Брокер - Джон Гришэм

— Будьте любезны.

Под пристальным взглядом Ван Тиссена Джоэл подошел к ячейке и ввел код. Делая это, он еле слышно шептал числа, навсегда врезанные в его памяти: «Восемьдесят один, пятьдесят пять, девяносто четыре, девяносто три, двадцать три». На панели замигал небольшой зеленый огонек. Ван Тиссен улыбнулся и сказал:

— Я буду ждать у входа. Позвоните, когда закончите.

Оставшись один, Джоэл вынул из ячейки стальной ящик и сдвинул крышку. Взял туго набитый конверт и открыл его. Там было четыре диска Jaz емкостью два гигабайта каждый, которые когда-то стоили миллиард долларов.

Он немного помедлил, но только шестьдесят секунд. В этот момент он находился в очень безопасном месте, и почему бы не позволить себе немного поразмышлять?

Он подумал о Сафи Мирзе, Фейзале Шарифе и Фаруке Хане, блестящих мальчиках, которые обнаружили «Нептун», а затем создали изощренную программу, чтобы управлять системой. Теперь все они были мертвы, убиты наивной жадностью и выбором юриста. Он подумал о Джейси Хаббарде, дерзком, общительном и бесконечно харизматическом мошеннике, который на протяжении всей карьеры занимался промывкой мозгов избирателей и в конце концов зарвался. Он подумал о Карле Пратте, Киме Боллинге и дюжине других партнеров, которых привел в свою процветающую фирму и жизнь которых сломал из-за того, что сейчас держал в руках. Он подумал о Ниле и о том унижении, на которое обрек сына, когда скандал захлестнул Вашингтон и тюрьма стала не просто реальностью, но убежищем.

И он подумал о себе, не из эгоистических побуждений, не жалея себя, не пытаясь переложить вину на других. Какую никчемную, суетную жизнь он вел до сих пор. Он так хотел вернуться назад и поступить по-другому, но у него даже не было времени подумать об этом. У тебя осталось всего несколько лет, Джоэл, или Марко, или Джованни, или как там тебя зовут. Почему бы тебе в первый раз за всю твою паршивую жизнь не сделать так, как правильно, а не так, как выгодно?

Он положил диски в конверт, конверт — в портфель и вставил стальной ящик в ячейку. Затем позвонил Ван Тиссену.

Когда они вновь оказались в источавшем могущество кабинете, Ван Тиссен вручил ему папку с единственным листом бумаги внутри.

— Это выписка по вашему счету, — сказал он. — Все очень просто. Как вы знаете, никаких операций не совершалось.

— Друзья, вы должны платить один процент по вкладу, — сказал Джоэл.

— Вы знали о наших условиях, когда открывали счет, господин Бэкман.

— Да, знал.

— Мы защищаем ваши деньги другими средствами.

— Конечно. — Джоэл захлопнул папку и протянул ее обратно. — Я не хочу это держать у себя. Наличные у вас есть?

— Да, сейчас их доставят наверх.

— Хорошо. Мне нужно еще кое-что.

Ван Тиссен вытащил блокнот и держал наготове перьевую ручку.

— Слушаю, — сказал он.

— Я хочу перевести сто тысяч долларов в банк, расположенный в Вашингтоне, округ Колумбия. Вы можете порекомендовать какой-нибудь?

— Конечно. Мы близко работаем с «Мэриленд траст».

— Отлично, переведите деньги туда и откройте общий сберегательный счет. Я не буду выписывать чеки, стану просто снимать деньги.

— На чье имя?

— Джоэл Бэкман и Нил Бэкман. — Он вновь привыкал к своему имени и больше не содрогался, произнося его. Не съеживался от страха, ожидая услышать выстрелы. Оно ему нравилось.

— Очень хорошо, — произнес Ван Тиссен. Все было возможно.

— Мне нужна помощь, чтобы вернуться в США. Может ли ваша сотрудница проверить рейсы «Люфтганзы» в Филадельфию и Нью-Йорк?

— Конечно. Когда и откуда?

— Сегодня, как можно скорее. Я не хотел бы лететь из местного аэропорта. Сколько до Мюнхена на машине?

— Три-четыре часа.

— Вы можете предоставить машину?

— Уверен, мы это организуем.

— Я предпочел бы выехать прямо из вашего подземного гаража, в машине, за рулем которой будет человек, не одетый в форму водителя. Кроме того, машина не должна быть черной, не надо, чтобы она привлекала внимание.

— Вам грозит опасность, господин Бэкман? — Ван Тиссен прекратил записывать и бросил озадаченный взгляд.

— Возможно. Я не уверен, но не хочу рисковать.

Ван Тиссен поразмышлял несколько секунд, потом спросил:

— Вы хотите, чтобы мы зарезервировали билет на самолет?

