Волхов - Илья Игоревич Савич

хороший коньяк, как раз на подобный случай — чтобы справиться с волнением. Тут же был и стакан, посмотрев на который он с треском откупорил крышку и поднёс горлышко ко рту.

Вдруг его снова окатило странное ощущение, будто кто-то сейчас смотрел прямо на него.

Поставив бутылку на стол, Кузьмин кинулся к окну, натянул и без того задвинутые шторы.

Но ощущение не пропадало.

Он подбежал двери, заставляя пол стонать от тяжести своей туши, распахнул её, с остервенением готовый накричать на любого, кто стоял бы снаружи, но опять никого не увидел. Коридор молчаливо взирал на него своими длинными стенами, будто на сумасшедшего.

— Нервы всё, нервы… — Егор Афанасьевич тяжело вздохнул, захлопнул дверь, оперевшись о косяк…

Позади послышалось журчание коньяка, бьющегося о звонкие грани стакана.

Не моргая, вспотев до предела, полковник медленно повернулся. За столом, на дорогом кожаном кресле начальника, сидел майор Темнов.

Григорий неторопливо наполнял напитком стакан, направив пистолет в его сторону. Непослушные клочки лохматых волос свисали над началом ужасного шрама, уходившего в небрежные заросли бороды. Из-за размеров бушлата он казался особенно широким и могучим. Но самым страшным оставался взгляд.

Холодные глаза скрывали пылающий гнев, готовый вырваться наружу — это было видно сразу. Но что-то в них таилось непонятное, и оттого наиболее ужасное.

Полковник оцепенел. Руки задрожали, пот рекой лился по всей коже, намочив до последней нитки рубашку под пиджаком. Ноги одолела слабость, чуть не подкосившая колени. Очнувшись, он дёрнулся к ручке двери.

— Стоять.

Спокойный, отдающий сталью голос, заставил подчиниться беспрекословно.

— Садись.

Кузьмин, стараясь не оступиться, побрёл к ближайшему стулу и медленно, глядя на дуло, следящее за ним, сел. Деревянные ножки жалобно застонали под тяжестью огромной туши.

— Значит, Даню поймали…

Майор поставил бутылку, схватился за стакан и толкнул его вдоль стола. Тот остановился рядом с полковником, оставив мокрый след по пути.

— Выпей. Выглядишь так, словно в штаны наложил.

Кузьмин дрожащей рукой взялся за стакан, расплескав часть коньяка поднёс его ко рту, и залпом осушил. Алкоголь прогнал по телу тепло и почему-то подействовал очень быстро, заглушив страх. Вытерев рукавом влажные губы, полковник наконец заговорил:

— Ты уже труп, Темнов. Но если… если сдашься, я смогу…

— Нихрена ты не сможешь. И если я труп, то кто же сейчас ты?

Указательный палец сжался на спусковом крючке, угрожая приложить чуть больше усилий, чтобы тот запустил механизм. Полковник промолчал, неспособный оторвать глаз от дула.

Или он боялся встретиться взглядом с майором? Что-то в нем было… ужасающее.

Грубый голос снова разрезал пространство, заставив вздрогнуть.

— Вот-вот. Так что не выёбывайся. Хочешь прожить дольше — говори.

— Ч-что говорить?

— Мерседес, двести девятый. Я сверился — по записям в маршрутном листе он стоял в гараже каждый раз, когда кто-то пропадал. Что за фирма, как она связана с Железновым?

Кузьмин испытал новую волну страха, раздумывая, стоит ли держать язык за зубами с перспективой получить в лоб несколько грамм свинца. Майор решил помочь бывшему начальнику с выбором призывно дёрнув стволом, и тот сдался.

— Фирма принадлежит ему через посредников. Номинально руководители другие, но реальный владелец — он.

— Зачем он похищает людей?

— Я не знаю! — Кузьмин явно боялся, что майор не поверит, поэтому воскликнул громче прежнего. — Клянусь, не знаю! Мне было приказано просто затянуть расследование насколько это возможно и всё!

Майор решил поверить ублюдку.

— Даня. Где он?

— Его повезли в особняк Железновых.

Угадав следующий вопрос, Кузьмин продолжил:

— Мы задержали ту дев…вушку, Марину, — он едва не назвал её «девкой», что могло не понравиться майору. — Железнов приказал отвести её к нему. Лейтенант клюнул и попался. Он так и не выдал тебя, сколько мы не пытались, поэтому его тоже отправили в особняк.

Из коридора донеслись шаги. Цоканье каблуков приближалось к кабинету, заставив молчание повиснуть в помещении.

Кузьмин замер в ожидании, не зная, что приведёт за собой появление его сотрудницы. Надежда боролась с отчаянием с каждым новым звуком.

Но она прошла мимо. Свернула в сторону лестницы и снова оставила его наедине с майором.

Игорь встал. Он услышал всё необходимое и отлично знал, что делать дальше.

Полковник вздрогнул, когда грозный офицер приблизился к нему, каждым шагом будто отмеряя последние секунды жизни. Он хотел закричать, но его прервала резкая мелодия звонка. На экране высветился контакт Железнова.

Майор взял телефон, принял вызов и поднёс его к уху.

— Кузьмин, где отчёт?! Ты нашёл Темнова или мне…

— Он нашёл.

Ответ заставил собеседника замолчать в удивлении, но Дмитрий Эдуардович быстро оправился.

— Ты… Я достану тебя.

— Не утруждайся, я сам к тебе скоро приду. Жди.

Игорь сжал пальцы, смяв телефон, словно клочок бумаги, и швырнул осколки в сторону.

А затем повернулся к полковнику.

— Т..ты обещал! Обещал не убивать! — Кузьмин вскочил со стула, но из-за паники запутался в собственных конечностях, споткнулся и рухнул на пол.

— Я говорил, что ты проживёшь подольше.

Игорь неумолимо приближался. Он не спешил, безо всякого удовольствия наблюдая за стенаниями ублюдка.

«Отдай его мне!» — требовало Лихо.

— Нет! Нет, ты не посмеешь! Я — полковник! Меня нельзя убивать!

Гадёныш обмочился, продолжая пятиться, неуклюже перебирая руками и ногами. От него разило литрами пота и мочой — истинным страхом.

«Он — мой! Его душа требует кары! Отдай!»

Крестик в груди загорелся, напоминая о друге из прошлой жизни. Игорь навис над полковником, — тот уже не мог двигаться, охваченный оцепенением, — и… убрал пистолет в кобуру.

— Д..да… да, молодец… — Егор Афанасьевич почувствовал надежду, даже немного приободрился.

Лихо же восприняло жест иначе:

«Да, да… верно… отдай его мне. Пусть ощутит муки, достойные собственных деяний!»

Грудь полыхала, реагируя на проснувшегося демона, жалкий червяк, называющий себя полковником, уже начал боязливо подниматься, уверившись в своём спасении.

Игорь вздохнул:

— Как же вы оба заебали…

Сапог обрушился на горло Кузьмина, раздавив гортань, раздробив позвонки, сминая мышцы в кашу.

Глаза Кузьмина едва не вылезли из орбит, капилляры набухли. Изо рта, носа и ушей прыснула кровь, и толстая тяжёлая рука, только что тянувшаяся к краю стола, безвольно упала рядом.

Майора в помещении уже не было.

━─━────༺༻────━─━

Особняк Железновых находился в нескольких километрах от города, на отшибе элитного коттеджного посёлка. К нему вела отдельная ровная дорога, поднимающаяся на просторную возвышенность, где умещались трёхэтажный дом, яблоневый сад,