Голован - Федор Березин

Деревню перетрясли и перевернули вверх дном. Кто-то долго старался. А может, и недолго вовсе. Может, это самое бедствие налетело как смерч, смело и умчалось. Как узнать подробности? Джунгли не дремлют. Они уже отвоевывают назад потерянную когда-то территорию. Вся былая работа туземцев по выкорчевыванию и расчистке, все курам на смех. Джунгли легко и непринужденно берут реванш. Окончательный.

Выяснить, когда случилось нападение, невозможно. Понятно, что не вчера. Пожалуй, и не три-четыре дня назад. А вот неделю или полторы-две, уже не определить. Но вряд ли больше. Для Топожвари-Мэш опоздание на несколько суток — это абсолютная мелочь. Почему и говорю, опоздали мы на немного.

Впрочем, мы-то ошарашены, но не так уж чтобы слишком. В конце концов, мы эту деревню никогда в глаза не видели и даже не до конца верили, что таковая существует. А вот наш новый проводник Яльмодалло, тот явно в шоке. Правда, поверенный шамана, это все же не первый попавшийся туземец, так что свою растерянность он пытается маскировать напыщенностью. И вообще-то благо, что не очень умело. Наш бравый ротмистр присматривает за этим доторором весьма внимательно. Ясное дело, с туземцами требуется держать ухо востро. Что с того, если мы прикончили тварюку, которая могла слопать их племя целиком? Ведомо ли в этой суровой местности, где всё пожирает всё, такое понятие, как благодарность? Если наш боевой профессор доверился этим вроде бы потомкам рибукаров в полной мере, то что ж с того? (Он даже велел оставить им на попечение покалеченного марайя, которому я был вынужден сделать ампутацию ноги.) Может, у Шоймара временное помутнение? В конце концов, этот поверенный шамана Кадидадалло может быть таким же проводником, как и предыдущие, от речного народа. В этих джунглях доверяй, но проверяй. А лучше — вообще не доверяй. Благо, хоть компасы тут работают и пока общее направление движения за проводником совпадает с южным. То есть, наличествует, так сказать, техническая проверка. Ну а насчет деревни, так тут как проверить?

С другой стороны, проводник о ней вроде как говорил. Мол, и припасы там пополним, потому как племя тех марайя с доторорами не ссорится. С доторорами, мол, вообще мало кто из соседей ссорится, ибо о страшном Ие-Чи-Ри-Ки-Ки слыхивали многие. Как и о том, что только шаманы дотороров умеют его обуздывать. Короче, мы, в некотором роде, рассчитывали на небольшую передышку. Все же легче путешествовать по сельве, устраивая привалы в населенных местах. Спокойнее как-то.

В общем, наш новый проводник в растерянности. Говорит, что еще до появления Ие-Чи-Ри-Ки-Ки их люди наведывались сюда, и все, мол, было нормально. Приблизительно месяц назад, как мы поняли. Ныне деревня вымерла.

Но она не брошена жителями. Если б так, тогда еще полбеды. В смысле, это б все едино насторожило: почему да зачем? Но все же тут бы можно было насочинять не только причины внешнего характера. Мало ли, что у этих аборигенов на уме? Они люди суеверные. Колдун, который в каждой нормальной деревне завсегда наличествует, что-то невразумительное нагадал, вот и снялись с места. В конце концов, здесь у них что, какие-то монументальные постройки? Хижины из бамбука, скрепленные кое-как, а крыши — вообще лиственные. Такую соорудить — полдня делов. Или, может, дошли слухи, что тигро-змеиная тварь снова промышляет в лесу, вот и умотали от греха подальше. До тех времен, когда всесильные дотороры ее утихомирят.

Однако деревня не брошена, она попросту разрушена. Лишь некоторые хижины стоят, как ни в чем не бывало, разве что проросли насквозь новым бамбуком. Другие можно найти среди беловатых папоротников с трудом. Угловые опорные бревна торчат нетронутыми, а некоторые даже зазеленели.

— Никаких взрывчатых веществ, да и вообще технически сложного оружия тут не применялось, — доложился Маргит Йо, очень внимательно осмотрев окрестности. — Даже простейшего пожара и то не было.

— Думаете, на них напали такие же туземцы? — спросил Жуж Шоймар. — Конечно, я не в курсе, но неужели они тут ведут друг с другом столь тотальные войны?

— Нет, не туземцы, — махнул головой Дьюка Ирнац. — В конце концов, ни стрел, ни копий, ни даже проломленных палицами черепов я не нашел. Ну или пока не нашел. Я, конечно, не ручаюсь. Может, если прочесать квадратный километр сельвы, то что-то подобное и найдется. Но мне все же кажется, что нет.

— У вас есть предположение? — насторожился Жуж Шоймар.

— Предположение-то у меня есть, — кивнул Дьюка Ирнац, — только вот смутно мне кажется, что у нашего Яльмодало есть даже объяснение. А быть может, и у остальных марайя тоже.

— Так спросите! — вспылил Шоймар. — Чего резину-то тянуть?!

