Охота на султана (СИ) - Бахмет Александр Павлович

— Спасибо! — пролепетал парнишка и унёс драгоценную запись, чтобы побыстрее отправить её в студию.

В одном из переходов Мендеса поймал Эстебан.

— Хорхе! Как я тебе завидую! И как я хочу полететь с тобой! Но на мне сейчас груз ответственности. Мне доверяют. Я доведу это дело до конца.

— У тебя ещё будет возможность перебраться поближе ко мне, — пошутил Мендес. — Когда твои избиратели вывалят на тебя вину за собственную лень и пассивность и переизберут.

— Боюсь, что ты не понял. Аль-канарская система плоха тем, что правительство работает всю свою жизнь. Все, кто недоволен, просто избирают новое правительство. Но старое продолжает исполнять свои функции для всех, кто остался ему верен.

— Но ведь ты выйдешь когда-то на пенсию? Вот тогда и приезжай к нам.

Они помолчали. Эстебан поинтересовался:

— Скажи, Хорхе, каким таким образом ты оплатил свой переезд? Я же знаю, что ты едва сводил концы с концами.

Мендес улыбнулся.

— Часть денег я наскрёб. Мне заплатили за оставляемую здесь недвижимость, оборудование. А остальное… Я подписал договор, что пять лет не сменю правительство.

— Что-то мне это не нравится. А если они нарушат договор?

— На этот случай есть суд. Уверяю тебя, что аль-канарскому суду можно верить. А ситуация интересна ещё потому, что на первых порах вмешательство правительств почти не нужно. Они будут получать денежки почти задаром. В других мирах все правительства имеенно так и поступают. Наобещают с три короба, а потом — большой кукиш своим избирателям.

— Мне ли не знать этого? — усмехнулся Эстебан. — Но вообще-то я надеюсь, что смогу защищать своих избирателей именно так, как эти ребята защитили меня. В любой точке видимой Вселенной…

Они ещё побродили среди гостей, Мендес угостил Эстебана винами, которые специально доставили к этому событию. Странно, с этим человеком он раньше почти не общался, а теперь испытывает к нему нечто вроде дружеского чувства. Потом Мендеса окружили его бывшие работники, желали успехов в дальнейшем, здоровья, удачи и любви.

— Саманта…, - подумал Мендес. — Самое главное, что я увезу с собой Саманту. Увезу туда, где не придётся каждый миг дрожать за свою и её жизнь. Может быть, там у нас будут дети… Ведь сейчас медицина и это может. И, возможно, Саманта там будет счастлива.

Марго пришла в себя на третьи сутки. Наверное, в этом не было необходимости, но Назира вколола ей изрядную долю лекарств, добавив снотворного.

Постепенно выныривая из сна, Маргарита пыталась догадаться, где она, какой обители принадлежит потолок, нависающий над ней. Потом пришла Натача, и события недавних дней как вспорхнувшие птицы заметались, а потом снова уселись на свои места. Она вспомнила всё. Но она ещё вспомнила и то, что предшествовало им. Вспомнила прошедшие на Лурре два месяца, вспомнила свой полёт в дальний филиал, вспомнила суд и разрыв с Али.

— Как самочувствие, подруга? — спросила Натача. И предупредила: — Только не вздумай сразу вставать.

— Ничего самочувствие, — ответила она. — Я где?

Натача усмехнулась.

— Что, уже забыла? Ты на корабле. Нашем корабле. Мы сейчас летим на Аурелию.

— Зачем?

— Да так… Кое-какие дела…

Марго подумала, что ей показалось, будто за качнувшейся шторой кто-то прячется, но там сперва произошла какая-то возня, потом послышался громкий шёпот, потом из-за шторы выглянули любопытные детские мордашки, а потом ребячья толпа, шумная и неугомонная, окружила Марго со всех сторон.

— Тихо! — прикрикнула Натача. — А то сейчас всех выведу! У Марго от вашего галдежа уши лопнут.

Они толкались вокруг, трогали её за руки. Кто-то громко шептал: "Ну, хватит тебе! Дай и мне подержаться!" Она засмеялась. Приняв это за своего рода разрешение, малышня наперебой стала рассказывать Марго про свои дела, достижения. Кто какой фильм смотрел, кто что читал. У них был довольно хороший французский, у некоторых даже без акцента. "Дети-полиглоты" — подумала она.

