Трактат о Явлениях Ангелов, Демонов и Духов - Огюстен Кальме

Таким образом, глубокая языческая древность и средние века представляют обильный источник рассказов о явлениях духов, привидений и других чудесах. Большая часть рассказов, приведенных автором в предыдущих главах, относятся именно к этой эпохе, — эпохе, богатой всякого рода чудесами, большая часть которых обязана своим происхождением совершенному невежеству с одной стороны и намеренному или ненамеренному обману — с другой. Это, можно сказать, первая и самая обыкновенная причина существования разных поверий о явлениях духов, привидений, домовых и т. под. Некоторые могут заметить: ужели все образованные люди древности — философы, ораторы и др. не могли понять обмана чувств, нелепости рассказов о духах? В том-то и дело, что ученые мужи языческой древности, ответим мы, проповедовали сами иногда чистейший вздор. Знаменитейшие мужи древности — герои, философы, поэты, законодатели, художники, несмотря на то, что в них нередко горел огонь гениальных вдохновений, находились постоянно под влиянием странных предубеждений, под гнетом мнимых таинственных деятелей. Самые выспренние порывы их ума, самый широкий размах крыльев их гения ощущали противодействие железной сети закоренелых умственных заблуждений, неразрывно скованных с их языческой религией, образом жизни, нравами и обычаями. Читайте Геродота, Аристотеля, Ксенофонта, Плутарха, Тита Ливия, Элиана, Светония и многих других, и вы найдете у этих авторов кучу рассказов о далеких странах, где живут люди с собачьими и оленьими головами, без глаз и с одной ногой, на которой скачут, а когда захотят бежать, то становятся по двое вместе и, схватившись руками, бегут, передвигая общую пару ног. По мнению тех же авторов, есть страны, где живут люди совершенно безголовые. У них же вы прочтете, что лев боится пения петуха, что рысь может видеть сквозь стену и другие непрозрачный тела, что крот совершенно слеп, что вороны, олени и попугаи живут по несколько сот и даже тысяч лет, что крокодил, для приманки добычи, подражает детскому крику, что пеликан раздирает себе грудь и кормит своих птенцов своей собственною кровью, что страус, преследуемый неприятелем, прячет голову в песок и полагает, что скрылся из виду неприятеля, потому что сам его не видит. От листочка петрушки лопается стекло, Аннибал пролагает себе путь сквозь Альпы, растворяя горы уксусом. У пастухов существовало поверье, что овца никогда не подойдет близко к тому месту, где лежит какая-либо частица волчьего трупа и что, заиграв на скрипке, струны которой сделаны из волчьих внутренностей, можно разогнать какое угодно стадо. Мы смеемся над Демокритом, полагавшим. что люди были первоначально под формой червей и, увеличиваясь мало-помалу, совершенствовались и приняли настоящую форму. Анаксимандр производил нас из скорлупы, похожей на скорлупку каштана, которая, раскрывшись от действия теплоты, произвела на свет мужчину и женщину, распространивших род человеческий. По словам Плиния, одна знакомая ему римскас дама родила стона, потому что во время беременности часто с вниманием смотрела на этих колоссальных животных. Другая римлянка, любившая глядеть на львов, родила львенка. В позднейшее время Малье утверждал, будто бы существуют действительно морские люди, тритоны и сирены, и что эти морские дива — мужчины и женщины, не успевшие еще сбросить рыбьих хвостов. После этих замечаний нечего удивляться, что и образованные люди древности и средних веков склонны были верить всякой галиматье и иногда мололи страшную чепуху.

Впрочем, объяснять все подобные явления с этой точки зрения нельзя. Бесспорно то, что в каждом из них человек бывает обманут; но дело в том, что в первом случае он бывает жертвой обмана другого человека, и этого рода обман не может быть продолжителен, — в других же случаях он может быть обманут своими собственными чувствами, и в этом случае обман бывает слишком глубок и продолжителен; чтобы отрешиться от него, необходимо иметь большой запас умственной трезвости и твердости и научных знаний.

