Сфера влияния - Вячеслав Васильевич Васильев

они складывались в минуты, часы, дни… Егор не мог точно сказать, пробыл он здесь несколько часов, или несколько дней. Он потерял счёт времени.

Он начал растворяться в этой тьме… В очередной раз вынырнув из забытья, Белецкий вдруг испугался, что забыл своё имя. Напрягшись, он неуверенно тихо произнёс: «Егор?…»

— Егор… Егор… — ещё тише ответило равнодушное эхо. Раньше бы он его не услышал, но сейчас слух настолько обострился, что, казалось, можно бы было услыхать, даже как бежит муравей. Если бы муравьи здесь водились…

Обрадовавшись, что вспомнил своё имя, Егор заворочался, устраиваясь поудобнее и намереваясь снова провалиться в дрёму. Спать мешало эхо, монотонно повторявшее: «Егор…, Егор…, Егор…». Эхо?! Никакое эхо не могло бы повторяться так долго, не затухая. Да и голос «эха» казался знакомым…

— Пантелей! — закричал Егор, вскочив на ноги.

— И незачем так орать! — послышался тихий, но чёткий ответ. — Я тебя слышу, я рядом… Возьми себя в руки, и продолжим…

— А мы что-то начинали? — саркастически поинтересовался Белецкий, автоматически оглядываясь по сторонам, будто бы в окружающей его кромешной тьме можно было разглядеть этого несносного пушистого индивидуума. — Что продолжать-то? — Егор наконец осознал, что занимается бессмысленным делом, и перестал крутить головой. — И «рядом» — это где? — решил он добыть информацию о местоположении напарника более доступным путём.

— Неважно… — уклонился тот от ответа. Егор ещё раз повертел головой, пытаясь уловить направление, откуда идёт звук, но и этот манёвр не увенчался успехом. В шлеме направление до источника звука не очень определишь… — между тем Рысь продолжил беседу: — Кушать хочешь?

— Издеваешься, гад? — взвился Егор, — у меня тут уже давно живот к спине прилип. Кажется, что неделю не ел… Кстати, а сколько времени я здесь?

— Неважно… — снова ответила наглая зверюка («Выберусь — поймаю, убью!» — подумал Егор). — Важно то, что если ты хочешь кушать, то должен беспрекословно выполнять все мои указания. Не отвлекаясь на не относящиеся к делу вопросы. Как только выполним программу — сразу в столовую.

При упоминании столовой у Егора потекли слюнки. «Рефлекс, однако» — подумал он и бросил во тьму: — Давай свои указания.

— Вот и чудненько, — обрадовался Рысь. — Первым делом сними шлем.

Егор с радостью выполнил приказ, тем более, что он отвечал и его желаниям: без шлема легче было определить, в каком направлении затаился «командир».

— Снял? — послышался голос Рыся. Егор разочарованно вздохнул. Направление всё равно не угадывалось.

— Да, — коротко ответил человек, напряжённо вслушиваясь в окружающую тишину.

— Теперь закрой уши руками, — последовала следующая директива.

— Егор, пожав плечами, поставил шлем на пол, и прижал ладони к ушам. Приказ был странный, но выполнять его было надо. На всякий случай испытуемый ещё и закрыл глаза. Никаких других причин закрывать уши, кроме намечающегося взрыва светошумовой гранаты он не видел.

— Закрыл уши? — послышался голос Пантелея.

— Да, — автоматически ответил Егор.

Стоп! Он же действительно закрыл уши! Тогда как он услышал рыся?

— Пантелей! — Белецкий широко раскрыл глаза, и окликнул напарника, не отнимая руки от ушей.

— Чего? — голос Рыся с явно проскальзывающими в нём ленивыми интонациями был слышен вполне отчётливо, не смотря на то, что не мог быть слышен никак.

— Я тебя слышу! — поспешил удивить пушистика Егор.

