Двойное дыхание (ЛП) - Лиз Реинхардт

Я поняла, что он собирался поцеловать меня. Когда мы целовались в последний раз, Джейк и я не были официально вместе. Так что формально я могла быть прощена. Теперь, ничего такого не было. Если он поцеловал бы меня, это было бы оскорблением для моих отношений с Джейком, и у меня не осталось бы выбора, кроме как рассказать ему об этом.

И если мне пришлось бы сказать Джейку, все выплыло бы наружу. Это не должно было случиться. Не сейчас.

Я повернула голову так, что его губы скользнули по моей щеке.

— Ты хочешь. Не будь трусихой. — Его дыхание обжигало ухо.

Но я все еще продолжала держать лицо отвернутым от него. Он смотрел на меня в течение нескольких секунд, его грудь вздымалась от возбуждения.

А затем приложил губы к моему уху:

— Трусиха. Все это фигня. — Он оттолкнулся от стены и пошел прочь, а я прислонилась к двери и села, пока не прошла нервная дрожь.

Потом медленно побрела в класс, понимая, что, скорее всего, опаздывала, но меня это не волновало. Когда я вошла в дверь через несколько секунд после звонка, весь класс гудел. И только один человек сидел в полном одиночестве, выглядя, как олень в свете фар, мчащегося навстречу автомобиля.

Девон Коннер.

Мой партнер.

Все остальные разбились на пары или группы, но Девон сидел в одиночестве, тупо уставившись на страницу с заданием. Мистер Доуэс читал за столом бумаги. Он был из тех учителей, которому не было дела, что у Девона не было группы. Когда дело доходило до социальной политики в классе, стиль руководства Доуэса становился зеркальным отображением Джека в «Повелителе мух»: убить или быть убитым.

Я вошла и села на ближайший пустой стул около Девона. Он посмотрел на меня с облегчением.

— Думал, ты пропустишь занятие. — Он провел рукой по лбу.

— Нет. — Я достала книгу, блокнот и ручку. — Какое задание?

Девон схватил бумагу и посмотрел на нее.

— Мы должны разбить Франкфорд наподобие острова. Нам нужно поговорить о том, как различные клики[71] представляют разных людей или группы. — Он поднял взгляд, и его маленькие глаза посмотрели на мое лицо. — Думаю, ты не соответствуешь никому на острове.

Я оторвалась от записной книжки:

— Что ты имеешь в виду?

— Ты не психотически жестока, как Джек, иначе не согласилась бы быть моим партнером. — Девон чертил квадратики на краю своей записной книжки. — Ты не добрячок, как Ральф, потому что учишься в техникуме и встречаешься с Саксоном Маклином.

— Я не встречаюсь с Саксоном, — перебила я. Он удивленно поднял густые брови. — Я не встречаюсь с ним, — повторила я.

— Странно. Я видел, как он вчера после немецкого дал по голове парню, когда он назвал тебя сексуальной. — Девон продолжал царапать квадратики.

Мое лицо покраснело:

— Мы… не встречаемся, — наконец сказала я.

— В любом случае, ты не добрячок. Но и не жалкая, как Хрюша[72]. Это, скорее, люди, подобные мне.

— Ты не жалкий, — сказала я без особой уверенности. Я просто чувствовала жалость, когда сказала это. И это, надо признать, было довольно жалко.

— Жалкий. Знаю, я немного странный. Я всегда был такой в социальном плане. Я просто не могу понять все это. Как Хрюша. Или Саймон. Может быть, я их сочетание.

Я съежилась. Эти два персонажа всю книгу терпели издевки.

— Ты не как Сэм и Эрик, потому что ни с кем не близка. Ты не так популярна. Ты не Роджер.

— Если ты встретишь кого-то, как Роджер, быстро беги в другую сторону, — сказала я. Он улыбнулся. Это была нервная улыбка, с опаской, но все же улыбка. — Ты узнаешь его. У него будет палка, заточенная с обеих сторон.

Он громко рассмеялся, как рев осла, смешанный с хрипом, но это заставило засмеяться и меня.

— Так что, думаю, в первую очередь мы должны все записать. — Девон достал чистую, без квадратиков бумажку. — Как насчет Хрюши и Симона?

— Не объединяй их, — предупредила я и достала свои бумаги. — Хрюша вдумчивый и верит в руководство. Саймон, скорее, свободного духа, и он единственный, кто напрямую общается со Зверем.

Девон и я разделили школу на клики, разбив на группы по назначению. Мы отнесли к персонажу Хрюше праведников и нытиков/социальных неудачников, эти люди, например, в вашем классе по ГУА напоминали учителю, что должен был быть опрос, когда все остальные молились, чтобы учитель об этом забыл. Саймона мы записали в группу полных придурков: еще социально присутствуют, но нервничая, паникуя, склонны видеть больше, чем есть. Сэм и Эрик — спортсмены и их поклонники, счастливы вместе, симпатичные, ни одной самостоятельной мысли. Ральф — моральные интеллектуалы, что считали успеваемость за благодетель, которые выносили все испытания и беспокоились за судьбу каждого человека в мире. Роджер — тихая ярость: любители ужастиков, составляющие списки людей, которых они хотели бы убить и пытать.

Остался Джек.

— Джек — Саксон, твой «не парень». — Девон написал имя Саксона рядом с Джеком прежде, чем мы даже обсудили это.

— Эй, Девон, думаю это немного преждевременно. — Я постучала ручкой по его книге.

Девон посмотрел на меня исподлобья.

— Думаешь? Он высокомерен, да? — Я кивнула. — С виду очаровательный? Вдохновляющий? Бывает злой? С виду манипулятор? — Я кивала, чувствуя себя игрушкой-болванчиком.

— Но это только некоторые из его черт, — сказала я, но неубедительно. Почему это беспокоило меня так сильно? Это было всего лишь задание по английскому. Разве я не хотела просто сделать его? Не лучше ли было просто дать Девону заполнить все и закончить?

— Ну, это только суть Саксона. — Девон положил ручку и посмотрел на меня. Он был ярким и симпатичным парнем. Я задалась вопросом, почему он стал Хрюшей класса. Почему он никому не нравился?

— Что, по-твоему, является сутью Саксона? — У Девона Коннера были секреты, о которых я не подозревала, и мне стало интересно узнать его лучше.

— То, что он может взять совершенно нормальную ситуацию и выкрутить ее так, как ему надо. Это все о нем. — Девон снова взял ручку и снова начал писать имя Саксона. — О, нам нужны кодовые имена. Доуэс сказал, что мы можем использовать инициалы, но нельзя использовать настоящие имена.

— Хорошо. — На самом деле я не слушала Девона. Что он подразумевал под играми разума Саксона? — Девон?

— Да? — Он оторвался от своих записей.

— Это все, что ты хотел сказать о Саксоне?

— Ну, да, но не совсем. — Я подняла брови, требуя объяснений. — Он науськивал детей в средней школе, пытался довести меня до исключения из школы.