Подняться из могилы - Джанин Фрост

Вот дерьмо, – подумала я, когда несколько ножей достали из ножен. Выглядело так, словно Труву удалось изменить их мнение.

– А на этом мы уходим, – пробормотал Ян.

Три вещи произошли одновременно: я обернулась, толкая Кейти в объятия Тейта с приказом: "Забери ее отсюда!". Сила Кости ринулась к гулям, замораживая их на месте. Трув исчез, появляясь снова через мгновение позади Кости, чтобы взять его в свой уничтожающий захват.

Я почувствовала, как силы покидают Кости так же внезапно, будто его пронзили серебром. Хотя, этого не было. Руки Трува были пусты, пальцы растопыренными, когда они вошли в грудную клетку Кости, в то же время демон вздрогнул словно от восторга.

– Ты не просто еда, а целый банкет, – простонал он.

От этого захвата, невидимые нити Кости, сдерживающие гулей, исчезли. Они были обездвижены всего несколько секунд, но этого оказалось достаточно, чтобы их гнев перешел в убийственную ярость.

– Убить вампиров! – закричал Барнабас, поднимая серебряный нож.

– Бегите! – призвала я Тейта, мысленно проклиная, когда Кейти выкрутилась из его захвата. По крайней мере, она побежала в направлении противоположном от гулей, Тейт последовал за ней.

Затем я вытащила из пальто один из своих ножей. Я наделу эту тряпку в летнюю жару не просто так. Вместо атаки на упырей, как сделал Ян, я сделала длинный, широкий разрез на руке.

– Придите!

Мой зов эхом раздался по всей котельной, вторя новым жутким хором. Ледяные иглы пронзили мои вены, такой устрашающий эффект приветствовался, поскольку это возвещало о прибытии. Как только ножи Яна и Барнабаса схлестнулись, Остатки поднялись из-под земли и набросились на гулей.

Их крики присоединились к воплям, которые заполнили мой разум также, как и уши. В отличие от вчерашнего, у меня не было достаточно сил, чтобы бороться с их всепоглощающей, всеобъемлющей властью.

Часть меня, что все еще могла думать, ненавидела то, что происходит, поскольку Остатки непобедимы. Я сделаю все, чтобы остановить людей, которые хотели убить меня, но вызывать их было сродни появлению ядерной бомбы посреди драки на ножах.

Другая часть меня слишком настроилась на Остатки, чтобы заботиться о справедливости.

Дверь на другую сторону сейчас широко открыта, их голод поглощал меня.

Это были обрывки наиболее примитивных людских эмоций, которые изменились, обостренные течением времени и яростным бесконечным отрицанием.

Когда они напали на гулей, губы и зубы, которые превратились в пыль тысячелетия назад, наконец-то получили возможность утолить голод, за краткий, словно вспышку миг их мучения должны успокоиться.

Затем, словно наркоманы, стремящиеся к следующей дозе, Остатки разрывали гулей с неимоверной злобой, ища частички облегчения своей боли.

На Яна не была направлена сила, вместе с тем он продемонстрировал меньшее беспокойство, чем я, по поводу несправедливости нашего преимущества.

Пока гули сосредоточились на снующих тенях, что истязали их, он отрубал головы направо и налево.

Я хотела попросить его остановиться, чтобы я отозвала Остатки, и дать гулям еще один шанс передумать, но не могла говорить. Все, что сорвалось с моих губ, это долгий, страдающий вопль, который становился тем громче, чем сильнее становились Остатки.

Затем, дверь внезапно с хлопком закрылась, моя связь с потусторонним миром прервалась.

Чудесный холод, струящаяся во мне, обратилась в холодный пепел, и голоса, эхом раздающиеся в моей голове, пропали. Один за другим исчезали Остатки. Когда круг бесконечной потребности внутри меня очистился, поднялось замешательство.

Что случилось?

– Отпусти ее, – кто-то зарычал.

Вот тогда я поняла, что сзади меня держат в крепких объятиях. Но не Кости, взглянув вниз, я увидела толстые волосатые руки на моем животе вместо бледных и подтянутых. Ричард Трув.

Демон содрогнулся, отвратительным способом напоминая оргазм.

– Это, безусловно, лучшее, что я чувствовал, – промурлыкал он мне на ухо.

Отвращение прогнало последнего раба могил. В какой-то момент, Трув схватил меня и начал кормиться моей силой. Судя по тому, какой слабой я себя чувствовала, и последние Остатки скользнули обратно под землю, он вычистил свою тарелку.

Казалось, снова произошли три вещи одновременно: Кости метнулся к Труву, его движения были медленны и неуклюжи. Я закусила губу, призывая Остатки обратно, но ничего не произошло, за исключением очередной восторженной дрожи позади меня.

И гули, которые все еще имели головы, шатаясь, поднялись на ноги, подобрали свои серебряные ножи и направились в нашу сторону.

– Ублюдок, – объявил Ян с глубокой убежденностью.

Глава 35

Трув увернулся от выпада Кости, и поставил ему подножку, когда тот пронесся мимо. Вместо того чтобы восстановить привычную грациозность, он кучей приземлился перед наступающими гулями.

Судя по его разорванной ауре, Трув высосал всю его силу, пока держал в своих убийственных объятиях.

У Кости едва хватало сил, чтобы двигаться, не говоря уже защищаться.

Я перестала бороться с тем, что меня удерживало, поняв, что это бесполезно.

Чем больше сил я прилагала для освобождения, тем сильнее Трув дрожал, издавая счастливые стоны.

Демон был похож на энергетические Остатки, крепчал, пока я слабела под безжалостным натиском его голода.

– Нет! – закричала я, когда неуклюжий гуль легко поднял Кости и занес руку с ножом для смертельного удара.

Размытым пятном кто-то подскочил к ним, схватил Кости и выкинул подальше от смертельного удара. Секундой позже, это пятно вернулось, сопровождавшееся вспышкой серебра, превратившуюся в дугу красного цвета.

Ян приземлился достаточно сильно, чтобы пол потрескалась. Он развернулся, отрывая голову упырю, который пытался убить Кости. Затем зашвырнул ее в других пожирателей плоти.

– Кто хочет меня? – насмехался он над ними.

Осталось, по крайней мере, восемь гулей, и они все приняли его предложение.

Серебряные ножи полетели в него, но Ян был быстрее, летая и демонстрируя великолепные фигуры пилотажа, я даже не знала, что он способен на такое.

Каждые несколько секунд, он использовал эту невероятную скорость, чтобы взлететь на гуля и оторвать ему голову, прежде чем его товарищи понимали, кто именно подвергнется нападению.

Затем он швырял голову, как игрок НФЛ[20] праздновал бы гол.

Сказать, что гули впали в буйство, было бы преуменьшением. Они забирались по стенам и пытались использовать их в качестве трамплина, чтобы поймать Яна в воздухе, пока он внезапно атаковал.