Царь горы - Лео Сухов

Они растворялись туманными облачками, смешиваясь с дымкой, накрывавшей вершину пирамиды. А внутри у Игоря поселилась тревога и беспокойство. Три ночи – это всего четыре дня. Этого было слишком мало, чтобы нормально подготовиться к обороне. И если призраки на этот раз не врут, то на четвёртую ночь знаки Порядка их не удержат…

Как же ему не хватало Эрина!

– Пойдёмте спать, – тихо сказал Игорь. – Они ушли…

Он первым спустился в подвал с Джокером на руках. Выпустив пса, мужчина лёг на самодельную кровать и лежал, слушая, как трещат в печи дрова и шуршат члены его семьи, устраиваясь на ночь. Алиса принялась демонстративно перетаскивать часть сена в сторону, видимо, не желая спать рядом с тем, кто целился в родных детей. И в чём-то Игорь даже её понимал… А если бы он ошибся?

– Ваня говорил слишком много, а Лиза больше молчала, – негромко проговорил Игорь. – Та Вера, снаружи, ни разу не сказала «папочка, миленький», а она с детства так зовёт меня, когда сильно пугается. И не обиделась на обращение «малышка»…

На один короткий миг в подвале наступила полная тишина.

– Когда я целился, Ваня-снаружи не попытался защитить сестру… – закончил Игорь. – Он просто сбежал. А Вера-снаружи не кинулась защищать брата и сестру.

Он больше ничего не стал говорить. Всё было сказано. Кто хотел – тот услышал. Может быть, целиться в своих детей – и не лучший выбор. Но пускать в свой дом призрачных неубиваемых тварей – выбор ещё хуже…

Трещали дрова, а пламя мерцало даже сквозь веки. Игорь снова провалился в сон, мечтая проснуться и узнать, что вся сегодняшняя ночь ему просто приснилась, оказавшись лишь дурацким кошмаром…

Глава 24. Оружие для победы

Задание: выжить ночью – выполнено.

Награда за прохождение: 1 монета системы, 1000 универсальных единиц.

Утро встретило Игоря последним. Ночью он распереживался, хотя виду не показывал, а затем, на удивление, спал крепко и долго. Лежанка с женой у него так и осталась одна на двоих. И это дарило призрачную надежду на то, что всё произошедшее ночью было сном. Однако Игорь этой призрачной надежде не очень-то верил: слишком свежи ещё были воспоминания.

Он спокойно встал, выбрался из блокгауза и отправился к костру завтракать. Где и застал всё семейство в мрачном расположении духа. То ли тоже переживали, то ли Алиса успела выплеснуть на детей свои эмоции… Игорь старался не гадать. Он знал, что поступил не слишком-то благовидно. Однако надеялся, что этот вопрос его близкие просто замнут.

– Извиниться не хочешь? – спросила жена, когда он уже ел.

– Мне не за что извиняться! – упрямо ответил Игорь после того, как проглотил ложку рагу, отправленную в рот.

– Ты так думаешь? – ехидно уточнила Алиса таким тоном, которым женщины сами себя заводят, чтобы устроить мужьям головомойку.

– А ты думаешь, тебе не за что извиниться? – пошёл в атаку Игорь, включая аналог этого же тона, но в мужской версии.

Как всегда бывает в подобных семейных спорах, воздействовать друг на друга аргументами бесполезно. Оружием в данном случае выступают не аргументы, а обвинения. Кто больше и уверенней накидал – тот, считай, и прав. Конечно, с оговоркой, что ты женщина. Если мужчина – тут возможны нюансы…

– А за что я должна извиняться? – уперев руки в бёдра, возмущённо спросила Алиса.

И этим самым допустила первую досадную промашку, отдавая инициативу в руки Игоря.

В некоторых случаях подобная тактика оправдана: особенно, если мужчина предпочитает промолчать, чтобы не нагнетать. Ну или ему просто не хочется вступать в спор. Однако Алиса-то давно Игоря знала. Могла бы и догадаться, что он не промолчит. Видимо, растерялась после полубессонной ночи. Можно было, конечно, благородно простить ей эту промашку, но почему-то не хотелось…

– Ну, например, за то, что хотела впустить в дом злобных бесплотных тварей! Причём таких, которых даже ничем не убьёшь! – сразу же развил наступление Игорь. – Или…

– Так не пустила же! – возмутилась Алиса.

– Так и я ничего не сделал! – отрезал Игорь.

– Ты целился в детей! – ещё больше возмутилась жена.

– Я целился, а не стрелял! – не остался в долгу муж. – Я даже в этих туманных тварей не выстрелил, пока они себя не проявили!..

– А если бы случайно… – начала было Алиса, но Игорь хорошо знал этот приём в исполнении всех знакомых ему женщин.

И просто не дал довести его до логического конца:

– А если бы я не проснулся?! А если бы я не определил, где настоящие?! – он понимал, что бил по самому больному, и знал, что сейчас вот-вот добьёт. – Почему ты, их мать, не смогла разобраться, где твои, а где подменные?..

Он, ещё засыпая, продумывал эту фразу. То самое запретное оружие, которое с одного удара разрушает любое женское обвинение – если, конечно, успел применить. Конечно, Алису таким ударом было куда сложнее пронять: слишком уж она себя уважала и ценила, чтобы поддаваться на гнусные манипуляции. Однако даже она растерянно захлопала глазами, получив болезненное «ты – плохая мать». Женщины почти всегда боятся это услышать.

Если бы Игорь на этом остановился, тут-то его брак, скорее всего, и закончился бы. Такое в семье не прощают – слишком подлый удар… Однако он не стал молчать, пожиная сомнительные лавры. И закончил уже спокойным тоном:

– Бесполезный спор, Лис. Я не прошу тебя извиняться за то, что мог о тебе подумать на эмоциях. Но и ты свои эмоции оставь в сторонке… В том, что ты сама себе надумала, никто здесь не виноват.

– Папочка, а ты не собирался стрелять? – уточнила Вера, которая, как и остальные дети, во время ссоры благоразумно помалкивала.

– Нет! – отрезал Игорь.

И быстро заткнул сам себе рот ложкой рагу.

Искусство семейного мужчины, который хотел бы сохранить семью, заключается в том, чтобы побеждать, оставив проигравшей стороне пространство: и для манёвра, и для отступления. Если не оставляет – теряет семью. Если хотя бы иногда не побеждает – перестаёт быть мужчиной. А где тот идеальный баланс побед, поражений и сведения ссоры к шутке, наверно, не сможет определить ни один человек – будь он хоть семи пядей во лбу…

Правда, Игорь об этом после долгих лет в браке даже не задумывался. Скорее, он действовал на автомате, на интуиции, буквально нащупывая ту грань, после которой надо обязательно остановиться. И чем больше проблем им с женой предстояло решить, тем точнее определялась эта тонкая грань…

Вот и сейчас его голова была больше занята не глупыми ссорами, а поиском