Жизнь Мухаммеда - Вера Панова

Действительно, до этого времени Мухаммед никогда не призывал к насилию - ни от имени Аллаха, ни от своего собственного. Проповедь мира не только прекрасно увязывалась с духом созданного им учения, но и являлась необходимой в сложившихся условиях. В окружении враждебных курайшитов только мир спасал Мухаммеда и его последователей от полного и безжалостного уничтожения. Было бы самоубийством с его стороны прямо или косвенно угрожать курайшитам расправой - он грозил им только гневом Аллаха, божьей карой, и даже не настаивал, что эта кара обязательно постигнет их в земной жизни. Таких угроз язычники, конечно, всерьез не принимали.

Были у Мухаммеда и более веские причины воздержаться пока от военного союза с ансарами. Явившаяся делегация была не очень представительной, хотя и выступала от имени обоих враждующих племен оазиса. Каково реальное соотношение сил в Ясрибе, Мухаммед не знал. Не знал. он также, насколько далеко по пути ислама готовы пойти его сторонники в Ясрибе. Готовы ли они принять не только его, Мухаммеда, как пророка и посланника Бога, но и всех мекканских мусульман?

До решения всех этих вопросов ни о каком военном союзе с двенадцатью новообращенными мусульманами из Ясриба не могло быть и речи.

Поэтому "клятвой женщин" и закончились переговоры Мухаммеда с делегатами из Ясриба. Вместе с ними Мухаммед отправил верного мусульманина и своего дальнего родственника хашимита Мусаба ибн Умайра - обучать новообращенных чтению Корана, наставлять их в вопросах веры и растолковывать им тонкости ритуальной стороны ислама. В задачу Мусаба входило также ознакомиться на месте с настроениями в оазисе, выяснить, насколько реальна перспектива переселения туда всех мекканских мусульман, и доложить обо всем Мухаммеду.

Мусаб прекрасно справился с поручениями - как с официальными, так и с секретными. Ислам бурно распространялся в оазисе. Скоро почти в каждом клане авситов и хазраджитов имелись новообращенные. Только одна крупная ветвь племени Аус, известная под именем Ayс-Манат, категорически отвергла ислам.

Мусаб, которого ясрибские мусульмане прозвали Чтецом, руководил общими молитвами новообращенных до тех пор, пока не подготовил себе надежную замену в лице Азада ибн Зурата из племени Аус. Говорят, что во время его пребывания в Ясрибе стали входить в обычай общие торжественные молитвы по пятницам. Однако ясрибские мусульмане с самого начала довольно косо смотрели на то, что их религиозными делами распоряжается пришелец из другого племени, и как только Азад ибн Зурат достаточно хорошо освоил чтение Корана, Мусаба от руководства общими молитвами отстранили.

Примерно за год в Ясрибе была подготовлена почва для переселения мусульман из Мекки, о чем знали лишь немногие посвященные - весь проект надлежало хранить в тайне от курайшитов, а потому и большинству верующих ничего не сообщалось.

Тем временем в Мекке Мухаммед исподволь приучал своих последователей к нелегкой мысли о неизбежности выселения из родного города. За два года, прошедшие после неудачной вылазки Мухаммеда в Таиф, вызвавшей новую волну преследований мусульман, язычники более или менее успокоились, и многие рядовые верующие, не испытывая особых гонений, вовсе не горели желанием покинуть родину и идти на чужбину, навстречу полной неизвестности и нищете для них, торговцев, в земледельческом оазисе не предвиделось никакого занятия, которым они могли бы прокормить себя и свои семьи.

Против выселения из Мекки имелся и религиозный довод. Мусульмане привыкли почитать Каабу, которая для них была Домом Аллаха - единственным "домом" на земле того Бога, которому они поклонялись. Уход из Мекки одновременно был и уходом от величайшей святыни, опасным разрывом с Аллахом, который хотя и вездесущ и всевидящ, но все-таки не зря же избрал именно Каабу своим "домом", местом угодных ему молитв и жертвоприношений.

Через несколько месяцев после Первой клятвы при Акабе великий пророк и посланник Бога пережил фантастическое и, добавим, весьма своевременное видение, прочно вошедшее в историю ислама под названием аль-исра ва-ль-мирадж.

Видение посетило его ночью, после многочасовой молитвы, и его двоюродная сестра Хинда, дочь Абу Талиба, уверяла потом, что именно в ее доме, расположенном в квартале хашимитов, все и произошло.

