Перворожденный (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна

— Я говорил с лордом Корвином, — сообщил он, — по поводу принципа действия магических свечей.

— Очень интересно, — холодно улыбнулся Нэйт.

— Он сказал, что изначально магсвечи были изобретены только для клятв на будущее: «если я не сделаю так-то и так-то, то умру страшной смертью». Все клятвы на прошлое и настоящее — уже самодеятельность, и нет стопроцентной гарантии, что свеча таки покарает лжеца.

Эрик удивленно распахнул глаза, подался вперед.

— Нэйт, это правда?

Лорд Патриэль воздел глаза к потолку.

— Я говорю, что сказал мне Придворный маг, а ты переспрашиваешь. Тебе-то откуда знать тонкости магических предметов?

Эрик вздрогнул, будто его отхлестали по щекам. Заиграли желваки, но он сдержался. Похоже, в разговорах с отцом он привык сдерживаться.

Нэйт сцепил зубы.

— Полагаю, — медленно произнес он. — Ваш сын понимал бы больше, если бы вы сочли за труд его обучать. — И, не обращая внимания на побледневшего от гнева главу семейства, ответил Эрику: — Да, это правда. Теоретически я смог бы вчера солгать, когда поклялся, что не шпион и не заговорщик.

— Но ты ведь не лгал! — без вопросительной интонации. — Отец, дядя, мы встретились случайно, это я уговорил Нэйта ехать в столицу, он был против.

Надо же, Эрик действительно ему верил и даже был готов отстаивать его честность перед отцом.

— Я верю, — сказал Жорес и развел руками, когда Патриэль повернулся к нему. — Тодеус Колшер — слюнтяй и слабак. Он готов был целовать ступени, по которым прошла леди Найлеро. Он бы ее не убил, скорее сам бы выбросился из окна, чем обидел предмет своего обожания. Так что история темная.

— Это не повод обвинять Верна, — не сдавался старший Финистер.

— Вчера ты согласился с тем, что обвинение может иметь под собой почву.

— Вчера вы обещали мне допросить лошадь, — напомнил тот. — А сейчас хотите обвинить мальчика без доказательств.

— Мальчика, — фыркнул Нэйт.

На этот раз на него не обратили внимания.

— Когда ты общался с Верном вне официальных приемов? — продолжал настаивать Жорес, все больше подкупая Нэйтана своей прямотой. — Лет пять, десять назад? Я знаком с ним ближе, и да, мне бы хотелось, чтобы обвинения были ложны, но я допускаю, что все это может быть правдой.

— Хорошо, — лорд Патриэль дал слабину, устало потер лицо. — Что ты предлагаешь? Выступить публично и обвинить наследника? Нас просто обвинят в измене и не станут слушать.

— Если бы он снял амулет, я смог бы его считать, — сказал Нэйт.

— А потом? Ну убедишься ты. Дальше что делать? Как доказать?

Нэйтан пожал плечами. Это было слабым местом, потому что плана как такового по-прежнему не существовало.

— Заставить признаться? Найти компромат?

— Его репутация чиста, как стекло, — вставил лорд Кнот.

— Но вы можете выдвинуть обвинение? — спросил Нэйтан, пока лорд Патриэль снова не разъярился и не вскочил.

— Я вышел из Малого Совета десять лет назад, — проворчал тот. — При дворе мое слово мало что значит.

— Но вы третий наследник, если не ошибаюсь? — уточнил Нэйт, получил подтверждающий кивок и продолжил: — Стало быть, есть второй, который и наденет корону, если Верноэля признают виновным. Почему не обратиться к нему?

Патриэль и Жорес переглянулись.

— Неплохая идея, — согласился Кнот. — Дункан Ригли — вполне вменяемый человек, не юн, сыновей для престолонаследия нет. Никто не обвинит его в личном интересе и в том, что он жаждет занять трон. Но извини, милый родственник, с ним должен говорить ты. Только тебе он поверит.

— А он может обвинить Верна и запросить у Инквизиции справедливого суда… — пробормотал Патриэль раздумывая.

— В справедливость Инквизиции верится с трудом, — вставил Эрик, но отец на него даже не взглянул.

— Это неплохой план, — высказался Кнот. — Сейчас Инквизиция защищает Верна, потому что им не с руки портить отношения с будущим королем, но стоит им понять, что на трон может взойти кто-то другой, они могут переменить свое решение.

