Лисы взрослым не игрушка (СИ) - Бегун Анна

Ждать — и надеяться, что он всё-таки согласится поговорить.

Вдруг моё внимание привлекло мельтешение за окном: на берегу озера возникали хаотичные вспышки огня, которые тут же затухали, сменяясь так же неожиданно возникающими глыбами льда. Они проваливались под воду, ломая тонкую корку на поверхности, и поднимали высокие волны.

Чтобы заметить Сириуса, пришлось приглядеться. Он стоял под самым деревом, скрестив руки, и даже не шевелился, даже не пытался управлять потоками. Дыхание перехватило от нахлынувшего волнения.

«Сейчас — или никогда!» — твёрдо решила я и бросилась к выходу из академии.

Вокруг никого не было. С тех пор, как Толль стал показываться у озера, все обходили его стороной. На всякий случай. И только последнее время изредка подсматривали за ним любопытные девчонки, да и те всё ещё побаивались подходить близко.

Я застыла в отдалении. Картина предстала и в самом деле красивая: над озером бушевали стихии, напоминая то салют, то магический поединок, озеро шло волнами, то и дело бросаясь на берег, а вокруг, покуда хватало глаз, сиял под ярким солнцем чистый снег. Полный покой академии в учебный день — и безумие посреди раскинувшихся холмов рядом.

Толль так и стоял спиной к дереву, не шевелясь. Чёрное длинное пальто, скрещённые на груди руки, и одной ногой упирается в ствол. Глубоко посаженные глаза, казалось, метают молнии. Не заметить моего появления он не мог, но не пошевелил ни единым мускулом, словно я стала для него пустым местом.

— Рада, что тебе стало лучше.

Молчание в ответ. Большой огненный шар разорвался над озером, пустив во все стороны крупную рябь. Я вздрогнула, но постаралась не показать своего отчаяния.

— Я тут разговаривала с доктором Ноксом и, знаешь, что он сказал?

— Не знаю и знать не хочу, — Толль отпрянул от дерева и мы, наконец встретились взглядами. Но радости мне это не прибавило. Уже знакомый, холодный и злой взгляд исподлобья. — Уходи.

— Я… всего лишь хотела узнать, как у тебя дела…

— Как дела?! — заорал Сириус, и меня обдало жаром. Даже снег под ногами подтаял и пошёл крупными каплями. — Как дела, говоришь?! Отлично! Прекрасно! Меня отстранили от учёбы! Выселили из общаги! Засунули в полностью огнеупорный отдельный дом, и постоянно присылают ко мне «специалистов»!

Последнее слово он выделил с особым презрением. В последний момент отвернувшись, заорал:

— Уйди! — и над озером вспыхнуло уже несколько огненных шаров, которые тут же рассыпались тысячами искр.

Я попятилась. Даже в самые худшие времена он никогда не выглядел настолько разъярённым.

— Вон отсюда!

Слёзы подкатили к горлу. Вконец растерявшись, я бросилась по тропе прочь.

— Нэт! — кто-то резко дёрнул меня за руку.

— О боги, Ной! — я схватилась за сердце, словно не позволяя ему выскочить из груди. — Ты меня так напугал!

— Прости, не хотел, — улыбнулся он, обнимая за плечи. Хотелось отстраниться. Что-то чувствовалось противоестественное в физическом контакте с любым представителем мужского пола. Но тут среди проходящих мимо студентов показался один из друзей Ноя, и ладонь сама собой поднялась в приветственном жесте. — Рассказывай, что так сильно занимает твои мысли? Не замечаешь никого вокруг! Только не говори, что тот косяк сам в тебя врезался.

Я коснулась свежего ушиба на лбу и помотала головой:

— Так, ерунда. Только что спецкурс был по техномагии, загрузилась немного.

— Говорил же, странно идти зоологу на техномагию. Помнишь, что у нас сегодня финал?

Застонав, я покосилась на одногруппника:

— Серьёзно планируешь выиграть этот приз?

— Ну а что, — он пожал плечами. — Чем чёрт не шутит! В конце концов, зря мы так старались, что ли? Я, в общем, потому и пришёл: хочу обсудить один момент до того, как мы взяли первое место. Пойдём-ка чайку выпьем, пока пара не началась.

И, взяв меня за руку на этот раз куда нежнее, он заговорщицки подмигнул.