Относительно явлений духов, домовых, привидений и мертвецов часто приходится встречаться с такого рода доказательствами: «Я сам это собственными глазами видел, или собственными ушами слышал!», и притом часто приходится слышать это от людей почтенных, честных, не имеющих в виду никаких посторонних целей. По-видимому, против такого рода аргументации и возражать нет никакой возможности. Это особенно нужно сказать о первом доказательстве, т. е. когда человек свидетельствует, что он сам видел известное явление. Ни одно внешнее чувство не пользуется с нашей стороны таким полным доверием, как чувство зрения, и ни один внешний орган, кроме глаза, не имеет такого широкого значения в нашей внутренней жизни, в образовании наших мыслей, суждений, представлений. Значение других внешних чувств в этом процессе ограничено и сила ощущений, передаваемых ими нашему уму, значительно слабее ощущений глаза. Попадается ли, например, в темноте под руку какой-нибудь неизвестный предмет, слышатся ли уху какие-нибудь странные звуки, ощущает ли нос какой-нибудь особенный запах; но если глаз не видит этого предмета, издающего эти странные звуки и тот особенный запах, наш ум не испытывает в это время определенного впечатления. Наше ощущение в эту минуту, приятно ли оно или неприятно, во всяком случае оно есть более результат воображения, нежели действия наших внешних чувств. Когда же предмет известный является нашему глазу, и является в ясных и определенных чертах, то для нас нет лучшего доказательства действительности его существования. Мы никак не можем усомниться в истинности бытия того предмета, который мы видим нашими глазами. Если наша мысль не в состоянии объяснить естественными причинами явления этого предмета, то мы скорее готовы признать здесь участие непонятной для нас или даже сверъхе-стественной причины, чем признать этот предмет недействительным. «Хорошо, обыкновенно говорят, толковать тому, кто ничего не видел. Как убедите меня, что я не видал того, что видел»? и т. п. Здесь, естественно, возникает вопрос: всегда ли наши глаза представляют нам вещи в их настоящем свете? Пользуясь с нашей стороны таким неограниченным доверием, не употребляют ли они во зло нашей доверенности, не обманывают ли нас?

Для решения этих вопросов необходимо поговорить об оптических обманах, обманах зрения, как одной из главных причин, поддерживающих веру в возможность чудесных явлений, в существование домовых, привидений и других неземных существ, посещающих смертный люд. И в наш скептический век нередко приходится слышать рассказы очевидцев о подобных чудесных явлениях, только теперь эти рассказы не производят уже того глубокого впечатления, какое производили они в темные времена отдаленной старины. Теперь они легко и скоро объясняются причинами и законами природы, при помощи тех важных открытий по естественным наукам, каких так много сделано в наше время. Но все-таки подобные случаи имеют важное значение. Люди, подвергающиеся оптическим обманам, в силу ли частных особенностей их зрительных органов или же по причинам, вне их находящимся, надолго сохраняют впечатление, произведенное этими обманами. Если люди, подвергавшиеся таким обманам, люди простые, неспособные силой размышления и знания разъяснять эти обманы, то их ум всегда будет находиться под гнетом суеверия, предрассудков. Да и самые образованные люди испытывают от этих обманов часто очень печальные следствия. Обманы зрения иногда могут сопровождаться расстройством умственных сил, а непременно всегда глубоким нервным потрясением. Мы нарочно сказали несколько слов об общем характере обманов зрения, чтобы показать, в какой мере они могут влиять на нашу психическую жизнь и каким богатым источником они могут служить для всякого рода суеверий.

Теперь мы займемся объяснением происхождения самых процессов оптических обманов.

Всякому известно, что большая часть духов, домовых, привидений является непременно ночью и притом не в совершенной темноте, а в полусвете, когда наш глаз может еще различать предметы только неясно, неопределенно. Пугала эти большей частью являются белыми. Местами их явлений бывают обыкновенно: кладбище, лес, сад или вообще какое-нибудь уединенное место, огуменники, овины, задние дворы и другие нелюдные места. Таким образом, время и место слишком много благоприятствуют всякого рода оптическим иллюзиям, и если в самом человеке есть благоприятствуюшие условия, если, например, человек суеверен, или в болезненном состоянии, то ему никак не избежать в этом случае обмана. В таких уединенных местах мы обыкновенно не знаем хорошо расположения предметов, а наш глаз в таком полусвете не может определенно различать их, и потому с первого же взгляда предметы эти нам покажутся какими-то незнакомыми, странными. При большем усилии рассмотреть эти предметы, зрачок нашего глаза необыкновенно расширяется, чтобы собрать как можно более света, а при таком напряженном состоянии естественно, что зрительные нервы приходят в раздраженное состояние, в глазе чувствуется боль и сотрясение. От этих сотрясений в глазном нерве нам представляются все окружающие предметы тоже в каком-то неспокойном состоянии, — они колеблются, движут своими частями. Это движение предметов еще более усиливается от того обстоятельства, что в полутемноте наш глаз может хорошо различать только один цвет, цвет белый; от этого все освещенные места и черты в предметах мы видим хорошо, а черты темные, неосвещенные попеременно то являются, то исчезают для нашего глаза. Здесь заключается также и причина того, что все предметы при таком освещении нам кажутся большей частью белыми.