Дневники казачьих офицеров - Михаил Фостиков

Судя по этой телеграмме генерала Сидорина, одна бригада 1-й Терской дивизии действовала в 50 верстах от Воронежа к югу и, следовательно, в боях под самым Воронежем в критические дни не участвовала.

6 октября Буденный к вечеру занял станцию Передаточная, что под Воронежем в 7 верстах к востоку, чем и отрезал железнодорожный путь на юг к Лискам, где 7 октября и грузилась одна из бригад Терской дивизии. Вторая бригада с генералом Владимиром Агоевым по железной дороге двинулась на запад, через узловую станцию Касторная, направляясь потом на юг, в Волноваху.

О Махно генерал Деникин пишет в своем труде так:

«13 сентября [1919 года] Махно неожиданно поднял свои банды и, разбив и отбросив два полка генерала Слащова,[182] двинулся на восток, обратно к Днепру. Движение его совершалось на сменных подводах и лошадях с быстротою необыкновенной: 13 сентября — Умань; 22-го — Днепр, где, сбив слабые наши части, наскоро брошенные для прикрытия переправ, Махно перешел через Кичкасский мост, и 24 сентября он появился в Гуляй-Поле, пройдя в 11 дней около 600 верст».[183]

О столь неожиданном восстании Махно в глубочайшем тылу армии, почти за 400 верст от Воронежа, генерал Деникин повествует:

«В начале октября в руки повстанцев попали Мелитополь, Бердянск, где они взорвали артиллерийские склады, и Мариуполь, в ста верстах от ставки, Таганрога.

Повстанцы подходили к Синельникову и угрожали Волновахе, нашей артиллерийской базе. Случайные части, местные гарнизоны, запасные батальоны, отряды государственной стражи, выставленные персонально против Махно, легко разбивались крупными его силами.

Положение становилось грозным и требовало мер исключительных. Для подавления восстания пришлось, несмотря на серьезное положение на фронте, снимать с него части и использовать все резервы.

В район Волновахи сосредоточены были: 1-я Терская казачья дивизия, Чеченская конная дивизия и Донская казачья бригада».

Как происходили бои против Махно — не описано, но генерал Деникин продолжает: «К 10 ноября весь левый (восточный) берег нижнего Днепра был очищен от повстанцев. Махно, с большой бандой, перейдя Днепр, бросился к Екатеринославу и взял его… С 14-го по 25 ноября злополучный город трижды переходил из рук в руки, оставшись, в конце концов, за Махно!»[184]

Кроме этих частей, указанных генералом Деникиным, против Махно действовали тогда: 42-й Донской казачий полк, 2-й Таманский полк, 2-й Лабинский полк, 2-я Кубанская пластунская бригада генерала Геймана и 2-я Терская пластунская бригада. Всего девять конных казачьих полков и две бригады пластунов, не считая Чеченской конной дивизии и других частей Добровольческой армии.

О первоначальных действиях против Махно в Заднепровье, между Херсоном и Уманью, очень хорошо написал бывший тогда командир артиллерийского взвода поручик Г. Сакович, приданный с орудиями к 42-му Донскому и 2-му Таманскому полкам.[185]

Какой-то злой рок висел над Белым движением. Но рок ли? В мое описание не входит разбор их, а только даются разные факты, как на фронте, так и в тылу. Но в переломный период жестоких боев снять с главного фронта шесть полков казачьей конницы и послать их в глубочайший тыл против повстанцев, то — где же были резервы? Да и были ли они? И почему были восстания? И почему их не было в казачьих областях-краях?

«Одна Кубанская бригада была снята с Царицынского фронта и переброшена в Екатеринодар, ввиду событий в Раде», — пишет генерал Деникин.[186]

«20 тысяч оставалось на Черноморском побережье против Грузии и в Терско-Дагестанском крае против горцев, Азербайджана и Астрахани».[187]

Закроем эту печальную страницу и проследим, как действовал Конный корпус Буденного под Воронежем в эти дни, по его книге «Пройденный путь».

Что пишет Буденный

«21 сентября в районе Таловой появился самолет. Летчик вылетел из Воронежа с задачей найти Мамантова в треугольнике Таловая— Бобров — Бутурлиновка и передать ему приказ генерала Сидорина и письмо от генерала Шкуро. Ошибочно летчик опустился в районе корпуса. Приказ Сидорина и письмо Шкуро были изъяты и открыли нам планы действий (белых)».[188]

Буденный отмечает, что он не знал о точных силах корпусов Мамантова и Шкуро, почему и медлил в наступлении на Воронеж, 4ieM вызвал большое недовольство среди командного и политического состава своего корпуса. Ему пришлось собрать на совещание весь высший командный состав, до командиров полков включительно, всех комиссаров, на котором решено, что:

а) общая обстановка на фронте требует самых активных действий и

б) вся партийно-политическая работа должна быть направлена на то, чтобы каждый боец понимал свое место и задачи корпуса не изолированно, а как единое целое.[189]

«Ночью 6 октября (уже под руководством генерала Шкуро. — Ф. Е.) конные части Шкуро выступили из района Бабякова и Ново-Усмань и на рассвете, под прикрытием тумана, ворвались в с. Хреновое и потеснили заслон 6-й кавалерийской дивизии Апанасенка. Последний развернул главные силы дивизии в боевой порядок и перешел в контрнаступление. 4-я кавалерийская дивизия Городовикова, поднятая по тревоге, спешно выступила в направлении с. Ново-Усмань на помощь 6-й дивизии. Удачным маневром Городовиков вывел свои части в тыл противника, связанного боем с 6-й дивизией, и нанес белоказакам внезапный удар. Сильный туман не позволил ни нам, ни противнику применять пулеметы и артиллерию, поэтому бой с первых же минут принял характер ожесточенной сабельной рубки»,[190] — пишет Буденный.