— Да.

— Тогда мне нужен ваш паспорт.

Джоэл достал паспорт, одолженный у Джованни. Ван Тиссен долго его изучал, но все же привычное ко всему лицо банкира выдало его. Он был смущен, обеспокоен и в конце концов выдавил:

— Господин Бэкман, вы полетите по чужому паспорту?

— Совершенно верно.

— А этот паспорт настоящий?

— Настоящий.

— Полагаю, своего паспорта у вас нет.

— Его давно забрали.

— Наш банк не может участвовать в совершении преступления. Если документ украден, то…

— Уверяю вас, он не украден.

— Тогда как…

— Давайте скажем, что я его одолжил, хорошо?

— Однако использование одолженного паспорта является нарушением закона.

— Господин Ван Тиссен, давайте не будем углубляться в иммиграционную политику Соединенных Штатов. Вы достаете расписание. Я выбираю рейс. Ваша сотрудница с помощью банковского счета бронирует билет. Вы снимаете деньги с моего счета. Достаете мне машину и водителя. Если желаете, снимаете деньги за услуги. Все очень просто.

Это был всего лишь паспорт. Какого черта? У других клиентов было по три или четыре таких. Ван Тиссен вручил его обратно Джоэлу и сказал:

— Очень хорошо. Что-нибудь еще?

— Да, мне нужен доступ к Интернету. Уверен, ваши компьютеры должным образом защищены.

— Абсолютно.

В электронном послании Нилу было сказано:

Гринч, если повезет, я должен сегодня ночью прибыть в Нью-Йорк. Достань сегодня новый телефон. Не упускай его из виду. Завтра утром обзвони «Хилтон», «Мариотт» и «Шератон» в центре Вашингтона. Спроси Джованни Ферро. Это я. Утром первым делом позвони Карлу Пратту с нового телефона. Будь настойчив и доставь сенатора Клейберна в округ Колумбия. Мы покроем его расходы. Скажи ему, это срочно. Услуга старому другу. Не принимай никаких возражений. Больше никаких электронных писем, пока я не доберусь до дома.

Марко.

Быстро съев сандвич с колой в кабинете Ван Тиссена, Джоэл Бэкман покинул здание банка на переднем сиденье блестящего зеленого четырехдверного седана «БМВ». На всякий случай, пока они не выехали на автобан, он прикрывал лицо швейцарской газетой. Водитель, которого звали Франц, считал себя надеждой «Формулы-1», и, когда Джоэл сообщил, что он в общем-то спешит, Франц занял левый ряд и выжал 150 километров в час.

Глава 32

В 13.55 Джоэл Бэкман сидел в чересчур просторном кресле отсека первого класса «Боинга-747» «Люфтганзы», который отъезжал от здания мюнхенского аэропорта. Только когда самолет начал движение, он решился взять бокал с шампанским, на который смотрел уже целых десять минут. Бокал опустел к тому моменту, когда самолет остановился в начале взлетной полосы для проведения последних проверок. Как только колеса оторвались от земли, Джоэл закрыл глаза и позволил себе роскошь нескольких часов отдыха.

Именно в этот момент, в 7.55 утра по восточному стандартному времени, его сын был, напротив, повергнут в состояние стресса и готов все бросить. Черт возьми, как он мог спешно купить новый телефон, потом вновь позвонить Карлу Пратту и упрашивать его делать одолжения несуществующему старому другу, а потом каким-то образом одурачить отставного и ворчливого сенатора из Окракоука, Северная Каролина, чтобы тот бросил все свои дела и немедленно вернулся в город, который, очевидно, был ему в высшей степени неприятен? Не говоря уже о самом очевидном: у него, Нила Бэкмана, впереди достаточно напряженный день в конторе. Нет ничего более спешного, чем спасение капризного отца, но у него еще много встреч с клиентами и других важных дел.

Он покинул «Джерриз джаву», но, вместо того чтобы отправиться в контору, пошел домой. Лиза купала дочку и была очень удивлена, увидев его.

— Что случилось? — спросила она.

— Нам надо поговорить. Прямо сейчас.

Он начал с таинственного письма со штемпелем из Йорка, Пенсильвания, рассказал про заем в 4000 долларов, как бы неприятно это ни было, потом про смартфон, зашифрованную электронную переписку — почти всю историю. К его большому облегчению, она приняла это спокойно.

— Ты должен был мне рассказать, — несколько раз произнесла она.

— Да, прости.

Не было ссоры, не было споров. Верность была одной из основных черт ее характера, затем она добавила:

— Мы должны ему помочь.

Нил обнял ее.

— Отец отдаст деньги, — заверил он жену.

— О деньгах побеспокоимся потом. Он в опасности?