Невидимое правительство США. ЦРУ и другие разведывательные службы в годы холодной войны - Дэвид Уайз

в обществе они обычно редко удерживались от соблазна намекнуть на это. Теперь для работников легального аппарата этот запрет снят и остается в силе лишь при общении с иностранцами. Чиновникам же, связанным с тайной деятельностью, по-прежнему запрещается упоминать о характере и месте своих занятий.

Среди сотрудников ЦРУ широко распространены псевдонимы. «Я не знаю имен людей, с которыми встречаюсь в управлении, — признался один высокопоставленный чиновник. — В стенах управления мы часто называем друг друга вымышленными именами, на тот случай, если нас подслушают или если записка с чьей-то фамилией попадет в другие руки. Пользуясь различными видами связи, мы никогда не употребляем подлинных имен».

ЦРУ постоянно приходится решать всякие мелкие проблемы, не возникающие перед другими ведомствами. Допустим, агент одного из тайных органов сломал руку при исполнении служебных обязанностей. Вызывать скорую помощь? Но тогда при заполнении неизбежной анкеты обязательно станет известной его фамилия. В течение первых лет после организации Центрального разведывательного управления так оно и было. В 1956 году ЦРУ заключило с одной крупной частной клиникой договор о медицинском обслуживании своих агентов без всякой бумажной волокиты.

Формально работники ЦРУ не считаются государственными служащими, однако на них распространяются соответствующие положения о порядке выхода в отставку, и они получают такое же жалованье, как обычные чиновники тех же разрядов.

В 1963 году Маккоун обратился в конгресс с просьбой улучшить пенсионное обеспечение руководящего состава ЦРУ и распространить на него порядок выплаты пенсий, существующий для чиновников дипломатической службы Государственного департамента. Подкомиссия палаты представителей по делам вооруженных сил заслушала ходатайство Маккоуна на секретном заседании.

Позднее палата представителей приняла закон, по которому высокопоставленные работники ЦРУ получили право уходить в отставку в пятидесятилетнем возрасте, после двадцати лет службы.

Комитет по вооруженным силам, одобряя эту меру, заявил, что «многие сотрудники ЦРУ служат в условиях, которые столь же трудны, а зачастую и более обременительны и опасны», чем те, с которыми сталкиваются ФБР и другие ведомства.

В отчете комитету палаты представителей ЦРУ заявило, что пенсионная система поможет ему омолодить состав сотрудников. «Центральному разведывательному управлению, — говорилось в нем, — необходимо привлечь и удержать группу высокомотивированных карьеристов — более молодых и энергичных офицеров, чем обычно требуется на государственной службе».

Многие молодые люди, ставшие впоследствии сотрудниками ЦРУ, получили приглашение поступить в это учреждение еще в то время, когда они учились в университетах. Центральное разведывательное управление выбирает кандидатов из числа наиболее способных и отвечающих другим требованиям студентов. Оно поддерживает секретный контакт с ректорами университетов и институтов и, в частности, с их помощью подбирает большинство своих ученых-аналитиков. Кроме того, в каждом крупном высшем учебном заведении имеется человек, поддерживающий секретную связь с ЦРУ и рекомендующий ему наиболее одаренных студентов.

В Йельском университете, например, в начале пятидесятых годов этим занимался некий Скип Уолц, тренер спортивной команды. Джон Дауни, арестованный в Китае в 1952 году, был завербован в Йельском университете в 1951 году. Привлеченные к работе в ЦРУ воспитанники университетов зачисляются практикантами и проходят специальный курс обучения. Недавно по примеру крупных фирм ЦРУ выпустило рекламную брошюру под названием «Центральное разведывательное управление», в которой на все лады расписываются возможности и достоинства карьеры, ожидающей тех, кто свяжет свою судьбу с ЦРУ.

Из каждой тысячи человек, изъявивших желание работать в Центральном разведывательном управлении, для дальнейшей проверки отбираются двести, то есть 20 процентов. Из этого количества в процессе тщательной проверки отсеивается еще около 11 процентов — тех, кто слишком много пьет, слишком много болтает, имеет родственников за «железным занавесом» и может стать объектом давления со стороны иностранцев. Отсев по серьезным причинам, связанным с соображениями государственной безопасности, составляет четыре из этих 11 процентов. В эту категорию входят лица, связи которых делают нежелательной их службу в столь засекреченном учреждении. Таким образом, из каждой тысячи претендентов на работу в ЦРУ принимается 178 человек.

С первых дней своего существования ЦРУ применяет «детекторы лжи», являющиеся обязательным элементом технического оснащения ЦРУ, и все поступающие в управление обязательно проходят проверку на них.

Человек, выразивший желание работать в Центральном разведывательном управлении, благополучно миновавший все барьеры и зачисленный на службу, дает специальную подписку, в которой клятвенно обещает никогда не разглашать секретную информацию или разведывательные данные без специального письменного разрешения начальника ЦРУ. Сотрудникам Центрального разведывательного управления запрещается рассказывать о своей работе даже после ухода из управления и тем более писать мемуары о своей деятельности в нем.

Обвинения ЦРУ в том, что оно комплектует свой штат лишь из воспитанников самых привилегированных университетов и институтов США, справедливы только отчасти. Правда, двадцать наиболее высокопоставленных чиновников ЦРУ в основном действительно окончили такие привилегированные учебные заведения, но в целом о сотрудниках управления этого сказать нельзя, хотя хорошее образование здесь ценится очень высоко.

Около 60 процентов из 600 руководящих работников имеют ученые степени, многие из них являются докторами философии. В этом нет ничего удивительного для учреждения, где исследования и анализ составляют важную часть всей работы.

Для удовлетворения запросов своих ученых сотрудников Центральное разведывательное управление публикует специальный журнал «Статьи по разведке» — самое труднодоступное издание в мире. Купить его или взять в какой-нибудь библиотеке, кроме ЦРУ, — невозможно. Издание журнала было предпринято в связи с тем, что в Центральном разведывательном управлении работает много бывших профессоров, лишенных возможности публиковать свои ученые труды в обычных журналах; «Статьи по разведке» предоставляют им такую возможность. Как и любое другое специализированное периодическое издание, журнал публикует научные монографии на темы, представляющие интерес в области разведки. Однако от других изданий журнал отличается тем, что большинство публикуемых в нем статей и рецензий анонимно. Язык статей, как правило, довольно тяжелый. Журнал пытается на высоком научном уровне трактовать такие, например, темы, как «Сохранение агента-двойника от провала». В аналогичном «научном» духе рассматриваются и другие вопросы.

Однако если ученые в Лэнгли имеют хотя бы эту небольшую отдушину, то сотрудники, занятые оперативной работой непосредственно на местах, лишены и этого, поскольку шпионаж — нелегкое дело, и некоторые из них не выдерживают напряжения и теряют чувство осторожности. (Кстати, напряжение чувствуется даже в Лэнгли, где один из заместителей Даллеса довел себя до такого состояния, что его пришлось перевести на менее важный пост за границей.)

Многие сотрудники ЦРУ, работающие время от времени в разных уголках земного шара, страдают от того, что само агентство называет «мотивационным истощением». В докладе ЦРУ комитету по вооруженным силам палаты представителей в 1963 году объяснялось: «Этот термин используется для описания постепенного снижения интереса и энтузиазма офицера в результате посягательств на его