Яростные сердца - Алексей Пислегин

было страшно. Родители Уриуна пожертвовали собой, чтобы защитить Рощу от Скверны. Многие из нас погибли, кто-то — одичал, и нам пришлось убивать своих братьев и сестёр. О том, что творилось во внешнем мире, мы узнали только через сто лет, с первой Волной. Хотя, приход Системы не пропустили.

— Нахрена нужна эта Система?

— Мы решили, что для контроля. Так боги всегда знают, кто и как идёт по пути силы. А сама Система… Она родилась из жертвоприношения, для чего на смерть пошли три богини: Разума, Равновесия и Судьбы. И до сих пор каждые сто лет молодых богинь приносят в жертву, чтобы Система могла существовать и дальше. А убийство Орилеба для Небес — вопрос принципа, но способ преодолеть защиту Острова нашли лишь один: отправлять сто слабых разумных, что не выше третьего уровня. Волны.

— А такие, как я? Потомки Предателей? Я одного просто не пойму — если альвов целая раса, с чего меня последним нефилимом зовут?

— Ты точно не последний нефилим. Но, вы с сестрой — последние Потомки Предателей. Других не осталось, тысяча лет прошла. Система обвинила не всех в мятежных легионах, а лишь лидеров. А Кассис, богиня Судьбы, перед тем, как стать жертвой Системы, предсказала, что убьёт Орилеба нефилим, Потомок Предателей. Понимаешь, почему он в этот раз так активно противостоит Волне? Ты — последний шанс убить его.

— Серьёзно? Я на его месте одинаково рьяно боролся бы с каждой Волной. Умирать никому не хочется.

Другое дело — я бы никогда не оказался на месте этого психопата.

— Система ограничивает и его тоже, и сейчас Кровавый Король нарушает её правила или ходит по самой грани их нарушения. И просто так это для него не пройдёт, уж поверьте мне, юноша. Как его наказывает Система — я не знаю. Но то, что он слабеет от этого — факт. Стремится вас остановить, но делает лишь хуже. И, скорее всего, рвёт и мечет от собственного бессилия, глядя, как дни сменяют друг друга, и приближается Штурм.

Я хмыкнул, представив психующего Орилеба, который мечется по своему пустому замку и ломает мебель. И то, что каждый его план я разрушил, не позволив не то, что получить какие-то преимущества, но и ослабив его — это приятно.

Тем более, меня и поход в Змеиную Утопию, и в логово шмелей, и даже нападение на Лийя-Кин лишь сделали сильнее и принесли мне союзников: Валю, Нуванду, Искру, Данко и Айку с Тином.

Что сказать? Приятно, что я так обломал ублюдка.

— Теперь мы можем поговорить о том, что интересует меня? — ядовито процедила Иштара.

Тин кивнул, но я не дал ему продолжить:

— Ваши внутренние дела меня не касаются. Их лучше обсуждайте без лишних ушей. Я сейчас просто хочу вернутся к моим ребятам и подвести вместе с ними итоги всего этого безумия. Последние сутки у нас были безумно долгими и охренитительно непростыми. Да и тому, что я узнал сейчас, тоже нужно устаканиться в голове. И, главное, нам всем нужно отдохнуть, мы это блин заслужили. Если вы поможете едой — мясом, овощами, специями, — буду очень благодарен.

— Я приду к вам ближе к ночи, чтобы обсудить наши дела, — кивнул Тин. — Не говоря о том, что вам положены трофеи с сегодняшнего боя. И прямо сейчас я скажу Айне, чтобы она проводила вас и распорядилась насчёт провизии.

— Не так быстро, — отозвался я. Понимал, что сейчас полезу как раз на территорию внутренних дел Рощи, но уйти без этого знания я не мог. — Один вопрос мы не обсудили. И он касается не только дел давно минувших лет, а положения на Острове сейчас.

Тин смотрел на меня с ледяным спокойствием, а вот Иштара уже была готова психануть. Это она ещё мой вопрос не слышала.

— Нахрена Орилеб напал на вас сегодня? Это всё построено им, он выманивания единорога их Рощи до атаки диких. Тысячу лет он терпел вас, а сейчас решил уничтожить. Я не поверю, что это — просто так.

Была одна мысль, которую я не спешил озвучивать: а уж не из-за слёз единорога с кучей опыта весь сыр-бор? Но, чувствую, нифига, это если и повлияло как-то, является лишь вершиной айсберга.

— Это не касается чужаков! — рявкнула Иштара. Я еле сдержал улыбку — Тину теперь не съехать, даже если он захочет, она своей реакцией выдала, что есть какой-то секрет.

— Знаешь, — старик вздохнул. — Мне кажется, Икара это на самом деле касается даже больше нас. Юнона…

— Учитель!

— Юнона — альв. Последний на этом Острове. Кому, как не последнему нефилиму, идти к ней? Если пророчество Кассис верно, мы должны помочь. А это, будем честны, даже не требует от нас усилий.

— Охренеть, — буркнул я.

С одной стороны — разгорелся азарт. Альв… Она может рассказать что-то как об отце, так и обо мне. Крылья, особенности моего класса… Она знает что-то, что нужно Орилебу. Что-то, что может помочь победить его. С другой стороны, мне реально сейчас хотелось поддержать ребят после мясорубки, через которую мы прошли, отдохнуть, прокачать способности — и создать наконец гильдию. Это даст нам немало плюшек, которые очень пригодятся в дальнейшем.

Я провёл языком по зубам, под тремя внимательными взглядами — заинтересованным Тина, обеспокоенным Айки и недовольным Иштары — откинулся в кресле назад.

— Меня ждёт ещё один долгий разговор?

— Разговор! — Иштара фыркнула. — Юнона — древний полубезумный друид, и десятилетиями медитирует в корнях Лийя-Кин. Рядом с ней учитель — мальчишка. За одну попытку разбудить её она попытается убить тебя. И, скорее всего, у неё это получится.

— Кто бы сомневался. У меня ведь, походу, вообще всё через задницу происходит.

— Отдохните до утра, — вздохнул Тин. — Пока Уриун восстанавливается, к Юноне вообще не попасть. Иштара сказала правду. Если вы готовы рискнуть, юноша — лучше сделать это завтра, когда восстановите силы. Жаль это говорить, но сегодняшняя ночь тоже будет долгой.

Я молча кивнул. Если у нас с ребятами, с одной стороны, триумф, опыт и горы лута, а с другой — в отряде Айка, которой сейчас офигительно сложно, то у Тина и вовсе жопа: куча трупов, погребение, смена власти и как минимум один очень тяжёлый разговор.

— Я пока останусь, — сказала Айка тихо. — Дедушка?

—