— Ной, — я осторожно освободила ладонь и сунула её в карман куртки. — Сейчас не подходящий момент для разговоров. Может, завтра? И финал этот ещё…

Он сунул ладони в карманы своих шароваров, вторя моим движениям и, чуть склонившись, заглянул в глаза:

— А мне вот почему-то кажется, что сейчас самый подходящий момент для разговора. Расскажешь заодно, что тебя мучит.

Я вздохнула и позволила Ною увести меня в ближайший кафетерий, который располагался на первом этаже главного корпуса академии. Спорить не было сил: ни физически, ни морально. Вообще, если честно, мысли упорно не собирались в кучку, они, словно акварели, расплывались на поверхности воды.

— Желаешь начать? — спросил он, ставя передо мной небольшую фарфоровую чашку, до краёв наполненную чёрным чаем.

Вместо ответа, я отрицательно мотнула головой.

— Тогда слово за мной, — улыбнулся он, заправил прядку волос за ухо и дурашливо отхлебнул из своей чашки. — Во-первых, я хотел сказать, что мы здорово провели время. Две недели конкурса были самыми весёлыми за весь учебный год. Конечно, больше всего меня радует то, что всё кончилось хорошо, и ты теперь… и твоя проблема успешно решилась. Но, в общем, помнишь, в катакомбах я говорил, что никогда и никого не любил сильнее, чем тебя? Это действительно было правдой, и раз уж разговор зашёл, я хотел бы довести его до конца. Лисанэтта, — Ной взял меня за руку, — не хочешь ли ты ответить на мои чувства?

Я прикрыла глаза в попытках собраться с мыслями. Тот эпизод начисто вылетел из головы, словно был всего лишь игрой, не заслуживающей внимания. И меньше всего мне хотелось сейчас возвращаться к нему.

— Ной, — голос изменил мне, и надломился в конце. — Помнишь, я говорила, что ты мне друг? Это действительно так, и ты мне очень дорог. Но ответить на твои чувства я могу только так.

— Может, тебе нужно чуть больше времени, чтобы присмотреться ко мне?

Горькая улыбка коснулась моих губ.

— Прости, не думаю, что это поможет. Знаешь… трудно думать о ком-то, когда…

И замолчала. Неловко было говорить кому-то о своих чувствах, пусть даже это был Ной, который, казалось, давно уже читал мои мысли.

— О-о-о, — протянул он, откидываясь на спинку стула. Его задорный взгляд вдруг изменился, стал внимательным, изучающим. — Видать я и в самом деле невовремя. Неужели дело в каком-то парне?

И в самом деле, телепат. Я с трудом подняла глаза.

— Нэт, — Ной наклонился над столом и крепче сжал мои пальцы. — Только не говори, что тебя кто-то…

Повисла неловкая пауза.

— Да говори уже как есть.

— Отшил?

— Что, если так?

Лицо его озарилось улыбкой, и я чуть не врезала ему по белым зубам. Нашёл чему радоваться!

— Ни в жизнь не поверю, что ты так легко сдашься! — воскликнул он с неожиданным облегчением. — С каких пор одно поражение стало для тебя причиной отступить? Нет, не такую Лису я люблю, это точно.

Не выдержав, таки пнула его под столом. Целилась между ног, но попала всего лишь в бедро. Впрочем, улыбка стала чуть меньше, а значит, своей цели я добилась.

— Ты понятия не имеешь, о чём речь, — прошипела я, склонившись ему навстречу. — Даже если и есть этот теоретический парень, там всё очень сложно. Его отец мне угрожает, сам он не отвечает на звонки, да и я его…

Чуть не ляпнула, что чуть не убила этого некто, но вовремя прикусила язык. Ной и без того понимает с полуслова, о чём речь, а намекать на Сириуса не было ни малейшего желания. Почему-то мне всё ещё было стыдно за свой искренний к нему интерес. Даже осознать, что влечение к Толлю было настоящим, а не под давлением Зверя, оказалось настоящим испытанием, а признаться в этом кому-то ещё — совсем мазохизм.

— И что с того? — не унимался Ной, который понизил голос мне в тон. — Разве это повод сложить руки и ничего не предпринимать?

Несколько долгих секунд я смотрела в глаза другу, как вдруг что-то щёлкнуло внутри:

— Точно. Да-да, ты прав. Мы ведь не первый день знакомы, нашла чего пугаться… — И, резко вскочив из-за стола, уже на бегу прокричала: — Спасибо, Ной! Увидимся вечером!