Непокорный рыцарь - Софи Ларк

новому микшеру. Кажется, брат готов его расцеловать.

– О нет, – говорит папа. – Похоже, наш Вик наконец влюбился.

Вик смотрит на меня с лукавой улыбкой.

– Слышал, не я один, – говорит он.

– Что-что? Что я пропустил? Только не говорите мне, что речь о Неро Галло…

– Ну… – краснея, говорю я. – Ага. В смысле, да. Мы встречаемся.

– Неплохо, – отвечает отец, одобрительно кивая.

– Ты не против… ну, знаешь… – запинаюсь я, вспоминая о довольно специфической репутации Галло.

– Я всегда знал, что твой избранник не будет нормальным, – отвечает отец, пожимая плечами.

Вик прыскает, и я тоже не могу удержаться от смеха.

– Думаю, я тоже, – говорю я.

Вик пытается улизнуть с подарком в свою комнату, и я обращаюсь к нему:

– Только попробуй после этого бросить школу! Тебе все равно нужна профессия. Даже если параллельно ты будешь записывать отпадные треки.

Вик стонет.

– Умоляю, не говори «отпадные треки».

– А что? – дразню его я. – Это больше не улет?

– Что улет? – озадаченно переспрашивает отец.

– Вы двое меня убиваете, – говорит Вик, от стыда надвигая поглубже на глаза кепку.

– Есть подозрение, что он больше не считает нас классными, – обращаюсь я к папе.

– Быть того не может, – говорит он, качая головой.

Я хватаю последний тост и спускаюсь в мастерскую.

Даже несмотря на то, что моя доля составила баснословную сумму, в ближайшее время наша рабочая рутина не изменится. Для начала Неро крепко-накрепко вбил мне в голову, что мы не можем вести себя как-то по-другому. Копы, гангстеры и Рэймонд Пейдж будут шнырять повсюду в поисках грабителей, швыряющих деньгами направо и налево. Даже восхитительная «Гран-Спорт» спрятана в мастерской под чехлом, чтобы не привлекать ко мне внимания.

Забавно, но теперь, когда у меня есть выбор, я совсем не против поработать. Думаю, дело в том, что, если сейчас какой-то придурок завалится в мастерскую и начнет качать права, я спокойно могу послать его на все четыре стороны. Хорошо иметь финансовую подушку и не цепляться за любую подвернувшуюся работенку.

Я работаю даже во время обеда, чтобы закончить пораньше. Сегодня у меня особенное свидание с Неро, и я немного волнуюсь.

Закончив, я поднимаюсь в квартиру, чтобы хорошенько намыться и отчистить руки от грязи.

Хотелось бы, конечно, чтобы мне помогла собраться Патриша, но сегодня придется обходиться своими силами. У подруги сегодня тоже свидание – с Мейсоном.

Она позвонила, чтобы рассказать мне об их примирении.

– Представляешь, Мейсон устроил нам сюрприз и уговорил бабушку прилететь! И даже не забыл встретить ее в аэропорту, был точно в срок. Он распланировал для нас целую программу с катанием по реке, посещением смотровой площадки и ужином в барбекю-ресторане… Бабуля была в полном восторге, она сказала, что это была лучшая поездка в ее жизни. Клянусь тебе, Камилла, в нем словно проснулась жажда к жизни. Он сказал, что нашел квартиру и собирается открыть бизнес – аренда переносных киноэкранов… Понятия не имею, что с ним произошло!

– Это потрясающе, – говорю я, стараясь не рассмеяться. – Я очень рада за тебя, Патриша.

Мне немного совестно прикидываться дурочкой, но я уверена, что Мейсон со временем сам все расскажет.

У меня на душе есть и более тяжелый камень.

Это секрет об отце Вика.

Я знаю, что он сотню раз говорил, что не желает ничего знать. И, возможно, это к лучшему – Рэймонд Пейдж полный козел. Но я не могу не думать о Белле. Вспышка эмпатии, которую я ощутила в ту ночь на пляже, не оставила меня. Мне кажется, девушка ведет себя так из-за своих родителей. Возможно, она была бы другой, будь у нее родственник с настоящим сердцем вместо камня в груди. Кто-то забавный и милый. Кто-то вроде Вика.

Приняв душ и одевшись, я стучусь к брату.

– Эй, – говорю я, заглядывая к нему. – Можем поговорить?

– Конечно, – отвечает он.

Мне радостно видеть, что Вик сидит за домашкой, несмотря на искушение опробовать подарок.

– Вик, я знаю, что мы много раз говорили об этом. Но одно дело – теория, а другое – реальность…

– О чем речь? – спрашивает брат, покусывая кончик карандаша.

Я делаю глубокий вдох.

– Я нашла твоего отца. И сестру.

Впервые Вик не спешит сменить тему. Он сидит неподвижно, не сводя с меня своих больших темных глаза.

– Сестру? – переспрашивает он.

– Да.

– Сколько ей лет?

– Э-э… Она моя ровесница.

Вик кладет карандаш на стол.

– Думаю… это действительно меняет дело, – говорит он.

– Да. Я знаю, где она. Если захочешь познакомиться.

Задумываясь, Вик пробегает руками по волосам. Я даю ему время переварить информацию.

Наконец брат говорит:

– Спроси меня вновь через год. После выпускного.

Я выдыхаю.

– Да? – спрашиваю я. – Ты уверен?

– Ага, – быстро обнимает меня Вик. – Пока мне достаточно сестер.

Я взъерошиваю ему волосы и обнимаю в ответ. Затем я ухожу, оставляя его учиться.

Я возвращаюсь в свою комнату с чувством облегчения. Если через год Вик захочет познакомиться с Беллой… Я согласна. У меня достаточно времени, чтобы свыкнуться с этой идеей.

И придумать, как провернуть это так, чтобы не разозлить Рэймонда Пейджа.

Я одеваюсь куда более тщательно, чем обычно. Патриша помогла мне выбрать в магазине новое платье. Оно яркое и пестрое, слегка в латиноамериканском духе. Я не уверена, что это мой стиль, но подруга убедила меня, что это идеальный наряд для знакомства с семьей парня.

Еще влажные волосы я заплетаю в косу, а затем осторожно наношу немного блеска для губ под цвет платья.

Я надеваю сандалии и спускаюсь в мастерскую, откуда меня заберет Неро.

Черный «Мустанг» въезжает на подъездную аллею как раз вовремя.

Неро выходит и целует меня, прежде чем открыть пассажирскую дверцу.

– Ты выглядишь потрясающе, – говорит он.

– Кажется, меня сейчас стошнит от страха, – признаюсь я.

– Не волнуйся, – отвечает Неро. – Они тебя полюбят.

Мы едем по Олд-Тауну в западном направлении. Когда мы пересекаем Седжвик-стрит, я слышу резкие звуки множества сирен. Мимо нас проносится процессия из полицейских машин. Конец улицы перекрыт стеной из полицейских в форме.

– Что происходит? – спрашиваю я.

Он поднимает бровь.

– Ты не слышала?

– Нет, – отвечаю я.

– Papa каждое утро читает газеты. Это было на всех первых полосах.

– Ты скажешь или нет?

– Главу департамента Броди убили выстрелом в затылок в Розенблюм-парке.

– Что? Кто?

– В этом и вопрос. Все случилось глубокой ночью. Он был в парке совершенно один.

У Неро странное выражение лица, будто он пытается сдержать улыбку.

– Что происходит? – требую я ответа. – Кажется, ты знаешь больше, чем говоришь.

– Может, и так.

– В чем дело?

– Я