Сжигая за собой мосты - Татьяна Полякова

Я подумала о бабуле. Я ведь почти не сомневалась, что эти письма были адресованы ей, оттого она и хранила их. А если я поддалась фантазиям, а на самом деле она купила их на блошином рынке? Бабка, которая, по ее утверждению, никаким языком, кроме русского, не владела? Тогда их купил мой отец. И соврал Уманскому? Так кем, в конце концов, была моя бабка? Деревенской девчонкой, которую природа наградила недюжинными способностями, а в руки ей во время войны случайно попали бриллианты, или беглянка, живущая под чужим именем, которой Ральф Вернер писал эти письма? Я не знала, чего желала больше. Мысль о том, что бабуля всю жизнь пряталась, вызывала беспокойство, ведь этому должна быть причина, а тут еще награбленные ценности, но вместе с тем ее романтический образ уже всецело завладел мной, и окажись, что эти письма не имеют никакого отношения к нашей семье, меня бы это, наверное, разочаровало.

Я поднялась и пошла на кухню пить чай. Сашка через пять минут заглянул туда и без приглашения устроился за столом.

– Ну, что надумала? – весело спросил он.

– Ты о том, где клад искать? – спросила я без иронии. – Для начала надо бы взглянуть на бумаги отца.

– Ну… – кивнул он.

– А для этого их надо найти.

– Логично. Но, сидя на диване, ты их не найдешь. Так что двигайся.

– От того, что я буду бегать по городу, они вряд ли появятся в моей квартире.

– Так ты не просто бегай, а с пользой.

– Куда бежать с пользой, я не знаю.

– Ты начни, – утешил он, – а там посмотрим. Главное, создать рабочую обстановку, чтобы люди не нервничали, а видели: ты трудишься для общего блага. – Он подмигнул. – Улавливаешь?

– Создать рабочую обстановку? – переспросила я.

– Конечно. Делай то, чего от тебя хотят, а что из этого получится, через месяц будет видно. Самойлов находится в гораздо более скверном положении, чем ты. Это он наобещал златые горы, пусть и выкручивается.

– Как-то ты без особой заботы говоришь о хозяине, – заметила я.

– Какой он мне хозяин, – отмахнулся Сашка.

– Та-ак, – протянула я. – Если я правильно поняла, тебя к нему те самые серьезные люди приставили, за мной приглядывать и его держать в тонусе.

– Умница, – пропел он, поднялся и поцеловал меня в лоб.

– Это еще что такое? – рявкнула я.

– Чего перепугалась, глупая? Ишь глазищи вытаращила. – Сашка весело хихикнул. – Я же тебя в лоб поцеловал, на правах ангела-хранителя.

– Ты лучше за плечом висни и не высовывайся.

– Вот характер, – пригорюнился он, но глаза смеялись. – А ты мне нравишься. Отчаянная. В окна лазишь, никого не боишься, и правильно, между прочим, я тебя в обиду не дам. Пусть Самойлов отдувается. Ты, главное, шевелись, чтоб к тебе претензий не было.

– Это я уже поняла, – буркнула я.

– Вот и хорошо. Я балдею от этого задания, смотреть на тебя одно удовольствие. Красавица, да еще с характером. Надо же, как повезло.

– Кому?

– Мне. А может, нам обоим. Представь, что на моем месте был бы другой тип, которому девчонки с характером не по вкусу.

– И правда, повезло, – не стала я спорить.

– То-то. Ты мне в самом деле нравишься. Другая бы, оказавшись в твоем положении, перепугалась до смерти, рыдала, а потом бы еще меня соблазнять принялась, на всякий случай, вдруг помогу.

– Об этом даже не мечтай.

– Да? Жаль. – Он опять засмеялся. – Шучу. Я тебе помогу в любом случае и уже дважды сказал почему. Главное, слушай меня. Я, кстати, долго буду ждать, пока мне чаю нальют?

Я неохотно поднялась, но чаю ему налила и даже сделала бутерброды.

– Хочешь, картошку разогрею? – спросила с легким уклоном в подхалимство.

– Валяй, путь к сердцу мужчины лежит через желудок, хотя в моем случае скорее через другое место. Готовить я и сам умею.

Я поставила перед ним тарелку, подала приборы. Он взял вилку, а я обратила внимание на кольцо.

– Ты женат? – спросила сурово, хотя какое мне до этого дело.

Он снял кольцо и сунул его в карман джинсов.

– Уже нет.

– Идиот, – буркнула я в досаде, но он не обиделся, а засмеялся.

– Чего ты? Кольцо отца, ношу на память. Но направление твоих мыслей мне нравится.

– А ты мне совсем не нравишься, – еще больше посуровела я.

– Чем не угодил?

– Серьезные люди – это кто, бандиты?

– Ну, какие сейчас бандиты, Жанка? – возмущенно воскликнул он, а в глазах горели веселые огоньки. – Бизнесмены. Бандиты на большой дороге добрых людей грабят, перебиваются с копейки на копейку, нехристи. А я задницу от стула не оторву меньше чем за десять косых.

– Точно бандит, и выражения какие-то бандитские.

– Хорошо, буду следить за своей речью, чтоб тебя не нервировать. Как-то ты не по-доброму со мной. А я-то думал, обрадуешься. Кто в Италии приставал: «Давай познакомимся поближе»?

– Мне же знать хотелось…

– Ну вот, теперь знаешь.

– Ничего я не знаю, ты про себя не рассказываешь.

– Биографию, что ли, изложить? Нормальная у меня биография: не состоял, не привлекался. Обещаю, что все о себе непременно расскажу, еще слушать надоест. За картошку спасибо. Готовишь хорошо, но я лучше.

– Рада за тебя, – съязвила я.

– Конечно, повезло тебе. – Он опять засмеялся, выпил чаю и посерьезнел. – Теперь о деле. Значит, так. Побегаешь по знакомым отца, о чем их спрашивать, тебя учить не надо. Для нас сейчас любые сведения хороши. С кем и о чем говорил, кому папку эту показывал, кстати, от всего этого может быть и практическая польза, вдруг и правда что узнаешь.

– Хорошо, – кивнула я, раз выбора у меня все равно не было. Подумала и спросила: – Значит, вы уверены, что Макс охотится за кладом?

– Самойлов прав, чего б ему тут тогда отираться, да и возле вас он не зря крутится.

– Но откуда он узнал?

Сашка пожал плечами.

– И тут Самойлов прав: если клад существует, о нем вполне мог знать кто-то еще. Другой вариант: твой отец был недостаточно осторожен и попросту проговорился, дальше дело техники, этот Макс начал за ним приглядывать и кое-что понял.

Разумеется, в словах Сашки была логика, по крайней мере, поведение Макса это вполне объясняло. Он обычный мерзавец, а моя сестра живет в его доме и ни о чем не подозревает.

– Но если бумаги у Макса, то он, скорее всего, уже знает, где искать клад, – вздохнула я. – Или уже нашел?

– Это в том случае, если конверт, который получил в Италии твой отец, оказался у него. Кстати, ты правда не в курсе, что там было? – спросил он и улыбнулся.

– Конечно, нет. Отец говорил, что ему, возможно, понадобится моя помощь, но ничего не объяснил. Наверное, считал, что меня в свои поиски посвящать еще рано, а возможно, вовсе не собирался этого делать.