Атолл (СИ) - Колышкин Владимир Евгеньевич

   - Кому он принадлежит?

   - Формально - США, хотя он не входит в группу Гавайских островов.

   - Как близко мы можем подойти к берегу? Моей яхте нужно не менее трех метров глубины, чтобы не задеть килем дно.

   - Здесь достаточно глубоко, если не будем приближаться вон к тем скалам, - сказал Бен Ганн, указывая на зловещие черные зубцы, торчащие из воды (хорошая ловушка для судна, подходящего к берегу ночью, подумал Джон Кейн). - Еще ярдов двести проплывем, и можно будет встать на якорь. После чего мы спустим шлюпку, и вы с доктором отвезете меня на остров. Там мы распрощаемся...

   - Зачем беспокоить доктора, - возразил Джон Кейн, - я и один вас могу довести, я неплохо управляюсь с веслами.

   - Мистер Кейн, напоминаю, мои приказы обсуждению не подлежат. Вам ясно?

   - Да, мне ясно, что я в вас ошибся. Я полагал, что вы благородный разбойник, а вы...

   - Благородство умерло в восемнадцатом веке. А нынче век двадцать первый - каждый сам за себя.

   - Очень хорошо, - прозвучал голос Генри Уилсона, - в таком случае, подними руки и не двигайся, проклятый ублюдок.

   Джон Кейн и Бен Ганн медленно обернулись и увидели доктора, стоящего в пяти футах от них с пистолетом в руке. Опытным глазом Бен сразу определил тип оружия противника. Машинка была довольно компактной, с характерным вырезом затвора, почти на всю длину открывающим ствол. "Беретта", одна из моделей старого образца... Скорей всего "М-949", "кугуар".

   - Бен Ганн, если вы шевельнетесь, я всажу в вас пулю. Джон отойдите от него.

   Джон замешкался и доктор сорвался:

   - Да отойдите же от него, черт вас побери!

   Пистолет в руке доктора плясал. Кейн хотел отойти, как велено, но у Бена Ганна оказались на удивление длинные руки. Он, словно медведь когтями, зацепил пальцами одежду писателя и мгновенно подтянул его к себе, обхватил руками и, спрятавшись за его спиной, выхватил свой пистолет из-за пояса и выстрелил в доктора.

   Однако доктор оказался проворным, успел скрыться за палубными надстройками. Пуля, очевидно, попала во что-то металлическое, потому что противно взвизгнула. Бен выстрелил еще раз, но скорее уж от злости за промах, чем по цели. А доктор между тем уже скатился по лестнице в каюту. Потом снова поднялся и затаился возле дверного проема. Выглядывая из двери, он, в принципе, мог подстрелить Бена.

   Бен, стоя за спиной Кейна, взял писателя за ворот левой рукой, правую, с пистолетом, приставил к затылку.

   - Доктор, - ласково позвал Бен Ганн, - на счет "три" ваш друг умрет. Выходите на палубу с поднятыми руками и положите оружие к моим ногам. Если вы проделаете это достаточно проворно, я прощу вашу выходку. Начинаю отсчет - "раз"...

   - Послушай, ублюдок! - ответил доктор из своего укрытия. Мне вовсе не нужно твое сраное прощение. Это раз. Джон Кейн мне не друг, и мне глубоко наплевать, что ты с ним сделаешь. Это два. Когда ты его убьешь, у нас с тобой будут равные шансы. Как военный, я стреляю лучше. Как ты заметил, я, в отличие от тебя, еще ни разу не промахнулся... ха-ха-ха!.. А теперь я говорю - три. Можешь начинать.

   На палубе воцарилось зловещее молчание. Только волна билась о борт яхты да поскрипывали рангоуты. И еще с приближающегося берега доносились крики чаек.

   Прошло две минуты напряженного ожидания. Выстрела так и не последовало. Затем раздался сильный всплеск, словно кого-то выбросили за борт. Доктор даже испугался, не выбросил ли преступник писателя. Хотя, впрочем, не исключено, что и наоборот. Но это вряд ли. Но когда заскрежетала якорная цепь, стало ясно, что за борт был сброшен всего лишь якорь. Яхта остановилась и стала разворачиваться под давлением волн носом к океану, кормой к берегу. Паруса сами собой стали сворачиваться. Хорошая у писателя автоматика, подумал доктор едва ли не с завистью.

   Потом послышался скрип подъемного механизма. Доктор осторожно выглянул из укрытия и увидел то, что и ожидал. Бен Ганн, укрывшись за палубными надстройками, заставил писателя спустить шлюпку. Когда спуск был закончен, и шлюпка закачалась на волнах, Бен приказал Кейну прыгнуть в шлюпку, занять место на веслах, потом сам, подобно змее, соскользнул с палубы яхты и занял место на корме шлюпки. Все это время он держал заложника под прицелом, поэтому доктор так и не рискнул выстрелить.

   На самом деле, Генри Уилсон первый раз в жизни держал в руке пистолет. Да, во время Фолклендской войны он прошел обязательные стрельбы из автоматической винтовки, но все посланные им пули ушли мимо мишени. Однако, поскольку он был врачом, то на его прирожденное неумение стрелять посмотрели сквозь пальцы и поставили зачет.

   "Беретту" он приобрел давно и держал оружие дома, из принципиальных соображений, как истинный англичанин. Но теперь, слегка встревоженный сообщением бывшего друга о всяких типах, приехавших на остров, захватил убийственную игрушку с собой. С "Береттой" чувствуешь себя немножко Бжеймсом Бондом.

   Между тем шлюпка отчалила от борта яхты. Джон Кейн действительно греб хорошо. Не сбивался с ритма, и весла его не били по поверхности воды, а входили на нужную глубину и двигались синхронно. Писатель сидел спиной к приближающемуся берегу, Бен Ганн, сидя на кормовой банке, управлял рулевым пером. Вот он отклонил румпель вправо, выбирая место на берегу, где удобнее было пристать, шлюпка стала поворачивать на левый борт. Прибой подхватил посудину и понес над отмелью и выбросил на песчаную косу.

   Бен приказал своему пленнику выбираться на берег. Джон был в шортах, поэтому он взял в руки свои сандалии и выпрыгнул на песок. Бену Ганну, прежде чем вылезти на берег, пришлось закатывать брюки до колен, и снимать носки и ботинки, чтобы не замочиться в прибое. Все это он делал неуклюже, поскольку работал одной рукой, в другой руке он держал своего верного помощника - пистолет.

   Под прицелом своей пушки Бен Ганн повел Джона Кейна в глубь острова. Но сначала он отобрал у пленника дистанционный пульт управления механизмами яхты. Он оценил это устройство, видя, как лихо Джон им манипулирует.