Моя простая курортная жизнь (СИ) - Мэри Блум

следующем году я буду императрицей! — ее глаза снова загорелись. — А ты будешь моим принцем!

От этого я чуть не выпал и понял, что мне нужна пауза. Так что, закончив танец, передал пышущую амбициями булочку Алене, а сам направился к столу с пуншем и закусками, на всякий случай осматривая зал по пути. Однако Даны по-прежнему нигде не было — наверное, не приехала. Неудивительно, в прошлом году она пропускала все школьные дискотеки, и когда звал ее днем, честно говоря, я и не думал, что она придет. А сейчас почему-то даже немного расстроился, что ее здесь нет. Вытянув смартфон, я все же отправил ей сообщение — ну мало ли, вдруг разминулись.

Я: «Я на празднике. А ты будешь?»

Не успел я убрать телефон, как в грудь пришелся резкий толчок, и стаканчик пунша выплеснулся мне на рубашку — щедро, аж до последней капельки.

— Ой, извини, — наигранно протянула Влада, стряхивая красные капельки с пальцев.

Наша локальная звезда выпендрилась и тут, сделав самый вычурный макияж из всех, что я сегодня видел. От внешних уголков глаз вниз тянулась черная сеточка нарисованной паутины, а из внутренних — как на ниточках свисали крошечные паучки. Я бы даже сказал, что это было довольно мило, если бы не ярко-красное пятно на моей рубашке и абсолютно довольный, ничуть не извиняющийся взгляд этой охреневшей девицы.

— Что я тебе сделал-то?

— Рубашка все равной отстой, — бросила она. — А ее здесь нет! — и, развернувшись, утопала прочь.

А я тебя спрашивал? Да что вообще с тобой не так? Что, девственность потеряла — и не понравилось? А я-то тут при чем?.. Вот такой вот первый диалог за целый год.

Подхватив салфетку, я промокнул пятно, однако оно все шире растекалось по ткани. Вот черт! Эту рубашку — между прочим очень красивую — мне подарила Полина, а поэтому ее было реально жалко. Решив застирать пятно, я вышел из зала и свернул к ближайшему туалету, но у его дверей набилась целая очередь из принимавших пунш не наружу, а внутрь. Помощников Катерины, следивших, чтобы никто не болтался по левым коридорам, сейчас поблизости не было, так что я беспрепятственно поднялся на второй этаж, где был еще один мужской туалет — на удачу всеми забытый. Распахнув дверь, я переступил порог и замер.

— Блин, трахаться хочу, не могу… Умираю! — посетовал девичий голос из дальней кабинки.

Опа, ни фига себе. И голос-то знакомый. Пару минут назад этим же голосом Инна гоняла школьников по залу.

— Вот никогда бы не подумала, что у тебя может быть проблема с тем, чтобы потрахаться, — усмехнулась оттуда же Марианка.

А я чуть вслух не спросил: а что вы тут забыли? Женский туалет вообще-то на третьем этаже. Но они явно решили не проходить еще один пролет и остановились тут, то ли думая, что никто не припрется снизу, то ли считая, что ничего не напугает мужчину больше, чем женский голос в мужском туалете.

— Да ты не понимаешь, — вздохнула Инна. — Бывший мой, который вот самый последний, оказался щепетильным. Увидел это видео и сразу заныл: «рога-рога, перед друзьями неудобно». Я ему говорю: «да это, дурак, до тебя было снято, я ж тебе не изменяла». А он — «не хочу быть парнокопытным и все такое». Ну и бросил меня, козел! Ну а нового завести времени нет. Учеба, тренировки, Катерина опять же… А со случайными как-то стремно. Знаешь, сколько после этого сраного видео мне приходит сообщений из цикла «давай запишем свое собственное». Достали уже просто!

— Ну надо же, какая ты популярная, — хмыкнула Марианка.

— Да не говори, я прям себя какой-то Валентиной почувствовала! Прям так и пишут, дебилы… А Катерина вообще сказала: «а что у тебя есть время на парней?» Она ж теперь любого не одобрит.

— Ну Катерине же необязательно обо всем знать. Найди кого-нибудь да развлекайся по-тихому.

— И как ты представляешь, что она может о чем-то не знать?..

Не удивлюсь, если вы и забились сюда специально, чтобы ваша Катерина не услышала уж наверняка. Зато я вот слышал. Говорю же, я постоянно оказываюсь не в тех местах и слышу то, что не для моих ушей. Хотя если подумать, то сейчас вообще-то они были не в том месте, а я-то как раз пришел туда, куда пришел. Но не выгонять же их из этой кабинки откровений?

— Нужен парень и порядочный, и понимающий, и смазливый достаточно, и чтоб трахался отлично, — перечисляла Инна. — И желательно такой, что если даже Катерина узнает, она не раскритикует, а даже похвалит за выбор…

— Ну удачи, — с иронией бросила ее собеседница. — Не думаю, что в Карпове такие вообще есть.

Да это ж я! Но не мог же я сказать «девчонки, это я, это вы обо мне!» Ладно, мне как-то даже неловко стало, что я так много услышал. Так что я развернулся, планируя выйти, дождаться, пока они уйдут, и спокойно привести себя в порядок. Но тут дверь, которая молча впустила меня на входе, предательски скрипнула на выходе.

— А? Мы что, не одни? — мигом встрепенулась Инна.

— Так, и кто это нас подслушает? — протянула Марианка.

Следом обе выглянули из кабинки, а я не успел достойно удалиться.

Ep. 22. Мои подруги бесят друг друга

— Подслушиваешь? — спросила Марианка, с пытливым прищуром оглядывая меня.

— Это вообще-то мужской туалет, — заметил я.

— Ой, правда, — она усмехнулась. — А мы и не заметили…

Да-да, не заметили. По-любому боялись говорить в женском, чтобы Катерина ненароком не услышала. У вашей инфернальной Императрицы, по вашему мнению, уши же торчат из каждой стены.

С самым невозмутимым видом — будто они были там, где должны быть, и это я им помешал, а не они мне — девушки покинули кабинку и застучали каблуками по кафелю.

— Вообще-то, — у самой двери Маринка повернулась ко мне, — ученикам сегодня нельзя ходить по этажам…

Серьезно? Еще накажите за то, что я вас поймал.

Глаза одновременно невинные и лукавые оглядели меня.

— Так что если что мы друг друга не видели, — добавила красотка и, подмигнув мне, вышла за дверь.

Инна же как ни в чем не бывало осталась в туалете. Подошла к раковинам, включила воду, смочила палец и, глядя в зеркало, начала протирать уголки глаз, в которых черными кляксами расплылась тушь, как бы намекая, что разговор здесь поначалу был гораздо эмоциональнее.

Подойдя к соседней раковине, я тоже открыл кран, намочил руку и начал аккуратно тереть пятно на груди.

— Что,