Королевская кровь-12. Часть 1 - Ирина Владимировна Котова

родственники крысозубов… как же их много! — она бросила взгляд на усмехнувшегося Макса, сделала голос тише: — Я говорила, что ваша улыбка меня пугает?

— Рад, что вы сохранили интерес к жизни, — объяснил он совершенно серьезно.

— Удивительно, да? — согласилась она. Выдохнула и пошла дальше уже спокойнее.

Неподалеку лорх доедал косулю, — принцесса бросила на него настороженный взгляд, но, оценив, что ему достаточно нынешней добычи, не стала останавливаться. Виднелись паутины других пауков, попалась пара их выеденных туш — похоже, не поделили территорию, в поваленных стволах заметны были целые лежки ночных ящеров — они набивались в полости как начинка в пирог. Каждая полянка была заполнена мелкими травоядными, ветви деревьев и кустов облепили птицы.

Путники снова вышли на каменное поле и побежали вперед, к очередной ступени. На таких уступах открывался хороший вид на равнину — огромный лагерь выглядел опустевшим, раньяров над ним роилось далеко не так много, как раньше, видны были и стада инсектоидов, то и дело приходящие к воде попить. Вокруг ближайших порталов даже издалека можно было разглядеть вереницы патрулей на тха-охонгах.

И количество тонких рукавов, на которые разливалась река среди пышной зелени, тоже с каждой пройденной террасой становилось все больше. И с каждым разом Тротт все очевиднее понимал, что с рекой что-то не так. С ней и с деревьями на длинных островах — словно стволы покрыты чем-то белесым.

Из рощ между рукавами то и дело поднимались стайки стрекоз, туда подлетали всадники, от реки к лагерю выходили цепочки охонгов и тха-охонгов. Тротт видел во взгляде Четери ту же задумчивость и непонимание. Что может быть там, между этими неизвестно откуда появившимися рукавами реки?

Для ловушки, даже такой огромной, как паутинные сети, сквозь которые пришлось пробираться им с Алиной в начале пути, слишком обширная площадь — множество неудобных островков, которые проще обойти по берегу реки. Да и сети пауков зеленоватые, их среди листвы и не разглядишь.

Для стоянки иномирян слишком странное место.Может, там загоны инсектоидов? Сделали, чтобы не гонять на водопой, не терять время? Но охонги коричневато-зеленые, а не белые…

Берег реки сделал очередной поворот, и со следующей террасы открылся отличный вид — и на дымящийся, горящий справа лес, на рукава и на порталы. Чет затормозил, добежав до деревьев, которые росли за каменной россыпью прямо на берегу, прижался к одному из них, вглядываясь вниз, в долину. Алина бежала следом.

— Смотрите! — крикнула она, и в голосе ее слышался настоящий восторг. Она остановилась у дерева, запыхавшись, и Тротт уже хотел напомнить ей, что в любой ситуации нужно беречь дыхание, когда увидел то, что раньше было скрыто от их глаз рельефом и лесом.

Далеко впереди рукава реки снова сливались в одно русло, образуя острова длиной в несколько километров. А за островами, почти вплотную к ним поперек русла будто кто-то нарисовал кусок золотой дуги с рукояткой, с зазубренным осколком лезвия, которое совсем немного заходило с воды на равнину. Папоротники и трава на полях у реки внутри этого рисунка словно были окутаны золотой дымкой. Будто там начиналась осень. И это было очень красиво.

Сердце Макса кольнуло — так бывало у его дома в октябре, когда дубы еще зелены, но отойди подальше — и пышные кроны кажутся едва-едва подернуты позолотой, и непонятно еще — солнце их высветлило, или уже листва пожелтела.

— Это ведь он? — прошептала Алина. — Кусок серпа Оки-жара?

— Других вариантов я не вижу, — глухо ответил Тротт. Он смотрел на осколок — а также на светлое пятнышко портала, до которого от реки было пятьсот шагов. Пятьсот шагов до смерти — и до жизни принцессы.

Четери мечтательно, почти с нежностью улыбался.

— Так близко, — прошептала Алина. — Не верю, что это так близко… — Глаза ее были сухи, и блестели лихорадочно, отчаянно. — Мы ведь… мы ведь уже можем быть к ночи рядом с порталом, да? На осколке серпа?

— Будем, — пообещал Четери. И Макс тоже кивнул.

— И завтра нам нужно будет пробиваться, — неестественно спокойно проговорила она. И тут же оглядела себя, словно надеялась найти карман. — Нужно же предупредить Матвея. Он просил. Нужно написать, что мы рядом, на твоей рубахе, Четери! Но мне нечем!

Дракон одобрительно хмыкнул.

— Мы подойдем ближе к пожару, выудим оттуда уголек, маленькая Рудлог. Или возьмем со старой стоянки иномирян, если наткнемся — тут их немало. Разводить специально для этого огонь мы точно не будем.

— Хорошо, — сказала она. — Я пока… буду так говорить. Вдруг он услышит?

И дальше в пути Тротт слышал, как она то и дело принималась бормотать: «Матвей, мы, скорее всего, уже завтра будем пробиваться к порталу, посмотри, вот он, надеюсь, ты его видишь моими глазами».

Солнце жарило все сильнее, под ногами шелестела трава, носилась туда-сюда живность. Под бормотание принцессы и Тротт погрузился в себя, не забывая, впрочем, отслеживать периметр. Сердце холодил Черный жрец — с каждым днем этот холод становился сильнее, а с утра, когда Тротт увидел такой близкий портал, грудь и вовсе сжало. Не страхом — ему слишком давно было страшно, и страх потерял свою силу, рассыпался песком. Сожалением и надеждой.

Надеждой на то, что такой долгий путь все же не прервется перед самым финалом, что удастся выполнить свою миссию — спасти Алину, вынести Жреца на Туру. И сожалением, что он никогда не увидит больше ни Саню, ни Марта с Вики, ни своего дома и дубов, ни то, какой станет Алина по возвращении.

Под ноги ему метнулся кабанчик, Тротт ступил вправо. И повернул голову к равнине — потому что услышал приближающийся знакомый гул. Четери уже тоже смотрел туда, а через минуту встрепенулась и принцесса, чуть пригибаясь на ходу. Рука ее знакомо легла на нож.

Сюда, в их сторону, летели с десяток раньяров. Они еще не пересекли реку, но уже было видно, что на каждом не меньше пяти всадников.

— Неужели нашли-таки наши следы? — тихо выдохнула принцесса.

— Неважно, — бросил Тротт. — Уходим!

Они бежали прочь от реки, перепрыгивая через живность, навстречу пожару, и успели убежать метров на триста, когда пришлось замереть за стволами, чтобы не привлекать внимание движением: стрекозы опустились на берег, всадники стали спешиваться.

Их было десятка три, не