Фальшивомонетчики Третьего рейха. Операция «Бернхард» - Вальтер Хаген

Вместе с жандармерией Лаваль как первый французский штатский вошел в Андорру и уже оттуда восстановил свои старые связи с Испанией. Пограничные заслоны не представляли собой для него препятствий, поскольку он был хорошо знаком с целым рядом лиц из когорты Франко, а за свои заслуги, скорее всего финансового характера, перед франкистской партией в годы Гражданской войны был даже награжден высоким орденом. В течение короткого периода времени между Мадридом и Парижем был установлен если и не мост, то вспомогательный переход через Андорру, достаточно прочный для осуществления важнейших трансакций. Опорный пункт Лаваля в Париже возглавлял самый лучший из партнеров, которых он только мог желать, — министр финансов правительства де Голля по имени Леперк. Будучи старым другом Лаваля, он без особых раздумий поддерживал его планы и намерения, естественно, не без выгоды для себя, даже занимая теперь столь высокое положение. Шансы, представлявшиеся для «операции Бернхард» при таком положении дел, были совершенно очевидны.

Связной Лаваля, когда мы попытались вникнуть в детали, держался сдержанно — то ли получив соответствующее указание, то ли потому, что и сам был не в курсе дела. Оставалось неясным, как и чем Лаваль занимался. Во всяком случае, он, видимо, старался теперь аккумулировать те деньги, которые появились во Франции с момента высадки союзных войск, в том числе и оккупационные франки. Деньги эти после долгих и напряженных переговоров между де Голлем, с одной стороны, и Рузвельтом и Черчиллем, с другой, было решено вывести из обращения. Для проведения этой операции — своеобразной денежной реформы — Соединенные Штаты и Великобритания выделили Франции значительные кредиты в валюте. Часть этих денег Лаваль, конечно же, намеревался использовать в личных целях. Значительные суммы фальшивых фунтов, которые ему в Париже оставил Швенд, он уже инвестировал в это дело. Чтобы как следует развернуться, он потребовал срочной присылки ему еще одного миллиона фальшивых фунтов. Вместо них он собирался в короткий срок получить на ту же сумму настоящие фунты и доллары, несмотря на весьма высокие комиссионные, которые оставлял себе и различного рода помощникам.

Хотя предложение и выглядело несколько фантастичным, Швенд был уверен, что к нему следует отнестись со всей серьезностью Очевидно, Лаваль для осуществления своей трансакции подкупил необходимых чиновников во французском министерстве финансов и соответствующих управлениях предположительно с помощью оккупационных франков, которые он в свое время приобрел за фальшивые фунты Если сработает все, как он задумал, эффект будет ошеломляющим. В своем письме Лаваль подчеркнул, что требующийся ему миллион фунтов является только первой долей Если его акция пройдет без сучка и задоринки, то он сможет провернуть и гораздо большие суммы.

Осуществление этих планов столкнулось, однако, с большими трудностями. Лаваль просил переслать ему требуемую сумму фальшивой валюты в Мадрид, откуда он доставит ее через Андорру во Францию.

Связь же между Германией и Испанией, несмотря на корабли Швенда, стала к тому времени очень ненадежной. Путь морем был опасен, а самолеты летали только в случае особой необходимости. Получить разрешение на перевозку громадного чемодана с фальшивыми деньгами было практически невозможно. Курьер Лаваля вынужден был согласиться с нашими доводами и поневоле удовлетвориться тем, что мы вручили ему приличную кипу пятидесятифунтовых банкнот. Обычно такие купюры мы в оборот не пускали, но тут пришлось сделать исключение, так как величина суммы переправляемых денег зависела от физического объема самих банкнот.

Курьер со своим грузом добрался до Испании на самолете без приключений, а затем и до хозяина В конце марта 1945 года он снова появился в Меране. На этот раз Лаваль предложил Швенду депонировать для него значительную сумму фальшивой валюты в одном из английских или американских банков, естественно, при надежном прикрытии. Тем самым он хотел подготовить Швенду, которого очень ценил и уважал, возможность выехать после краха Германии за границу и там зажить спокойно на деньги, вырученные от операций с фальшивыми фунтами стерлингов Это предложение Швенд вежливо, но решительно отклонил. Вместе с тем курьер Лаваля передал Швенду в кожаном мешочке приличное число превосходных бриллиантов, среди которых были и крупные, встречающиеся разве лишь на Востоке. Такой корректности Лаваля Швенд даже не ожидал и, как потом мне рассказывал, был этим глубоко тронут. То, что Лаваль в дни, когда каждому было ясно, что крах Германии уже неотвратим, рассчитался с немцами с точностью до копеечки, имея возможность не делать этого, сославшись на огромные трудности связи через фронты воюющих армий, что реально могло бы послужить ему вполне достаточным оправданием, было необычным явлением Швенд, не раздумывая, вручил курьеру очередную большую партию банкнот английских фунтов За них Лаваль уже не рассчитался. В дело неотвратимо вступили «высшие силы».

Учитывая честность и порядочность Лаваля и предполагая, что ему удалось благополучно пройти через все испытания, возникает вопрос, а почему бы ему не рассчитаться с боннским министерством финансов или же с руководством вновь созданной секретной службы Федеративной Республики Германии? Ведь речь идет о нескольких сотнях тысяч фунтов. Может быть, однако, он предпочтет обратиться в банки Англии?

Глава 13

Югославские события

В сообщении югославского агентства ТАНЮГ от 27 мая 1952 года было сказано:

«Из официально опубликованных следственных протоколов не доведенного до конца процесса против бывшего югославского министра легкой промышленности Андрия Хебранга следует, что он совершил, находясь в тюрьме, самоубийство после того, как признал свою шпионскую деятельность и предательство в отношении Югославии, самолично подписав собственные показания В 1948 году им была представлена клеветническая информация, приведшая к конфликту югославской коммунистической партии с Коминформом Жена самоубийцы была в 1951 году осуждена на 15 лет тюремного заключения».

Несколько прекраснейших зданий на блестящей главной улице сербской метрополии Белграда — Терации принадлежали крупнейшему сербскому торговому магнату Ковацевичу. В своей юности он входил в состав руководства подпольной организации «Черная рука». Этот офицерский союз неоднократно вмешивался самым решительным образом в судьбы Сербии. В числе его деяний были убийство королевской четы Александра и Дражи Обреновичей, возведение на трон представителя династии Карагеоргевичей, убийство эрцгерцога Франца Фердинанда, в результате чего была развязана Первая мировая война. Получивший значительное наследство Ковацевич оказывал этой организации внушительную финансовую помощь. В обмен на это он мог всегда рассчитывать на поддержку сербского руководства. У него были самые хорошие отношения с премьер-министром Пасичем, а впоследствии ему не составило большого труда переметнуться от правительства Цветковича, которое намеревалось вовлечь Югославию в тройственный союз, к генералу Симовичу, свергшему правительство Цветковича в результате путча. Тем не менее Ковацевич был первым представителем сербских деловых кругов, с которым немецкое экономическое управление заключило соответствующие договора после оккупации Сербии немецкими войсками. К тому же дом Ковацевича был в период оккупации Югославии излюбленным местом салонных встреч немецких офицеров и чиновников. Пирушки у Ковацевича были широко известны во всем городе, привлекая элиту общества, учитывая в особенности то обстоятельство, что в разоренной гражданской войной стране было не до гастрономических излишеств. Ковацевич, естественно, пытался использовать в собственных интересах возникавшие при этом связи и отношения.