Побратимы Гора (ЛП) - Джон Норман

Она не говорила, стояла на коленях, и размышляла

- Некоторые добродетели, на мой взгляд, требуют лечения, - высказал я своё мнение.

- Но такие ощущения, могут сделать женщину рабыней.

- Да, - согласился я.

- Теперь, я понимаю, почему некоторые женщины так их боятся, - сказала Оипутаке.

- Я тоже это понимаю, - согласился я с ней. - Но Ты - рабыня, так что, Ты не должна беспокоиться по этому поводу. Порабощенная, Ты освобождена, как это ни парадоксально, чтобы быть свободной.

- Вы заставляете меня почувствовать себя свободной.

- Берегись, а то выпорю, - предупредил я.

Она покаянно согнулась и поцеловала мои ноги.

- Господин, - позвала она.

- Да.

- Я действительно мучаюсь, - призналась она.

- Я вижу, - усмехнулся я.

- Это настоящее бедствие, - возбуждённо простонала она.

- Ты - женщина с сильным, хотя когда-то жёстко подавленным, сексуальным влечением, которая была порабощена, - объяснил я.

- Господин?

- Также, чувства нормальной женщины, при условиях прямого и явного рабства, часто умножаются в сто, а у некоторых женщин, кажется и в тысячу раз.

- Я не смогу выдержать это, Господин, - ужаснулась она.

- Пресмыкайся, - скомандовал я рабыне.

- Вы же не заставите меня сделать это? - удивлённо спросила Оипутаке.

Я бескомпромиссно указал на землю у своих ног. Она скользнула на живот передо мной, и я почувствовал её губы и язык на своих ногах.

- Очень важно, быть тем, кто Ты есть. Если Ты - рабыня, то и будь рабыней.

- Да, Господин, - ответила она.

- Кто Ты? - резко спросил я.

- Рабыня, - всхлипнула она, не переставая целовать мои ноги.

- Тогда будь рабыней, - посоветовал я.

- Да, Господин.

Ошейник хорошо смотрелся на её шее, выглядывая из-под волос.

- Вы обращаетесь со мной, - проговорила она между поцелуями, - как если я была - …, как если бы я была - ….

- Рабыня, - закончил я за неё.

- Да, - согласилась девушка.

- Ты - рабыня, - заключил я.

- Да, Господин.

- Ну, так и ожидай обращения как с рабыней.

- Да, Господин.

Я позволил ей какое-то время ублажать меня этим способом, лёжа на животе передо мной, целуя, облизывая и обсасывая мои ноги.

- Ты хорошо пресмыкаешься, рабыня, - похвалил я.

- Спасибо, Господин, - поблагодарила Оипутаке.

- Ты ведь не будешь скупиться, позволяя мужчине наслаждаться его властью над тобой, не так ли? – поинтересовался я.

- Нет, Господин.

- Ты хорошо выглядишь у ног мужчины, - похвалил я трудящуюся рабыню.

Она стонала от унижения, и от сурового сексуального голода.

- Ты можешь поблагодарить меня, - намекнул я.

- Спасибо, Господин, - простонала она.

- Не за что, - усмехнулся я.

- Вы наслаждаетесь моим унижением, - всхлипнула рабыня. - Вы наслаждаетесь этим!

- Да, - не стал я спорить, и добавил: - И Ты тоже.

Её маленькие плечи вздрогнули. Я видел, что то, что я сказал, было верно.

- Ты можешь встать на колени передо мной, - позволил я.

Она поднялась до коленопреклонённого положения.

- Вы не тронули меня, - обиженно сказала она, - и всё же Вы очень возбудили меня.

Я не стал отвечать на её укоризну. Человеческие женщины - такие роскошные и замечательные существа. Их сексуальная жизнь и ощущения такие тонкие, сложные и глубокие. Насколько же наивен мужчина, который полагает, что занятие сексом с женщиной так ничтожно и кратко, что может заключаться в пределах параметров горизонтальной плоскости, простого стимулирования кожи, вызывающего обслуживание в ответ на простую ловкость рук. Как убого невежественен такой механический подход к женской сексуальности. Сколько уже изучают её художники и поэты! Женщины так необузданно драгоценны. Они настолько чувствительны, настолько красивы, настолько интеллектуальны и настолько же необходимы. Никакой мужчина ещё не смог найти эталона, для измерения любви женщины. Кто может измерить горизонты её сердца? Есть вещи, более реальные, когда они кажутся наиболее неосязаемыми.

- Даже не прикоснувшись ко мне, Вы очень возбудили меня, - пожаловалась она. -И теперь я беспомощно стою перед Вами на коленях.

Её мука была совершенно очевидной. Она была рабыней, и отчаянно нуждалась в том, чтобы быть взятой. И всё же я сделал немного, лишь обращался с ней как женщиной, и решительно наложил на неё мужскую власть. Я не думаю, что сейчас она имела хоть какие-то сомнения относительно её пола.

- Когда я подбежала к Вам, увидев позади вигвама, я была благодарна и счастлива. Моим намерением было добровольно подарить вам себя для ваших удовольствий, - объяснила Оипутаке. - Но теперь Вы сделали это для меня необходимым. Теперь Вы поставили меня в положение, когда я вынуждена молить о вашем милосердии!

- Это является соответствующим твоему статусу, рабыня, - усмехнулся я.

- Разве Вы не будете ко мне добры? – спросила девушка, дрожа от желания.

Я, молча, смотрел на неё и ждал.

- Вы видите меня беспомощную и нуждающуюся, умоляющую - простонала она.

- Это приличествует тебе, рабыня.

- Мужчины делают это с нами. Они разжигают в нас огонь, а затем решают, стоит ли хотя бы дотронуться до нас!

- А иногда, насколько я знаю это, девушку заставляют исполнять.

- Исполнять? – не поняла она.

- Да, её вынуждают, если можно так выразиться, заслужить, чтобы её взяли.

- Да, Господин. Это весьма обычное дело.

- Ты готова работать, ради того чтобы тебя взяли, заслужить эту честь?

- Да, Господин, - покорно сказала Оипутаке. - Я сделаю всё что угодно.

- Но Ты должны сделать всё что угодно, так или иначе, поскольку Ты рабыня, -напомнил я.

- Да, Господин, - она застонала. - Да, Господин.

Я смотрел на неё сверху вниз.

Она ёрзала, и сжимала свои маленькие кулачки. В её глазах стояли слезы.

- Я нуждаюсь в этом, - заплакала она.

Я присел на корточки рядом с нею, и нежно ощупал её. Она, закрыв глаза, прижала своё маленькое, горячее, влажное, округлое лоно к моей руке.

- Я чувствую, что Ты не лжёшь мне, - отметил я.

- Нет, Господин, - застонала она.

- Ошейник отлично смотрится на твоей шее, - похвалил я.

- Да, Господин.

- И твои волосы красивы, - сделал я ещё один комплемент.

- Спасибо, Господин, - поблагодарила девушка.

- Ты просишь взять тебя?

- Да, Господин.

- Вы готова заработать то, чтобы я тебя взял?

- Я сделаю всё что угодно.

- Поцелуй меня, - приказал я.

- За такую малость, - удивилась она, - я могу заработать, чтобы вы взяли меня?

- Но это должен быть поцелуй рабыни, - предупредил я её.