— Не кипятитесь, профессор, — явно наигранно ухмыльнулся Ирнац. — Вы помните о здешних табу? Нам даже про это их чудище тигроголовое рассказали, только когда мы нажали посильнее. К тому же имелось чем шантажировать. У нас был их зараженный пацан — последняя надежда, так сказать. Тут не принято говорить об опасности. Мистика, понимаете? Если ты об этом не говоришь, то этого как бы нет. Верно я излагаю? Ну вы ж специалист по древним культурам, лучше меня обязаны разбираться.

— То есть добровольно они нам о своих подозрениях не поведают?

— Не-а.

— Веселенькое дело… — Шоймар откинул противомоскитную сетку и сплюнул на потоптанный папоротник. — Ладно. А вы сами что думаете, Ирнац?

— Думаю, на эту деревню напали какие-то животные и всех поистребили. Поголовно.

— Наш давешний Ие-Чи… тигрозмей? — завершил начальник экспедиции, не рискнув называть чудище полным именем. Конечно, вовсе не по мистическим поводам. Просто не хотел волновать болтающихся поблизости носильщиков-туземцев, слишком уж ушки у них были на макушке.

— Нет, я бы грешил на что-то гораздо меньшее.

Вообще-то мысль о нападении животных зарождалась и у меня тоже. Да, наверное, и у некоторых других. В конце концов, в разных местах мы обнаружили кости. Причем даже не обязательно было изучать анатомию в медицинском колледже, чтобы догадаться, что это кости человека. Некоторые из костей явно пережевывали и обгладывали. Конечно, могло случиться и так, что это было не причиной, а следствием. То есть аборигены перебили друг друга, а уже потом на пир пожаловало зверье. О чем-то в этом роде я и размышлял, покуда наш ротмистр и проводник не опровергли версию о нападении людей.

— Ладно, чему удивляться, — почти бодро высказался Жуж Шоймар. — В этом лесу столько жуткого зверья, что я лично особо и не удивляюсь. Конечно, желательно понять, что это за звери. На всякий случай, все-таки нам надо продолжать двигаться вперед. Вы, ротмистр, проверьте у всех оружие. И проинструктируйте индивидуально. Ну, все такое.

Потом Шоймар повернулся ко мне:

— Вы осматривали кости, доктор? Можете предположить, кто сожрал население этой деревушки? И интересно б знать, сколько тут водилось народу? То есть, насколько тотальна опасность?

— Пока не могу сказать ничего, — ответил я, помедлив. — Знаю, что нечто зубастое. Но кандидатов уйма, сами понимаете. Может, сухопутные крокодилы-напузники… Это я так, на всякий случай говорю. То, что подобные случаи доселе не фиксировались… я про массовое, централизованное нападение… ни о чем не говорит. Может, даже обезьяны какие-нибудь! А что? Они животные стадные.

— И?! Целое племя аборигенов не смогло отбиться от макак? Ну пусть даже гиббонов каких-нибудь?

— В этом лесу, как я уже убедился, может происходить все что угодно. — Я пожал плечами. — По крайней мере, на них не пауки напали, и не большие птицы-нелеты, типа той, что мы видели. У них ведь нет зубов. А здесь было что-то зубастое. Я по осколкам сужу.

— Ладно, — почему-то рассеянно сказал Шоймар, — прихватите с собой часть этих костей для дальнейшего анализа. Оставаться мы тут не будем, надо двигать вперед.

— Очень правильно, — кивнул наш проводник-охотник. — Люди взвинчены. Особенно недочеловеки… местные, в смысле. Их всех надо чем-то занять. Хороший переход, чтобы языки вывалились, — самое то.

Когда-то у нас было пятнадцать собак-носильщиков. Теперь… Вообще-то, теперь уже ни одной, но все по порядку. Благо, я ветеринар и веду учет.

Первого… Я назвал его Лапка, и то уже постфактум. То есть после того, как это никому не стало потребно. Впрочем, как и до того. Собаки у нас в основном безымянные. Была охота запоминать клички, которые им дали торгаши в Новом Бракуде. Только Выдувальщик Сферы знает, сколько хозяев до того попеременяли наши четвероногие, так какой смысл давать им еще и имена? В конце концов, они у нас для простейшей работы, не для циркового хождения на задних лапах и даже не для выслеживания дичи. Лапку хватанула за ногу какая-то смесь богомола с гусеницей. Наш главный биолог Кож Зола даже выдал с ходу название этой дряни. Мировой Свет в свидетели, нам не удалось растоптать ядовитую пакость походными ботинками, как ни старались. Благо, везде успевающий Дьюка Ирнац ловко сработал мачете и срезал гадине голову. Опять же Мировой Свет подтвердит, на боевитость этой пятнадцатисантиметровой жути данная потеря нисколько не повлияла. Разве что теперь она не могла пускать в ход ядовитые челюсти. Но чудовище продолжало стоять в боевой стойке, выставив перед собой кошмарные хватательные лапы, и как только кто-то приближался, разворачивалось в его сторону. Дьюка Ирнац мог, конечно, изрубить гадину, но, видимо, ему было интересно понаблюдать. То ли за ней, то ли за нашими опасливыми попытками добить насекомое. В конце концов, его укокошил кто-то из марайя: пришиб сломанной веткой толщиной с небольшое дерево. Заведующий нашим хозяйством Йоки Матрон растрогался и угостил носильщика шоколадной плиткой из общих запасов. А вот Дьюку Ирнаца не угостили.