Если это так, то в моей голове не укладывается, как человечество все еще не вымерло. Когда ты переживаешь расставание с теми, кто тебе дорог, ты как будто медленно умираешь. Очень медленно и мучительно. Я бы хотела закрыть глаза и больше никогда их не открывать, но, видимо, кто-то наверху думает, что это слишком просто для меня. Этот кто-то насмехается надо мной, тыча корявым пальцем мне в лицо и говоря: «Так тебе и надо, Кристалл Рид, ты заслужила эти муки сполна! Так что наслаждайся этим до конца своих проклятых дней».

Я слабо улыбнулась. Может тот, кто уготовил все это, прав? Я действительно это заслужила? В дверь моей комнаты настойчиво постучали, и я поспешно вытащила из ушей наушники.

– Привет, Уилл. Ну что? – спросила я своего лучшего друга.

Он зашел внутрь и сел в кресло:

– Ничего, я передал ему все.

– Что он сказал? – нетерпеливо поинтересовалась я.

– Ничего особенного, – равнодушно отмахнулся Уилл, но на его лице я не отыскала спокойствия.

– Скажи мне, – потребовала я. – Слово в слово.

– Ты уверена, что хочешь это услышать?

– Да.

Уилл встал на ноги и принялся ходить по комнате:

– Он открыл мне дверь, но не пустил внутрь. Выглядел он ужасно, как будто пил уже несколько дней подряд. Судя по запаху, который доносился из его квартиры, так оно и было. Он грубо спросил, что мне нужно, и я сказал, что ты попросила передать ему ключи.

– Что дальше? – я заламывала свои трясущиеся руки.

– Он просил передать тебе, чтобы ты шла куда подальше и закрыл передо мной дверь, – Уилл остановился и взглянул на меня. – Это все.

Мое сердце бешено забилось, и немного закружилась голова. Я села на диван, опустив голову на колени. Он ненавидит меня так же, как и Элизабет. А может даже больше.

Я не знаю. Я не смогу этого вынести…