Во власти соблазна - Патриция Грассо

Александр Боулд откинул голову на спинку сиденья наемного экипажа и закрыл глаза. Для разнообразия ему не помешало бы выспаться, особенно если учесть, что раздражение Женевьевы усиливалось каждый раз, когда его вызывали на службу.

К счастью, на Парк-лейн было пусто. Только полный идиот вскакивает в семь утра воскресным утром. Если бы эти хлыщи не выбрали для своей дуэли Примроуз-Хилл, он бы сейчас тоже спал.

Александру тут же стало стыдно. Подумаешь, не выспался! Что из того, если опять убита молодая женщина?

Экипаж остановился перед особняком Инверари. Александр выбрался наружу.

– Ждите здесь, – приказал он кучеру, потянулся к дверному молотку, но дверь распахнулась раньше, чем он к нему прикоснулся. Дворецкий отошел в сторону, впуская Александра.

– Доброе утро, милорд, – поздоровался Тинкер. – Мы вас ждали.

Александр с недоумением посмотрел на дворецкого. Откуда он мог узнать? Алекс сам был в неведении, пока не пришел Барни.

В кресле сидела Рейвен.

– Наконец-то…

– Неоткуда…

– Мне приснился сон.

– Во Вселенной есть многое такое, милорд констебль, что не вписывается в наши ограниченные познания, – вставил Тинкер.

– Вы неправильно цитируете Шекспира, – усмехнулся Александр.

– Я намеревался неправильно процитировать Барда.

Александр посмотрел на Рейвен.

– Экипаж ждет.

Она встала и подошла к двери.

– Если кто-нибудь спросит…

– Вы имеете в виду Милого Друга или Милочку?

Ее губы слегка дернулись.

– Скажите им что-нибудь правдоподобное. Напрягите воображение.

– Ради вас постараюсь, – пообещал Тинкер. Александр помог девушке сесть в экипаж и устроился напротив нее.

– Примроуз-Хилл, – велел он кучеру.

Скрестив на груди руки, Александр смотрел на Рейвен. Потрясающие игривые глазки, маленький изящный носик… пухлые губки…

_ Ну-с. – Александр откашлялся, борясь с желанием и дальше любоваться ее формами. – Кто такие Милый Друг и Милочка?

– Это прозвища, которые сестры Фламбо дали герцогу и герцогине Инверари.

– За этим угадывается острый ум Блейз.

Холм Примроуз-Хилл – в дальнем конце Риджент-парка – был более двухсот футов высотой. Давно лишенный деревьев и кустарников, он стал излюбленным местом для противозаконных дуэлей.

– Придется подняться на холм. – Александр помог ей вылезти из экипажа. – Будь я помоложе, отнес бы тебя туда на руках.

– Думаю, как-нибудь и сама доберусь, – ответила Рейвен. – А что делает Барни?

– Ищет улики. – Александр взял ее за руку и повел к констеблю. – Барни осматривает землю в поисках чего-нибудь, что поможет следствию.

Констебль Блэк сердечно поздоровался с девушкой:

– Я рад, что вы смогли приехать в столь ранний час.

– Она ждала нас уже полностью одетая, – сказал Александр. – Как будто знала, что за ней пошлют.

Рейвен посмотрела на тело, прикрытое одеялом.

– Кто на этот раз?

– Танцовщица из театра, – ответил констебль.

Рейвен подошла к телу и жестом велела Александру откинуть одеяло. Рыжеволосая молодая женщина была красавицей.

– Хочешь подойти поближе? – спросил Александр. Рейвен кивнула. Он расстелил на траве свой сюртук. Девушка опустилась на колени рядом с трупом.

– Есть что-нибудь из ее вещей, к чему я могу притронуться?

Александр присел на корточки рядом с жертвой, снял с ее шеи шелковый шарф и протянул Рейвен. Он смотрел на ее закрытые глаза, на внешне безмятежное лицо…

– Два неясных лица сливаются в одно, – произнесла Рейвен, оборвав его мысли. – Подними ей платье.

– Что? – Это требование поразило Александра.

– Что-то укусило ее за ногу. – Рейвен обратила на него взгляд своих постоянно смущающих его глаз. – Подними ей подол платья до колена.

Александр и Амадеус склонились над ногой жертвы, рассматривая побагровевший след от укуса.

– Засохшая кровь, – произнес Александр. Констебль кивнул.

– Кто-то ее укусил до того, как она умерла.

– Ее убил яд, – сказала Рейвен.

Александр посмотрел на констебля.

– Думаешь, это змея?

На этот раз констебль Блэк выглядел озадаченным.

– Полагаю…

– Она умерла не от укуса, – вмешалась Рейвен.

– Откуда ты знаешь? – не выдержал Александр.

Рейвен недовольно посмотрела на него.

– Я знаю, потому что знаю.

Александр нахмурился.

– Но ты только что сказала…

– Яд попал в ее тело не через место укуса, – оборвала его Рейвен. – Она его выпила.

– Это просто чудо!

Фэнси поймала взгляд сестры в высоком зеркале и улыбнулась ей. Грим почти полностью скрыл шрам.

Белл обернулась и порывисто обняла сестру. Глаза ее переполнились слезами, грозившими перелиться через край.

– Если ты заплачешь, сестренка, мне придется заново накладывать грим.

– Какая я эгоистка, что думаю только о себе! – воскликнула Белл. – Как я с тобой расплачусь?

– Можешь начать с того, что скажешь князю Михаилу о ребенке.

– Скажу, как только выберу подходящий момент, – заверила ее Белл. – Я не хочу прожить такую же жизнь, как наша мама.

– Князю нужна жена, а его дочери – мать, – произнесла Фэнси. – Не тяни слишком долго, а то он, чего доброго, начнет искать другую.

– Обещаю. – Белл подтолкнула Фэнси к зеркалу. – Ты выглядишь как настоящая принцесса!

Фэнси впилась взглядом в свое отражение. Она и вправду выглядела как принцесса.

Облегающее фигуру платье, сшитое из шелка и кружев, с изящным вырезом и длинными рукавами в форме колокола. Черные волосы, каскадом ниспадающие на спину, прикрыты фатой, которую удерживает венец из оранжевых цветов.

«Что-то старое, что-то новое. Что-то заимствованное, что-то голубое».

Фэнси помнила об этом старинном суеверии и позаботилась о себе. Новое платье. Голубые подвязки, позаимствованные у жены Рудольфа. Кружевной носовой платочек матери, привезенный из Франции так много лет тому назад.

– Этот грим – твой, – сказала Фэнси сестре. – Когда вернусь к работе, я куплю себе новый.

Белл удивленно посмотрела на нее.

– А князь тебе разрешил?

Фэнси ужасно разозлилась. Да почему все считают, что ей требуется разрешение мужа?! Вот они удивятся, когда он профинансирует оперу, а она будет петь «Девушку из Милана». Пэтрис Таннер еще этого не знает, но ее дни в качестве примадонны практически сочтены.

Тут дверь распахнулась.

– О, дорогая моя, это недовольное выражение лица лучше оставить здесь! – произнесла герцогиня. – А не то князь сбежит через черный ход.

Белл хихикнула. Фэнси изобразила улыбку, но гнет нахлынувших проблем – неопределенность с карьерой, брак с джентльменом из высшего общества, первая беременность – сильно действовал ей на нервы.