Проект «Миссури» - Яна Дубинянская

Не звал ее сюда.

Проговорил хрипло, обреченно, чуть слышно:

— Ты… ничего не знаешь?!.

АННА

— Когда объявят официально, будет уже поздно.

— Слушай, это что такое? Опять всякая дрянь из «Двух калорий»?

— Виктор, надо уезжать. Сегодня же. Немедленно.

— С чего ты взяла?.. Точно, вон в аннигиляторе упаковка: «Две калории», тьфу! Я сколько раз тебя просил?!.

— Детям нравится, я не виновата. Витя! Сегодня в новостях…

— Дура ты, Анька. Лучше бы на кухню почаще заходила. И лучше бы, как все нормальные бабы… Новости! Что, мало тебе мегов крутят по люкс-визику?

— Это серьезно, пойми! Фактически в стране введено военное положение, только терминология пока другая. Президент сказал…

— Ага. Президент. Я так и думал. Президента своего и кормила бы этой гадостью, а мне приготовь чего-нибудь нормального. Мало того что детей травишь…

— Я десять лет была в большой политике! Я могу отслеживать информацию между строк! Когда завтра или послезавтра объявят всеобщую эвакуацию, нам уже не выбраться, тем более с Коленькой и близнецами. Телепорт-транспорт запрещен. А наша «черепаха» просто не впишется в дороги, когда они будут загромождены по самое…

— Вот дура баба. Мы же по соцдемографической программе, уж нас-то, если что, вывезут за государственный счет. Слушай, кончай панику разводить, я есть хочу, до тебя не доходит?

— Витя, мы не имеем права на кого-то надеяться. Это НАШИ дети!..

— Я думаю! Уж точно не Президента.

— Перестань.

— Ты сама начала. Достала уже со своими закидонами… Ладно, не психуй. Что врач говорит?

— Все нормально, встала на учет. Только…

— Что там еще?

— В социальном ведомстве предупредили, чтоб это был последний.

— Ну, оно бы давно пора… А в чем дело? Старушка ты у меня уже, да?

— Витька, руки!.. Да отстань ты, ненормальный… Не поэтому. Демпрограмму, кажется, вообще сворачивают.

— Как это?! А наши бонусы? А…

— Не знаю. Но все это очень плохо, Витя! Надо уезжать. Хотя бы к твоей матери в Восточный округ. Туда не скоро дойдет…

— Правильно, чуть что — крайняя моя мать. Анька, не дури. Где мы там все разместимся? Ты ж, я так понял, не на пару дней собралась, а всерьез и надолго?

— Этого пока никто не может сказать.

— Да ну? Даже твой, как его… Бакалей?

— Багалий. Мог бы и запомнить, он Президент твоей страны.

— Хватит в доме одной чокнутой. Кстати, Валерка мне вчера выдал что-то про внешнюю политику. Ты это брось! Еще и детям пудрить мозги… я вообще позавтракаю сегодня?!

— Мама, а Виталька с Олегом дерутся!

— А чего Надька ябедничает?!

— Сейчас… Вить, поешь все-таки филе, это в последний раз, честно. И подумай. Я очень тебя прошу!..

Анна собирала вещи. Если вещи заранее уложены, все становится на порядок легче. Окончательное решение так или иначе придется принимать в режиме жесткого цейтнота; и необходимо сделать все, чтобы максимально смягчить этот момент. Тем более что от Виктора, как всегда, не дождешься ни помощи, ни поддержки. Не исключено даже, что она будет вынуждена вывозить детей одна.

— Мама, а красный звездолет брать?

— Это не твой звездолет, а мой! Только у бабушки его все равно запускать неоткуда. Мам, а чего Валерка транслодку брать не хочет?

— Я вам, кажется, ясно сказала: каждый берет по одной игрушке. По одной! Ты свой термокомбинезон уложил, Олежка? А ты, Виталик? Ну-ка марш!

— А транслодка — не игрушка…

Наверху пронзительно заплакал кто-то из близнецов: Анна до сих пор путала их голоса. Ничего, Настя с ними, она успокоит. Хотя нет, Настя, кажется, укладывает Коленькины вещи, а с близнецами Надя, которая сама всего на два с половиной года старше…

На лестнице у Анны закружилась голова; остановилась, положила под язык прозрачную полигранулу. Если честно, врач тоже не рекомендовал ей больше рожать: сорок девять в любом случае критический возраст, даже при нынешнем уровне медицинских технологий, — а она к тому же слишком поздно родила первого, Валерку. Только Виктору никак нельзя признаваться в подобных вещах…

Виктор. Он, конечно, любит детей — и жену тоже, у нее нет ни малейшего права отказывать ему в доверии. И все-таки: кто возьмется предугадать реакцию ее мужа, если им действительно отменят все бонусы по социально-демографической программе, включая и этот особняк в столичном пригороде, и парк, и десятиместную «черепаху», и?..

От всего этого через несколько дней — часов?! — может вообще ничего не остаться. Ни камня.

…Сережка методично выковыривал микрочип из-под платьица говорящей куклы, Маша заливалась истошным плачем, а Надя, не обращая на младших внимания, завороженно смотрела в монитор люкс-визиона: анимасериал, и, кажется, не совсем детский. Из ее раскрытого полупустого рюкзачка выглядывала голова киберкошки.

— Надежда! Выключи сейчас же!.. Ты так и поедешь? Без платьев, без теплых вещей?! А ну живо!

Возьми себя в руки. Ей пять лет, она не виновата, что давно уже не считается маленькой.

В комнату вбежала Настя:

— Мама, Коленька спит, его вещи я собрала, свои тоже. Теперь близнецам уложу, да? Сережа, если ты сломаешь эту штучку, ляля больше не будет разговаривать! Машенька, не плачь…

Полигранула никак не начинала действовать; Анна опустилась на диван. Машинально защелкала пультом люкс-визика, переключая каналы: мегасериал, анимасериал, еще один мег… вот. Новости. Что-то очень доброе, оптимистичное, о последних достижениях в какой-то там области…

Андрей.

— Дорогие сограждане! Я обращаюсь к вам с просьбой сохранять спокойствие. Агрессивные побуждения наших зарубежных соседей пока удается сдерживать силами дипломатического корпуса, поэтому оснований для…

Это не было одновременное прямое включение по всем каналам: значит, до часа «икс» еще оставалось время. Вернее, ОНИ сознательно его тянули. У новостийных программ самый низкий рейтинг по всему визиопространству; видимо, расчет строился на том, чтобы исподволь запустить слух, который, пройдя через несколько рук и ушей, изменится до неузнаваемости, но все же подведет фундамент под будущую панику. Хотелось бы знать, как скоро. И, разумеется, насколько все это правда— в принципе.

Много чего хотелось бы знать…

Близнецы уже мирно играли каждый со своей говорящей куклой. Одиннадцатилетняя Настя деловито, по-взрослому, укладывала в пластиковый мобил-контейнер их белье и термокомбинезоны. Надя возилась со своим рюкзачком, преданно копируя все движения старшей сестры. Анна невольно улыбнулась и снова перевела взгляд на экран.

Виктор считает ее дурой, живым инкубатором. Во всяком случае, очень хочет так считать и прилагает для этого все усилия; впрочем, оно ему и нетрудно. Убедить в том же и ее — тоже не так уж сложно. Стоит лишь чуть-чуть поддаться… перестать смотреть никому не интересные, кастрированные новости… и, конечно, кое-что забыть.