...Мухаммед увидел себя спящим в самой Каабе. Его разбудил Джибрил, который приказал ему встать и выйти из храма. Когда Мухаммед вышел, он увидел перед собой Бурака (Борака), белоснежного зверя, наполовину мула, наполовину осла, но с человеческим лицом и огромными крыльями. Бурак означает "молниеносный". Джибрил посадил Мухаммеда на спину Бурака и вместе с ним мгновенно перенесся в иерусалимский храм, где Мухаммеда уже поджидали Ибрахим, Муса, Иса и другие пророки. Вместе с ними Мухаммед молился - он был самым главным среди них, имамом, руководителем общей молитвы.

Потом Мухаммеду поднесли чашу с водой, чашу с молоком и чашу с вином. Мухаммед выбрал молоко и Джибрил воскликнул: "Поистине ты на правом пути ты и твой народ! Вино запрещено для вас".

...К дверям иерусалимского храма с неба была опущена лестница, по которой Мухаммед, сопровождаемый Джибрилом, начал восхождение на небеса.

На первом, самом нижнем небе, путь на которое преграждали Врата Стражей, Мухаммеда встретил и приветствовал Исмаил, пророк и легендарный предок арабов. Под его началом было двенадцать тысяч ангелов, каждый из которых сам командовал двенадцатью тысячами ангелов более низкого звания. Эти сто сорок четыре миллиона ангелов, предводительствуемые Исмаилом, защищали нижнее небо от дерзких и любопытных джиннов.

"И никто не знает воинств Господа, кроме Него", - обычно замечал Мухаммед, когда, рассказывая о своем необычном путешествии, доходил до описания первого неба.

Все эти бесчисленные ангелы ласково улыбались, приветствуя Мухаммеда, и лишь у Малика, повелителя ада, ни тени улыбки не появилось на лице. Джибрил объяснил, что Малик никогда и никому не улыбается. Малик по просьбе Мухаммеда открыл одну из отдушин ада, откуда вырвалось нестерпимое пламя, и показал ряд пыток, уготованных для грешников. Грешник с губами верблюда, пожиравший при жизни имущество сирот "едой настойчивой", запихивал себе в рот раскаленные камни;

женщина, тайно родившая своему мужу ребенка, зачатого от греховной связи, висела на крючьях, вонзенных в ее грудь. Перед неким грешником лежали ломти сочного мяса и ломти жилистого, тощего, давясь, он пожирал отвратительное мясо, не смея прикоснуться к хорошему - так он был наказан за то, что в жизни не захотел жениться на женщинах, дозволенных ему законом, а брал себе в жены тех, кого Аллах запретил касаться.

Здесь же, на первом небе, обитал и праотец Адам, рассматривавший бредущие мимо души своих бесчисленных потомков. Души праведных испускали радующее Адама благоухание, а души грешников - нестерпимый смрад.

На втором небе Мухаммед встретил пророка Ису, сына Марйам, и его двоюродного брата Иоанна, сына Захарии.

На третьем небе его ожидал прекрасный, с лунообразным лицом, пророк Йусуф (Иосиф), сын Йакуба (Иакова), тот самый, который прославил себя мудростью в земле египетской, устоял перед домогательствами безнравственной госпожи и спас свой народ от голодной смерти.

На четвертом небе обитал Идрис, на пятом - Гарун (Аарон), брат пророка Мусы, на шестом - сам темнокожий Муса.

На седьмом, и последнем, небе на великолепном троне восседал Ибрахим. "Никогда я не встречал человека, более на меня похожего", - прибавлял якобы Мухаммед, доходя до описания любимого своего пророка.

Ибрахим провел Мухаммеда в рай, и пророк видел прекрасную небесную деву с пунцовыми губами, от которой узнал, что она предназначена Зайду, его приемному сыну.

Все пророки приветствовали Мухаммеда как своего великого собрата, а затем он предстал перед самим Аллахом, скрытым за бесчисленными занавесами.

Аллах обязал Мухаммеда и всех верующих совершать пятьдесят ежедневных молений, и пророк беспрекословно принял божественное повеление. Но Муса, узнав, какой непомерный груз собирается взвалить Мухаммед на плечи верующих, ужаснулся и настоял на том, чтобы Мухаммед вернулся к Аллаху с просьбой о снисхождении. Милосердный Аллах уменьшил число обязательных молитв до сорока пяти, но и эта цифра показалась Мусе чрезмерной, и он опять уговорил Мухаммеда просить Аллаха о новом снисхождении. В конце концов, после девяти хождений к Аллаху число обязательных молитв было сокращено до пяти. Муса, который в свое время немало помучился, приводя жестоковыйный Израиль к единобожию, убеждал Мухаммеда, что и пяти молитв в день его паства не выдержит, но Мухаммеду было стыдно в десятый раз тревожить Аллаха. С приказанием пять раз в сутки становиться на молитву и вернулся Мухаммед на землю, к иерусалимскому храму, откуда Бурак мгновенно перенес его обратно в Мекку.