— Это хорошо…, - послышался в его голове совсем не удивлённый, а скорее, довольный голос. — Это правильно… А теперь позови меня. Мысленно…

Легко сказать! Мысли у Белецкого сейчас как раз разбежались в разные стороны. Но он собрался, и крикнул в уме: «Пантелей!». Ответа не было. Ещё раз: «Панелей!»…. Тишина…

Наконец, рысю надоело молчать.

— Зовешь? — поинтересовался он. — Вслух отвечай.

— Зову, — сообщил Егор тьме перед собой. — Слышно?

— Нет. Плохо стараешься. Видно, совсем есть не хочешь, — пришёл ответ. — Представь меня как можно подробнее. И зови опять. Давай!

Белецкий попытался вызвать перед глазами образ своего напарника. Ну, серый… Ну, пятнистый… Ну, с коротким хвостом. Морда пушистая… Наглая.

— Пантелей!

— И снова: зачем так орать? — «прозвучал» в голове довольный голос. — На полтона ниже. Получилось… Теперь, если хочешь мне что-то сказать — то делаешь это только мысленно. На звуковые сигналы не отзываюсь. Понятно?

— Понятно, — протелепатировал Егор. Когда идём в столовую?

— Какая столовая? — фыркнул в ответ Рысь. Ты что, думаешь, что Испытание уже закончилось? Ишь, какой быстрый… Надень шлем.

Егор со вздохом выполнил команду.

— Теперь закрой глаза. И ме-е-едленно поворачивайся на триста шестьдесят градусов. Увидишь что-нибудь — останавливайся, и говори мне. Выполнять!

— Белецкий закрыл глаза, и начал поворачиваться на месте. Задание на первый взгляд было нелепым. Что можно увидеть закрытыми глазами? С другой стороны, а что можно услышать закрытыми ушами? Но слышно же… Потому Егор отнёсся к делу со всей ответственностью: «вглядывался» во тьму до боли в глазах, пытаясь углядеть что-то необычное. Но ничего необычного не попадалось. Только чуть более светлое — почти на пределе видимости, пятно где-то на пол-второго… Сделав полный оборот, Егор доложил о результатах Рысю.

— Пятно, говоришь, — хмыкнул тот. А ну-ка, повернись в сторону этого пятна, и сделай несколько шагов в том направлении.

Егор починился. Пятно стало ярче, и приобрело зеленоватый оттенок.

— Понятно, — отозвался Пантелей на очередной мысленный доклад Егора. — А теперь стой на месте, и докладывай об изменениях.

В течение следующих пятнадцати минут пятно становилось то ярче, то темнее, то расплывалось, то фокусировалось вновь. Егор честно докладывал по мыслесвязи обо всех его эволюциях. В конце-концов пятно трансформировалось в некий более-менее различимый замысловатый объект, так и оставшийся светиться грязно-зелёным светом.

— А теперь самое интересное: — услыхав довольный голос рыся, Егор почти явственно представил себе, как тот потирает лапы в предвкушении этого самого «интересного»… — Подойди к этой штуковине поближе…

Егор подошёл.

— А потрогать это можно? — поинтересовался он у напарника.

— Трогай, — великодушно разрешил тот.

— Егор протянул руку. Рука не дошла до зелёного-непонятно-чего сантиметра на два, уперевшись в перпендикулярную полу плоскость.

— Стена, — пояснил невидимый Пантелей. — В ней дверь. А в ней замок. Откроешь — выйдешь отсюда.

— А как оно открывается? — поинтересовался Белецкий, за время пребывания в шрафбате научившийся чувствовать подвох «пятой точкой».

— Легко, — судя по интонациям, невидимый в темноте рысь сейчас издевательски улыбнулся. — Головой.

— А серьёзно? — обиделся Егор, — издеваться над человеком в такой ситуации — этого я бы мог ожидать от прапорщика Шелехова, а не от напарника.

В ответ в ушах послышался какой-то неясный шум, в котором можно было выделить всхлипывание и сдавленные стоны. Отметя в сторону версию, что Пантелей нашёл в этом подземелье какую-то рысиную особь женского пола, и сейчас усиленно работает над продолжением рода, Егор