Черно-белая палитра - Ольга Куно

С трудом оторвав собственный взгляд от маленьких глазок, осматриваю комнату. С чувством облегчения обнаруживаю Уилфорта, стоящего скрестив руки на груди чуть позади стола. Стало быть, его уже уведомили об обвинении. Отношения у нас, конечно, непростые, а в последнее время между нами и вовсе пробежал холодок, но, несмотря на это, я была почти уверена, что капитан примет мою сторону.

Кроме Артона и Уилфорта, здесь находилась еще пара человек, знакомых мне лишь смутно и главным образом визуально, но один из них, кажется, был довольно-таки большой шишкой. А вот Дедушки, увы, не было. Мне припомнилось, что вроде бы он в отъезде и вернется не раньше, чем через неделю. Ровер остался поджидать у двери, пристроив у себя на поясе мой арбалет, который конфисковал во время «ареста».

— Сержант Рейс? — чуть лениво произнес Артон, разглядывая меня все с тем же любопытством юного садиста. — Вы знаете, по какой причине оказались здесь?

— Нет, — уверенно ответила я, сочтя правильным проигнорировать данные Ровером объяснения.

Из них в любом случае ничего не понятно.

— Вот как? — Судя по все тому же обманчиво благодушному взгляду, он ни на грош мне не верит. — Скажите, сержант Рейс, как давно вы знакомы с Дунканом Веллореском?

С Дунканом Веллореском? А этот здесь при чем? Не знаю почему, но я бросила мимолетный взгляд на Уилфорта. Тот по-прежнему держал руки на груди и был сама холодность.

Дункан Веллореск… Я задумалась, пытаясь высчитать ответ на заданный вопрос. Считать получалось из рук вон плохо. Сознанием медленно, но верно овладевала паника, и мысли метались хаотично. При таком раскладе вспомнить, сколько именно прошло времени с момента нашего знакомства становилось практически нереально.

— Вы сами не знаете, как давно познакомились? — изогнул брови Артон, всем своим видом демонстрируя, что совершенно мне не доверяет.

— Несколько недель назад, — поспешила ответить я. — Кажется, около пяти недель. Мы познакомились, когда я расследовала дело о смерти его сестры.

— Очень хорошо! — воодушевился майор.

Я мрачно взирала на него, пытаясь понять, что именно так его обрадовало. То, что я вспомнила сроки? То, что я расследовала это дело? То, что мы познакомились именно тогда?

Как оказалось, последнее было ближе всего к истине.

— О чем вы разговаривали с Дунканом Веллореском во время первого посещения его дома? — продолжил расспросы Артон.

Вот тут, к счастью, раздумывать не пришлось.

— Ни о чем, — мгновенно откликнулась я. — Допрос вели стражи из отдела по расследованию убийств. Я с Веллоресками в тот день не общалась.

— Значит, не с ним самим, а с кем-то из его приближенных или слуг, — безразлично отозвался Артон.

Хотелось сказать, что не было и такого, но я вспомнила Беллу.

— Исключительно о деталях расследуемого дела, — твердо заявила я.

Не помогло.

— В этом я даже не сомневаюсь, — важно кивнул майор и взял в руки какой-то исписанный мелким почерком лист. Донос, что ли? — Вот здесь сказано, — голос из благодушного и чуть насмешливого превратился в суровый, — что вы получили от Дункана Веллореска взятку, взамен согласившись вывести его из расследуемого дела, вместо этого сконцентрировав внимание на его брате.

— Что? — я даже не столько возмутилась, сколько изумилась. — Но я вовсе не концентрировалась на Свере Веллореске. Первоначально ни Дункан, ни Свер не являлись главными подозреваемыми. Мы вели расследование в разных направлениях, и…

— И Дункан Веллореск так и не получил должного внимания как главный наследник убитой девушки, — жестко завершил Артон.

— Расследование проводилось совершенно непредвзято, — заявила я, пытаясь хоть немного утихомирить ту эмоциональную бурю, что овладела сейчас моей душой.

Снова покосилась на Уилфорта, но он по-прежнему молчал и вообще стоял неподвижно, словно памятник самому себе.

— Неужели? — снова насмешка. Артон явно вознамерился поразвлечься за мой счет. — А вот мне поступила совершенно иная информация.

— Постойте… — Я мотнула головой, встряхивая застывшие от шока мозги. — Что же, дело Веллоресков будет пересматриваться? Вы подозреваете Дункана в причастности к убийству?

— Пересматриваться? — без особого интереса переспросил майор. — Вряд ли. Даже если Дункан Веллореск и был замешан, за истекший срок — кстати сказать, это не пять недель, а шесть, — он наверняка сумел уничтожить все следы. К тому же он уже вступил в права наследования, так что теперь это уважаемый дворянин, к которому совсем нелегко подступиться. Вашими стараниями, — добавил он, послав мне совсем не чарующую улыбку. — Полученную взятку вы отработали хорошо. И, наконец, Свер Веллореск все же признался в совершенном преступлении. Возможно, они с братом были заодно, но не исключено также, что Дункан чист.

— Не понимаю, — честно сказала я, — если дело не будет пересматриваться и вы не считаете Дункана убийцей, в чем заключается моя вина?

— Вы приняли взятку, — отчеканил Артон, — и недобросовестно вели дело. Не имеет никакого значения, с какой именно целью состоялась дача этой взятки. Возможно, Дункан Веллореск стремился скрыть свою вину. Но не исключено, что он невиновен и либо опасался несправедливых обвинений, либо просто желал избавить себя от хлопот и пересудов. Быть подозреваемым в деле об убийстве — вещь крайне неприятная, даже если в действительности ты чист перед законом. Особенно для человека из высшего света. Но ваше поведение недопустимо и противозаконно совершенно независимо от причин, побудивших Дункана Веллореска к даче взятки.

— Не было никакой взятки! — почти закричала я.

И лишь потом сжала в кулаки скованные наручниками руки. Я слишком разнервничалась. Так нельзя. Как правильно отметил майор, быть подозреваемым в преступлении — крайне неприятная штука, даже если этого самого преступления не совершал. И тут необходимо сохранять спокойствие, иначе будет трудно отстоять свою невиновность. Вот только все это хорошо в теории. На практике же попробуй его, это самое спокойствие, сохрани!

— Скажите, сержант Рейс, посещали ли вы особняк Дункана Веллореска вскоре после того, как дело было раскрыто? — поинтересовался Артон таким тоном, словно резко поменял тему.

Я почувствовала, как опускаются плечи.

— Посещала.

Отпираться не имело смысла.

— Вот как? — Артон изобразил высшую степень изумления. — Позволю себе спросить: и с какой же целью?

Я сжала губы и опустила взгляд, отлично понимая, насколько неубедительно и даже более того — подозрительно прозвучит мой ответ.