Лабиринт искажений - Валерий Филатов

ГАИ Зареченска в полуразобранном состоянии, а про то, что твориться в партаппарате города, лучше узнать от самого первого секретаря горкома товарища Козырева. Документы по нему я могу передать следователям КГБ.

После минутного молчания раздался далекий незнакомый голос.

— Полковник, а куда делось руководство города? По линии прокуратуры пришло сообщение, что вы там устроили чуть ли не Чикаго тридцатых годов.

— Прошу прощения, но руководство перестреляло само себя. Начальник ГУВД и второй секретарь горкома не поделили какие-то деньги, начальник ГАИ застрелился во время опроса…

— Понятно, — перебил его незнакомый голос, видимо, принадлежавший Андропову. — Спецгруппа будет в Зареченске часа через два. Я перенаправлю её из ближайшей структуры Комитета Государственной Безопасности. А вы побудьте рядом с телефоном, товарищ Ткачёв.

Звонок прервался.

— Сказали подождать часа два, — объяснил полковник Хмелю.

— Вот и хорошо, — агент присел в своё любимое кресло у окна и прикрыл глаза. Он не раздевался, а только расстегнул порезанную куртку. — Только почему-то кажется, что не всё так хорошо. Этот бармен либо наврал, либо выдал желаемое за действительное. Половину его показаний ещё проверять и проверять.

— Прав ты, Хмель, — Ткачёв подвинул стул к тумбочке с телефоном и устало присел. — Черных пятен ещё достаточно. И самое большое пятно — это первое нападение на инкассаторов. Оно никак не увязывается в общую картину.

Но Хмель уже дремал и никак не отреагировал на слова полковника.

Пискнул шифратор, и телефон едва слышно задребезжал звонком.

— Слушаю, Ткачёв, — полковник и не подумал, что надо разбудить Хмеля, а взял трубку сам.

— Это — Трефилов, — генерал кашлянул, прочищая горло. — Андрей Викторович, с вами желает поговорить товарищ Андропов…

— Да, конечно… Здравствуйте, Юрий Владимирович, — полковник невольно встал.

— Товарищ Ткачёв, — послышался голос Андропова, — мы тут посоветовались и решили попросить вас на некоторое время возглавить ГУВД Зареченска. Соответствующее распоряжение министр уже подписал. Сегодня вечером в город прибудет новый первый секретарь горкома — окажите ему всяческую помощь. Думаю, что задержитесь вы недолго. За это время прошу вас довести дело по Зареченску до логического завершения и прибыть лично ко мне с докладом. С вашим руководством в управлении всё согласовано.

— Слушаюсь, товарищ председатель Комитета Государственной Безопасности, — отчеканил полковник и связь прекратилась.

Ткачёв подумал о том, что со всеми делами он позабыл об обещании жене позвонить в том случае, если будет задерживаться. Только звонить не хотелось. Людмила начнёт ныть и трындеть о том, что он бросил семью ради работы, что жена ему безразлична и … всё это было правдой. Если бы не сын, то Ткачёв давно бы ушёл от Людки в общежитие. Там хоть мужики мозг не проедают хотелками о лучшей доле полковничьей жены. С такими грустными мыслями усталый Ткачёв задремал.

Ему почему-то приснилась секретарь прокурора Надежда Ивановна…

Такой приятный сон был нарушен громким стуком в дверь. Полковник непонимающе крутил головой, стараясь понять причину стука, и пошёл открывать.

— Майор госбезопасности Хромченко, — седой коренастый мужчина со шрамом на виске предъявил удостоверение и кивнул на людей стоящих позади него. — Это со мной. Где арестованный?

— В сарае, — Ткачёв посторонился, пропуская в дом приехавшую бригаду.

— Забирайте, — отдал команду Хромченко и прошёл с полковником в дом.

Андрей Викторович очень удивился, не увидев в комнате Хмеля — его любимое кресло пустовало. Пока сотрудники КГБ выводили бармена Андрюшу и сажали его в черную «Волгу», Хромченко передал Ткачёву запечатанный пакет.

— Это мне передали для вас, товарищ полковник.

И пошёл к машине, махнув на прощание.

Андрей Викторович запер дверь и, облегченно вздохнув, сел на стул возле телефона. Заметил, что шифратор оставался подключённым.

— Хмель! — позвал он. — Выходи!

Агент не появлялся и не отвечал. Это не было странным — Хмель появлялся и исчезал незаметно. Но Ткачёв загрустил, он привык к присутствию рядом этого необычного и страшного человека. Это вселяло некую уверенность и спокойствие, да и помощь от него была существенной.

Андрей Викторович вскрыл пакет и достал из него бумаги. Распоряжение Андропова на осуществление следственных действий и назначение на должность начальника ГУВД Зареченска, подписанное замом Щелокова.

Полковник подумал, что остаться в этом городе не так уж и плохо. Дом у него есть, служебная машина будет, а секретаря… тут Ткачёв самодовольно улыбнулся, он подберёт себе сам. Андрей Викторович шумно втянул воздух, потягиваясь.

Его приятные мечты прервал шум автомобильного мотора, а затем стук в дверь.

— Наверное, что-то забыли, — сказал сам себе полковник и пошёл открывать.

Перед дверью стоял немолодой усатый милицейский старшина.

— Здравия желаю, товарищ полковник. Я за вами.

Ткачёв не сразу сообразил.

— За мной?! Зачем?

Старшина смешно шевельнул роскошными усами.

— Так это… Первый секретарь горкома вас разыскивает. Совещание у него. Все уже собрались, только вас ждут.

— А вы кто?

— Старшина Ипатьев, товарищ полковник. Ваш персональный шофер. Скажу по секрету, то никто не знал где вас искать. Только товарищ майор Поплутин подсказал…

— Саша! Он живой?! — не сдержался от крика Ткачёв.

— Так точно. Час назад перевели в общую палату… Я вот к нему мотанулся — узнать, где вас можно найти. Всё управление на ногах — начальника потеряли… Первый секретарь страшно ругался на дежурного.

Ткачёв с криком «минуту, старшина» забежал в комнату, заметался в поисках одежды, но не стал переодеваться, а нацепил бронежилет и куртку, сунул ПБ в кобуру и спрятал в поленницу документы. Выскочил на улицу, прихватив свой портфель, и запер дом.

— Поехали, старшина!

По дороге к горкому Ипатьев рассказал Ткачёву, как его эксплуатировала жена Гладышева, и много чего ещё, правда, сбивчиво. И полковник решил, что он ещё поговорит со старшиной.

К горкому подъехали быстро и комфортно.

— Я жду вас, товарищ полковник, — улыбнулся Ипатьев, выключая мотор.

— Пройдите внутрь, старшина. Нечего в машине мерзнуть. — Ткачёв быстро «входил» в роль начальника.

Он пробежал на четвёртый этаж и не заметил в приёмной знакомого «бульдога».

«А новый первый секретарь быстро осваивается», — заметил Ткачёв, входя в кабинет.