Игра теней - Кэтрин Сатклифф

– Ничего, – прошептал он, снова привлекая ее к себе. Просто звук его разбившегося сердца.

– Что это за звук?

Глава четырнадцатая

Первое, что он увидел, выбравшись из палатки, была мармозетка, пристроившаяся на краю миски и лакомившаяся гуаябой.[3] Только потом он увидел, что наступило утро. Сквозь просвет в деревьях, благодатью ниспосланной свыше падали лучи солнечного света и заливали собою лагерь.

Морган, пошатываясь, встал на ноги, приложил максимум усилий, чтобы застегнуть рубашку, но добился минимальных успехов. С таким же результатом он попытался застегнуть бриджи, когда они чуть не упали с него. Он едва успел подхватить их, прежде чем шагнуть в сторону глазеющей на него обезьянки.

Он чувствовал себя отвратительно.

Тут он увидел Генри. Тот сидел на стволе поваленного дерева, бросая на него испепеляющие взгляды своих черных глаз, при этом белые кости, продетые в ноздри, слегка подрагивали. Генри соскочил с бревна и как молния бросился через поляну. Не успел Морган собраться с мыслями, а тем более отступить в сторону, как получил удар кулаком в живот. Морган согнулся и тут же сильнейший удар в челюсть свалил его с ног. Генри уселся на него верхом, как на лошадь и продолжал молотить его лицо, грудь и живот. Морган защищался как мог, правда без особой для себя пользы. Из носа обильно пошла кровь. Вкус ее был тошнотворный.

– Пропади пропадом твоя черная душа! – воскликнул Генри, и не успел Морган сбросить с себя оцепенение, как Генри вскочил, схватил винтовку и наставил ее прямо ему в лицо. – Ах ты ублюдок! А я-то думал, что в тебе хватит благородства, чтобы пощадить такое невинное существо как Сара.

– Я не…

– Заткнись, и хоть раз за свою презренную жалкую жизнь выслушай, что я тебе скажу. Ты напрасно думаешь, что Сара – это какая-то девка, которой можно воспользоваться, если ты обозлился на весь мир. Ты погубил ее, ты это понимаешь?

– Убери от меня эту чертову пушку, а то я рассержусь. Или стреляй. Валяй. Избавь меня от позорной смерти из-за кровотечения из носа. Черт, ты кажется, сломал его.

– Вот и прекрасно! Так тебе и надо! Я бы с удовольствием сломал бы тебе кое-что еще, и очень даже могу это сделать, прежде чем мы выясним отношения до конца. – Генри бросил винтовку на землю, сжал кулаки и приставил их к лицу Моргана. – Давай драться. Я не шучу, Кейн. Я вызываю тебя на поединок, я имею на это право.

– Мне встать на колени, чтобы наш бой был честный?

– Что там происходит? – раздался голос Сары.

– Я защищаю твою честь, – провозгласил Генри. – Эта свинья с черной душой воспользовалась твоей слабостью, Сара, и это для меня невыносимо. Отойди подальше, здесь все может кончиться плохо.

– О… да что же это такое! Послушай, Генри, это я воспользовалась его слабостью, – призналась она, при этом ее бледные щеки порозовели. Она вылезла из палатки, нагнулась и нежно поцеловала его в щеку. Уже спокойнее она продолжала: – Мне очень неловко, но это я позвала его в свою палатку вчера вечером.

Он, казалось, огорчился.

– Надеюсь, ты не будешь плохо думать обо мне, – продолжала Сара, – но мне стало очень страшно, когда я услыхала барабаны.

– Ты могла бы позвать меня, – с ударением сказал он. – По крайней мере, тогда бы ему не представился удобный случай… в общем…

– Ты прав, и я прошу прощения. Но что произошло, то произошло, и если я каким-то образом оскорбила тебя, то искренне об этом сожалею.

– Ты? Оскорбила меня? – уронив руки, он обернулся к ней лицом. – Сара, дорогая, ты никоим образом не можешь меня оскорбить. Это он должен отвечать за последствия. И он еще пожалеет об этом. – Он показал рукой на Моргана, которому к этому моменту удалось сесть, несмотря на звон в ушах и текущую из носа кровь.

С волосами, в беспорядке распущенными по плечам, в криво застегнутой рубашке, Сара отвернулась от Генри и оглядела лагерь. Морган наблюдал за тем, как ее сонное лицо приобретало осмысленность и расширялись глаза, когда она, склонив голову на бок, прислушивалась к барабанам. Но в джунглях было тихо.

– Сюрприз, – протянул он. – Мы все еще живы.

– А ксаванте? – спросила она.

– Как я и думал, они решили оставить нас в покое, – пояснил Генри. – Но гарантии в том, что они могут напасть в любой момент в будущем, у нас нет.

Она посмотрела на Моргана, в первый раз проявив внимание к его распухшим губам и носу. Однако это внимание оказалось недолгим. Она сказала, обращаясь к Генри:

– Мы должны уходить отсюда как можно скорее, чтобы расстояние между нами и ксаванте было как можно больше. А где все остальные? Почему не свернули лагерь?

– Кан на разведке, пятерых я послал на поиски воды и пищи.

– А остальные? – Она внимательно изучала выражение лица Генри.

– Больше никого нет. Они сбежали этой ночью, и, должен добавить, прихватили с собой несколько наших винтовок. Я не думаю, что мы их когда-нибудь увидим. Кан и оставшиеся пятеро ушли больше двух часов назад…

– Кан никогда не бросит меня! – сказала Сара.

– Да, так вот, Сара, даю тебе слово, не всегда можно положиться даже на самых близких. Когда пахнет жареным, они прежде всего думают о себе. – Генри бросил на Моргана быстрый взгляд и направился к костру.

Сара стояла в солнечных лучах и смотрела на лес. Она окончательно все осознала. Настало утро, – а она жива.

Сара не повернулась в сторону Моргана, когда он прошел мимо нее и упал на одно колено у костра. Однако, он так и притягивал ее взгляд; мысли ее путались при воспоминаниях о прошедшей ночи и заставляли покрываться краской. Она подошла к костру и встала на колени рядом с ним, делая вид, будто играет с обезьянкой, пока набиралась духа осознать случившееся. Моргану удалось остановить кровотечение из носа, и все его усилия теперь были направлены на то, чтобы застегнуть свою забрызганную кровью рубашку. Она заметила, что у него дрожат руки и в глазах застыло беспокойство.

– Тебе помочь? – спросила она.

Он ничего не ответил и вообще никак не отреагировал на ее присутствие. Он стал снова напоминать того угрюмого незнакомца, с которым они провели много изматывающих дней во время путешествия вниз по Амазонке; теперь это был совсем не тот человек, который со страстью обнимал ее всю ночь и просил быть его женой. Нерешительно она дотронулась до него рукой.

– Пожалуйста, не сердись, Морган.

Он отдернул руку и отошел от нее, покачиваясь, будто пьяный. Сара нахмурилась, настороженно провожая глазами его фигуру. Он направился к Генри, который уже начал разбирать палатку.

– Генри, – сказал он, и его голос звучал сухо. – Нам надо поговорить.