Я не буду копировать «упоение его победой», так как его описание бесконтрольно. Все же казаки отступили.

«Преследование велось до реки Воронеж, где наши передовые части были остановлены огнем автоброневиков и автопоездов, выдвинутых Шкуро для прикрытия своей конницы. Наиболее эффектно действовали бронепоезда противника»,[191] — заканчивает Буденный бой этого дня.

«К вечеру 6 октября передовые части корпуса заняли Отрожку и Монастырную», — добавляет он, что и соответствует действительности.

«На рассвете 7 октября корпус, взаимодействуя с 12-й и 16-й стрелковыми дивизиями 8-й армии, перешел в наступление с задачей овладеть Воронежем. Закипел жаркий бой. Противник за ночь успел подтянуть свежие силы и закрепиться на рубеже реки Воронеж, прикрывая все (свои) имеющиеся переправы пулеметным и артиллерийским огнем. Весь день кипел бой, не давший перевеса ни той, ни другой стороне».

«В наши руки попал убитый в бою начальник штаба одной из дивизий белых, и мы нашли у него боевой приказ, который помог нам раскрыть замысел Шкуро.

По этому приказу, так же и по ходу боя, мы установили сосредоточение главных сил противника на восток от города, для удержания переправ на реке Воронеже и последующих ударов по правому флангу нашего корпуса.

В связи с этим я решил нанести главный удар на Воронеж не с востока, а с севера.

Выполняя это решение, 6-я кавалерийская дивизия должна сковать противника с фронта, наступая с рубежа Ново-Усмань на восточную окраину Воронежа, а 4-я кавалерийская дивизия, с подчиненной ей резервной кавалерийской бригадой, форсирует (переходит) реки Усмань и Воронеж в селе Чертовицком и, взаимодействуя с 21-й железнодорожной бригадой, нанесет удар на Воронеж с севера на юг, по Задонскому шоссе…

Генералы М. Л. Фостиков, В. Г. Науменко, Л. Г. Шкуро с казаками на Войсковом празднике. Белград, 1935 г. Чествование епископа Гермогена но поводу 50-летия пастырской службы. По левую руку от владыки генералы А. Г. Шкуро и М. А. Фостиков. Белград, 1936 г. На Войсковом празднике. Слева направо, сидят: второй — Кубанский Войсковой Атаман генерал-майор В. Г. Науменко, третий — глава русской эмиграции в Сербии генерал-майор В. В. Крейтер, пятый — генерал-майор С. П. Звягинцев, шестой генерал-майор Ф. В. Данилов: стоят: третий — генерал-лейтенант М. А. Фостиков, четвертый — генерал-лейтенант А. Г. Шкуро, пятый — генерал-майор М. К. Соламахин. Белград, июль 1937 г. М. А. Фостиков (за столом слева) на выпускном экзамене в гимназии. Стара Пазова (Югославия), 30-е годы Памятник М. А. Фостикову на кладбище. Стара Пазова (Югославия) Казаки ККВ (слева направо): 1-го У майского полка Ф. Прокудин, 1-го Линейного полка Л. Акулов и 1-го Хоперского полка А. Кузеко. Тифлис, 1904 г. 1-й Хоперский Е. И. В. Великой Княгини Анастасии Михайловны полк ККВ в резервной колонне. 1914 г. (РГАКФД) «Хоперцы отходят последними под Конином. Полковник Потто во главе своего храбрейшего полка». Надпись на рисунке художника А. Пржецлавского. 1914 г. Георгиевские кавалеры казачьей конно-пулеметной команды. Кавказский фронт, 1915 г. Казаки у сотенного значка. Кавказский фронт, 1915 г. Верблюжий транспорт. Персидский фронт, 1916 г. Построение частей 4-го Кавказского армейского корпуса. 1915 г. Встреча пластунского батальона па Кавказском фронте. 1915 1916 гг. Казачий офицер в разрушенном турками армянском храме. Кавказский фронт, 1915 г. Казак на Персидском фронте. 1916 г. Смотр казачьим частям. Кавказский фронт, 1916 г. (РГАКФД) Казачий офицер возле курдского жилища «ханы». Кавказский фронт, 1915 г. Подъесаул 1-го Хоперского Е. И. В. Великой Княгини Анастасии Михайловны полка ККВ А. И. Бородин (до войны) П. М. Маслов, офицер-инструктор «Бельгийской Легии». Плен, Австрия, 1944 г. Сын полковника П. М. Маслова, Александр, перед поступлением в Русский кадетский корпус. Югославия, 1938 г. Сотник 1-го Кавказского наместника Екатеринославского генерал-фельдмаршала князя Потемкина-Таврического полка ККВ Г. К. Маневский. Майкоп, 1912 г. Командир 2-го Кубанского партизанского конного полка полковник М. К. Соламахин

Район, занятый Добровольческой, Донской и Кавказской армиями к октябрю 1919 г. Стрелками указано движение кубанских частей, рейд генерала Мамантова и 1-й Терской дивизии.[192] (Чертил Ф. Елисеев)