Замуж за ревизора - Ирина Лазаревна Муравьева

на эти слова сам четко не понимая, что происходит. « Прощай, Сэдрик». Подчерк на бумаге был ровным, красивым, но он даже не знал, точно ли это подчерк его жены. Арон, заглянувшим в записку, нахмурился.

- Чем ты вчера так обидел Мэри?

Но губернатор не ответил. Мысли его были заняты совсем другим: здесь было что-то не ладно. Конечно, логичнее и проще всего было бы предположить, что Мэри, более не желая его видеть, собрала вещи и уехала. Тем более все выглядело именно так. Но… Возможно это была защитная реакция некоторого рода, однако Сэдрик, вместо того чтобы принять очевидное, начал обследовать комнату. И обнаружил под кроватью один чулок. А в ящике стола остались шпильки для волос.

Возможно он и не успел изучить подчерка жены, только вот Сэдрик знал, что Мэри крайне аккуратна. Времени на сборы вещей у нее было достаточно и, собирай Мэри все сама, разве раскидала бы она вещи, забыла бы шпильки и чулок, а новые платья если и оставила бы, то неприметно сложила бы аккуратно на кровати. А красное платье, в котором она вчера была? Его среди оставленных вещей не нашлось. Не могла же Мэри ехать в нем? Да, вся эта сцена была подстроена. Чтобы сбить с толку. На самом же деле Мэри была в опасности, и он должен спасти ее.

Именно эту версию Сэдрик и озвучил Арону, на что тот сделал свое очередное скептическое замечание:

- Не знаю, что там у вас вчера произошло, но если ты чего и должен, так это нагнать ее и извиниться.

- Арон, Мэри не покинула Бройте. Она здесь, просто ее похитили. И мы должны найти ее, - упрямо повторил Сэдрик.

На что Арон посмотрел на друга с очень усталым видом:

- Сэдрик, прости, но от тебя разит перегаром. И ты уже настолько запутался в своих теориях заговора, что принимаешь желаемое за действительное. Мэри уехала, поверь. Женщины так часто делают. Моя мама уезжает от отца к бабке в деревню почти каждый месяц. Другое дело, что она ни разу ещё туда не доехала, потому что отец вовремя нагонял ее. И если ты посмотришь правде в глаза, то ещё успеешь догнать Мэри на дороге и извиниться.

Последнее Арон произнес с особым нажимом.

Только Сэдрик из всех его слов услышал совсем иное.

- Дорога в Бройте!

Губернатор вскочил с пола, где до того на корточках искал ещё следы похитителей своей жены.

- Что дорога? – устало переспросил Арон.

- Ты же не думаешь, что Мэри отправилась зимой, пешком, через болота и совершенно одна.

- Смотря насколько сильно ты ее обидел. К тому же, полагаю, она не одна. Я с утра не видел Черныша. Так что...

- И все же, - фыркнул Сэдрик, - От Бройте до Ланкастера примерно день пути. Это в экипаже. Мэри не уехала в самом начале нашего брака, потому что к зиме с Бройте прекратилось сообщение. И пусть даже она взяла Черныша, однако она не ведьма летать верхом на собаке.

- Кстати о ведьмах, - вспомнил Арон, - когда ты окончательно протрезвеешь, нагонишь Мэри и извинишься, напомни мне рассказать тебе преинтересную информацию.

- Если она как-то связана с Мэри, то тебе лучше рассказать сейчас, - тоном, не терпящим возражений, сказал Сэдрик.

Арон покачал головой, тяжело вздохнул и сказал:

- Ну если только это убедит тебя не заниматься ерундой, а мчаться за ней. Слушай: ты помнишь из-за чего лорд Вертон поссорился со своим младшим братом?

- Да, тот выбрал себе в невесты ведьму.

- Ага. Ведьму, которая по местным легендам в день летнего солнцестояния ходила на кладбище и собирала там траву мертвых, чтобы дать силы своим братьям волкам. А знаешь, что рассказала мне про свою маму Мэри?

- Только не говори, что дядюшки Мэри оборотни.

- Вовсе нет. Но они болели волчанкой. А мать Мэри, кстати травница, лечила их. Легенды искажают факты, но зерно остаётся целым. Ты сам меня этому учил, - закончил Арон. Он был очень доволен собой.

- Но фамилия Мэри – Геральд.

- Может отец Мэри взял фамилию невесты, раз братья так сильно разругались. Насколько я понимаю, старший был довольно тщеславным типом, он мог по старшинству запретить брату давать жене фамилию рода.

- Да. Мог, - согласился Сэдрик.

- Так что если ты сейчас догонишь Мэри, то, возможно, привезёшь в Бройте ещё и законную наследницу рода, - постарался воодушевить Сэдрика Арон.

Но губернатор остался непреклонен.

- Да, мы с Мэри немного не поняли намерений друг друга, - признался он, - но я не верю, что это заставило ее вот так сбежать из Бройте. Сейчас самое важное, это не пойти по ложному следу, оставленному похитителем, а найти ее.

Арон в который раз поймал себя на мысли, что от такого упертого барана как Сэдрик убежит любой здравомыслящий человек. Но промолчал. К тому же толика логики в словах друга все же была: решиться идти пешком из города в холодный и короткий зимний день было сумасшествием. А Мэри всегда была весьма благоразумным человеком.

- Хорошо, - вздохнул Арон, - и с чего ты предлагаешь начать поиски?

- Первым делом надо найти Черныша, - сказал Сэдрик, - он ни за что не дал бы Мэри в обиду. А так как ни я ни ты пса не видели с самого утра, значит похититель смог ему как-то навредить.

Арон поежился при мысли о том, что с добрым и верным псом могло что-то приключится. Но послушно пошел во двор вместе с Сэдриком, надеясь, что похищение это все же бред его хмельного мозга. Собаки во дворе, а так же в подвалах башни Бройте, они не обнаружили. Сэдрик посмотрел в пустующих конюшнях, и даже посветил факелом в колодец, полагая, что преступник мог скинуть псину туда. Арон уже готов был вновь предлагать погоню по дороге, когда Сэдрик решил проверить последнее место, где мог укрыться пёс. Он помнил это по собакам, обитавшим в поместье его бабки: когда тем было плохо и они болели, псины всегда забивались в самый темный и укромный угол. В доме губернатора при башне Бройте таким местом был подпол, пролезть в который можно было через небольшую дыру под ступенями крыльца.

Сэдрику пришлось отодрать от деревянного помоста крыльца ещё несколько досок, прежде чем он смог пролезть внутрь. Арон, который все ещё считал, что