Повисло молчание. Лорд Патриэль надолго задумался.

Нэйт обвел взглядом присутствующих, напряженные позы, серьезные лица. Встал.

— Господа, засим позвольте откланяться, — сказал, заставив всех резко поднять головы. — У вас прекрасный план, с которым вы справитесь без меня. А мне бы не хотелось вмешиваться в расследование Инквизиции.

Эрик вскочил.

— Ты уходишь?

Нэйтан кивнул, хватит с него столицы. Как знал, что тут нет ничего хорошего. Отправиться в элейский лес будет куда приятнее.

— Да. И забудь про вознаграждение, которое обещал. Это ни к чему.

На лице Эрика была полная растерянность. Похоже, он вообще забыл о том, что однажды Нэйтан может уйти и не вернуться.

Напомнил:

— Ты обещал мне вытащить Тода.

Нэйтан не успел ничего ответить, потому что заговорил лорд Патриэль.

— Не знаю, кто кому что обещал, но я не намерен говорить с лордом Ригли, если у меня не будет человека, который прочел воспоминания учителя Верна и утверждает, что тот видел наследника с кровавыми простынями.

Нэйту очень хотелось сказать, что это уж точно не его проблемы, но прикусил язык. Эрик прав, он давал слово.

Финистер младший смотрел на него глазами брошенного щенка.

— Оставайся.

Нэйтан вздохнул.

— Хорошо, — сдался, — но до разговора с лордом Ригли.

— Больше ты там и не понадобишься, — проворчал лорд Патриэль.

Нэйтан собирался спать, когда в дверь не то что постучали — поскреблись.

Дежавю, причем неприятное.

Нэйт поднялся с постели, надел брюки и рубашку и, уже подозревая, кого встретит за дверью, предусмотрительно застегнул ее на все пуговицы.

Он не ошибся. Как и в прошлый раз, Эрика стояла в коридоре, одетая для сна, а не для визитов.

— Чего тебе? — на этот раз ему не хватило терпения на изображение вежливости, тем более, после ее открыто вызывающего поведения на похоронах.

— Фи, как грубо. — Девушка сморщила носик. — Войти можно? — Потянула дверь на себя.

Нэйт перехватил дверь.

— Тебе вообще знакомо слово «нет»?

— Слово «нет» для деревенских дурочек, — сообщила игриво, накрыла его пальцы своими.

Нэйтан нетерпеливо высвободил кисть. Это уже было не просто неприличное, а нездоровое поведение.

— Если не впустишь, я закричу, — заявила девушка, развязывая пояс халата. — Скажу, ворвался ко мне в комнату и силой потащил в свою.

Нэйт приподнял бровь.

— Зачем?

— Зачем потащил? — прищурилась, радуясь, что продолжает с ней говорить.

— Угу.

— Изнасиловать, разумеется.

— А что мешало мне сделать это в твоей комнате?

Эрика задумалась, дуя губы.

— Близость родительских покоев? — предположила она.

— Думаешь, мне не хватит сил повесить «Кокон тишины»?

Девушка всмотрелась в сияние его дара, разумеется, лишь в его часть, которую Нэйт не блокировал. Задумалась.

— М-да, — протянула, продолжая игру. — Тогда я шла на кухню попить, и ты схватил меня в коридоре?

Нэйт хмыкнул, по-прежнему удерживая дверь.

— У тебя в комнате нет воды?

— Кончилась.

— Позвать служанку?

Фыркнула.

— Я же тоже человек, — заявила с обидой. — Зачем мне будить добрых людей из-за такой мелочи?

Что-то подсказывало Нэйту, что эта особа разбудила бы весь штат прислуги, только чтобы они прикрыли ей шторы и ей не слепило глаза.

— Угу, добрая ты наша. — Он скривился.

— Да плевать, что я скажу, — не выдержала Эрика. Похоже, она и впрямь не была знакома со словом «нет». — Закричу, и все. Весь дом сбежится. Посмотрим, как станешь оправдываться… Послушай, — резко сменила тактику, заговорила мягче. — Здесь холодно, дай мне войти. У меня к тебе важное деловое предложение.

Нэйтан закатил глаза, но с прохода отошел.

У сестры Эрика вполне могло хватить безрассудства устроить публичный скандал. А этого ему точно не хотелось. Лорд Патриэль и так едва не сорвал голос во время сегодняшних споров в гостиной.