Через десяток минут у Марго стали снова слипаться глаза.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Всё! Всё! На выход! — забеспокоилась Натача. — Марго ещё нужно отдохнуть. На выход! Все на выход!

— Натача! — засыпая, позвала Марго. — На Лурре осталась Жанна. Жанна Арно…

— Ребята из Братства всех освободили, не переживай! — Натача стиснула её ладонь. — Я наводила справки. Её отправили на Самму.

— Как ты узнала?…

— Альба пишет всё в память. Я просмотрела фильм, потом навела справки.

— Спасибо… — Марго нырнула снова в сон.

В следующий раз она проснулась от прикосновения чьей-то руки. Через какой-то миг она поняла, что это может быть только его рука. Сильная и нежная одновременно. Немного шершавая и в то же время чувствительная.

Она открыла глаза. Али сидел рядом и разглядывал её лицо.

— Смею ли я надеться, что ты простишь меня?

Она улыбнулась и вместо ответа просто на время прикрыла веки.

— Ты меня тоже прости. Я не сразу смогла разобраться в ситуации с этим изобретателем. Я подставила тебя.

Улыбка сама испарилась с её лица. Внутри зрел вопрос — заведёт Али разговор про возврат собственности или нет? Али ничего не спросил. Он просто сидел рядом, гладил её руку и молчал.

К вечеру Марго уже встала, ужинала вместе со всеми, наблюдала знакомый ритуал докладов, отчётов, замечаний и планов. Она вернулась к себе в каюту, немного побродила по ней, вспоминая и привыкая. Потом пришла Фарида. Она принесла какие-то сладости: что-то хрустящее, пахучее, густо посыпанное сахарной пудрой. Не иначе как работа Хафизы. Через четверть часа Марго стало казаться, что ничего не изменилось с момента свадьбы. Фарида рассказывала какие-то смешные происшествия, в которых фигурировали жёны Али, которые произошли на Аль-Канаре, на Заре… Вдруг Маргариту будто сдавило. Ведь это только кажется, что ничего не изменилось! Назад возврата быть не может!

— Фарида! — сказала она. — Пожалуйста! Мне нужно побыть одной.

— Ну что? Как успехи? — спросила Натача у дочери.

— Так себе! — Фарида махнула рукой. — По-моему, она выгнала меня, чтобы нареветься вдоволь.

— Это ещё не самый плохой вариант! — Натача задумалась на секунду и отправилась к мужу.

Али уединился с Девикой, но заняты они были разглядыванием какого-то альбома: сидели в креслах рядышком, с надетыми очками, и водили в воздухе руками. По отдельным репликам Натача догадалась, что это не Кама-сутра, а карта Галактики.

— Али! Мне надо с тобой поговорить.

Девика, дежурная секретарша, медленно направилась к выходу. Она надеялась, что Натача её остановит, но та молчала, пока створки двери не закрылись за тринадцатой женой.

— Что-то случилось? — Али чуть нахмуренно смотрел на старшую жену.

— Случилось! — Натача выдержала паузу. — Марго пребывает в катастрофической депрессии. Её надо срочно спасать!

— Депрессия? — Али озадаченно потёр подбородок. — Мне показалось, что она идёт на поправку и у неё всё хорошо.

— Ну да! Всё хорошо! Просто чудесно! — Натача не замечала, что быстро переходит на крик. — У неё не было секса бог знает сколько месяцев. С мужем в разводе. Имущество арестовано. Ты намерен ей предложить снова выйти за тебя замуж?

Али замотал головой.

— Погоди, солнышко! С женитьбой не всё так просто. Согласно нашим традициям, которые идут из шариата, я не могу снова взять в жёны женщину, с которой развёлся. Она должна стать на время женой другого мужчины.

— Как я забыла про ваши традиции? — вздохнула Натача. — А ты уверен, что: первое — она захочет стать женой кого-то другого, второе — захочет ли она после этого замужества снова становиться твоей женой?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Али что-то пробормотал нечленораздельное.

— С тобой всё понятно, — вздохнула Натача. — Опять мне решать. Хотя, что тут решать? Здесь вопрос жизни и смерти. И вопрос больших денег. Ты хочешь вернуть свои миллиарды?