Любовь Демона - Тала Тоцка

истории тайна, а что нет. Но поверь, если бы можно было вернуться назад, я бы не стала сомневаться в Никите. Так что если захочешь поплакать, лучше с Демьяном поплачь, он тебя быстро утешит! — Маша и ободряюще улыбается, и я в ответ улыбаюсь сквозь слезы.

Пока мы разговаривали, сотрудники салона тактично отошли, чтобы не мешать и заодно отвлекли Миланку.

— Пойдем, малышка, — зову дочку, в это время у Маши звонит телефон.

— Хорошо, папа, — отвечает она невидимому собеседнику и прячет телефон в сумку. Поворачивается ко мне. — Никите понадобилось срочно уехать, папа забрал у него Янку. Он нас ждет на парковке, можем вас отвезти.

— У нас же водитель с охраной, — качаю головой.

— Точно. Все время забываю.

— Я тоже.

Мы переглядываемся и прыскаем со смеху. Выходим из салона, ко мне подскакивает охранник, забирает их рук пакеты.

— Пойдем, я вас познакомлю, — тянет меня за руку Маша, — мой отец хорошо знал отца Демьяна. Он спрашивал о вас.

— У твоей мамы с отцом Никиты второй брак? — спрашиваю. Маша отвечает после небольшой паузы.

— У моих родителей была не очень простая история знакомства. Я познакомилась с папой не так давно, меня вырастил другой человек, и я считала его родным отцом. Но мы со всем справились.

Вместе подходим к парковке, замечаю высокого мужчину возле большого черного внедорожника. Задняя дверца открыта, на сиденье стоит люлька, в котором спит дочка Топольских.

— Привет, — Маша обнимает мужчину, а мне от одного взгляда на него делается не по себе.

Глядя на него, сразу понимаешь выражение слова «матерый». Матерый волк. Хищник. Мне рядом стоять страшно, а она с ним обнимается.

Хотя отец, что тут сделать, родителей не выбирают. И если объективно, то выглядит мужчина безупречно. Как в фильме про Джеймса Бонда. Дорогой костюм, дорогие часы, безупречно выбритый подбородок.

Наверное в его возрасте Демьян будет таким же. Разве Миланка будет его бояться? Нет, конечно.

Маша нас знакомит, мужчину зовут Сергей Дементьевич*.

— А это, значит, внучка Каренина? — Сергей Дементьевич смотрит на Миланку, и я запоздало соображаю, что он имеет в виду не Демьяна, а его отца.

— Да, это дочка Демьяна, — кивает Маша.

— И как зовут эту очаровательную кнопку? — спрашивает он.

— Папина ядость, — отвечает насупившаяся Миланка. Странный дядька явно пришелся ей не по нраву.

У мужчины уголки губ дергаются, глаза искрятся смехом. Но он не подает виду.

— Прекрасное имя, — отвечает абсолютно серьезно. — Самое правильное для любимой дочки.

— Как Янка, не капризничала? Никита конечно додумался тебе ее сплавить, — начинает оправдываться Маша, но отец ее останавливает.

— Не переживай, дочь, я не такой беспомощный. Конечно, нянька с меня никакая, но поставить люльку в машину и привезти сюда я в состоянии. А вот когда подрастет, надеюсь, буду справляться лучше.

— Пап, конечно справишься, ты у меня молодой и красивый. Мы вот сейчас с Никитой Каренина женим, а потом за тебя возьмемся, подожди, — говорит Маша, и по тому, как закатывает глаза ее отец, понимаю, что этот разговор у них заходит не впервые.

Мне приятно наблюдать за отношениями отца и взрослой дочери, очень жаль, что у меня такого нет. В этот момент загорается экран телефона, звонит мама.

Поспешно прощаюсь с Машей и ее отцом, садимся с Миланкой в машину и отвечаю на звонок.

— Линочка, доченька… — голос у мамы нервный, встревоженный.

— Мам, что случилось?

— Мне позвонила Анна. Вишневская.

Замираю.

— Что ей от тебя нужно?

— Она просила передать тебе, что хочет встретиться. Ваши номера у нее в черном списке, а мой старый оказался доступным. Сказала, что хочет попросить прощения.

На секунду закрываю глаза.

— Хорошо. Я скажу Демьяну.

— Скажи, дочка. Оно говорит, что он тоже с ней не общается. Это ж как надо было нагадить своему ребенку, чтобы он от матери отказался.

— Сейчас наберу.

— Лин, — окликает мама, пока я не отключилась, — осторожно, доченька. Люди не меняются. Не верю я этой гадине, ни одному ее слову не верю.

— Я тоже. Не волнуйся, мамуль. Все будет хорошо, — заканчиваю разговор и сразу набираю Демьяна. Он отвечает через пару гудков.

— Любимая, что-то срочное? Очень занят.

— Да, срочное. Твоя мать звонила. Хочет встретиться.

Секунда молчания.

— Как она к тебе дозвонилась? — в голосе появляются металлические нотки.

— Не ко мне, — успокаиваю, — к маме. Позвонила на старый номер. Говорит, хочет попросить прощения.

— Нет. — отвечает резко, и я прошу, пока он не отбился.

— Демьян. Мне это нужно. Я пойду на встречу, если ты разрешишь нам встретиться. Без Миланы.

— Ангелина!

— Демьян, я знаю, что делаю.

— Подожди, я поеду с тобой.

— Нет необходимости. Со мной будет охрана, с ней тоже. Я просто хочу посмотреть ей в глаза.

Он медлит, потом выдает сквозь зубы:

— Ладно, иди. Только если что-то не так — сразу зови охрану и уходи.

***

Я ее замечаю еще издали.

Сидит у окна, пальцы сцеплены, взгляд опущен. По обеим сторонам застыли охранники Демьяна.

На миг сжимается сердце — это как же надо постараться, чтобы утратить доверие сына! Я бы так не смогла.

Подхожу, сажусь напротив, не говоря ни слова. Она поднимает глаза, в них в секунду вспыхивает огонь, но так же быстро гаснет.

— Спасибо, что пришла. — голос скрипучий, неживой. Руки, лежащие на столе, дрожат, но Анна быстро приводит себя в чувство. — Я… знаю, что не заслуживаю этого. Но я хочу... Я прошу тебя... я хочу увидеть Милану.

Смотрю ей прямо в глаза. Если бы взглядом можно было сверлить дыры, я бы уже пронзила ее насквозь.

— Вы говорите о моей дочери? О той самой, которую я чуть из-за вас не потеряла?

Анна сглатывает, но молчит.

 

Она выглядит угнетенной, уставшей, потерянной. Но несмотря на это, я все равно не могу ей верить. Я помню как она точно такая же, отчаявшаяся и потерянная, стояла передо мной на коленях, просила спасти ее сына. А потом с убийственной холодностью говорила, чтобы я исчезла из его жизни.

Мама права, это не раскаяние. Это страх. Она боится, что потеряла контроль над ситуацией. И, может, примешивается совсем немного сожаления,