Плоть и кровь - Джонатан Келлерман

– "Дьюк", – прочитал я вслух. – А это, случайно, не журнал?

– Да, и журнал в том числе. И много всего другого.

Я улыбнулся.

– Как насчет бесплатной подписки?

– Отличная идея! – Он хлопнул меня по спине, поднял голову и посмотрел на солнце. Пододвинулся поближе ко мне и начал подталкивать к выходу. – Позвоните в офис. Мы вышлем вам подписку на два года.

– Теперь понятно, почему вы не хотите, чтобы я рассказывал о случившемся.

– Вам понятно? – Кент еще раз хлопнул меня по спине, на этот раз сильнее. – Ну вот и хорошо. Я знаю, вы нас не подведете. Если же нет, то сделаете очень многих людей несчастными. А вы не похожи на человека, приносящего несчастье людям.

– Боже упаси.

– Не всегда нужно надеяться на Бога. Иногда приходится стараться и самому.

Он открыл калитку, подождал, пока я дойду до кабины фуникулера и сяду в нее, достал пульт управления. Широко улыбнувшись, нажал на кнопку. Я начал спуск. Кент помахал мне рукой. Я помахал в ответ, однако смотрел в это время поверх его плеч, на сто футов вперед, где возле пруда стоял человек в белом теннисном костюме и кормил фламинго.

Крепкий торс, мощные плечи, коротко подстриженные черные волосы.

Черный Костюм собственной персоной, только переодевшийся в белое. Он бросал корм птицам и наблюдал, как они едят.

Кент Ирвинг не спускал с меня глаз, пока я не скрылся из виду за скалой.

Глава 29

Когда я вернулся на полуразрушенный пирс, Норрис сидел на песке, скрестив ноги, словно йог, и курил "косяк". Посмотрев, как я вытягиваю лодку на берег, нехотя поднялся и взглянул на запястье, где не было часов.

– Эй, да ты успел почти вовремя. Заметил что-нибудь увлекательное из жизни диких животных? – И предложил мне затянуться.

Я отказался.

– Нет, ничего интересного.

– Ну ладно, – сказал он, глубоко затягиваясь. – Когда снова захочешь покататься, дай знать. Приноси наличные – и получишь отличную скидку.

– Буду иметь в виду.

– Да... Хорошая идея.

– Ты о чем?

– Иметь это в виду, а не где-нибудь еще. – Норрис сел на колени, устроился поудобнее и с жадностью вернулся к марихуане, уставившись на темнеющий океан.

Я выехал из бухты на шоссе, повернул направо и припарковался на обочине со стороны пляжа, в ста ярдах от въезда на виллу Дьюка. Часом больше, часом меньше – какая разница?

Я устроился поудобнее и выбрал кассету – старую запись Оскара Алемана, перебирающего аккорды в тридцатые годы где-нибудь в ночном клубе Буэнос-Айреса. Алеман и его джаз-банд выдавали свою версию "Бесаме мучо", которая и Спайка Джонса заставила бы гордиться.

Семь песен спустя медные щупальца расползлись в стороны. Из ворот выехал грузовик садовника, повернул налево и промчался мимо меня. Затем ничего не происходило, пока альбом не закончился. Я вставил следующую кассету – "Гитарный квартет Лос-Анджелеса", прослушал целую сторону и уже потянулся к магнитоле, когда ворота снова распахнулись и из них выехал черный джип "экспедишн".

Серебристо-серая кайма вдоль дверных панелей, огромные шины, хромированные диски, почти черные стекла. Судя по описанию Норриса, это была машина Шерил, но различить, кто за рулем, не представлялось возможным. Я последовал за машиной на безопасной дистанции. Тормозные огни джипа ни разу не зажглись, даже на крутых поворотах. На ограничение скорости водитель тоже внимания не обращал.

Похоже, бывшая миссис Дьюк, как обычно, торопится. Она не показывала нетерпения на пляже или около дома. Почему она до сих пор жила на вилле, через год после развода? Может, не по собственному желанию? Появление Аниты Дьюк и Кента Ирвинга ее испугало. Они заходят в домик для гостей без спроса и без последующих извинений. Анита там полностью верховодит. Шерил легко уступает ее желаниям.

Шерил под каблуком семьи Дьюков? Что-то связанное с опекунскими делами? Кент Ирвинг намекал на нерадивое исполнение материнских обязанностей. Чуть не утонувший Бакстер тому подтверждение. Может, клан Дьюков давит на Шерил, чтобы она оставила детей, хотя раньше ей и позволили находиться рядом?

Я проследовал мимо университета Пеппердина и успел заметить, как внедорожник свернул на Кросс-Крик, проехал мимо закусочных и современных торговых центров и выехал к Сельской ярмарке Малибу. Старомодные магазинчики, украшенные зелеными охотничьими флагами, выстроились вдоль парковки. Впрочем, место пользовалось популярностью не только из-за торговых рядов. Отсюда открывался прекрасный вид на холмы и особняки вдалеке.

В это время дня машин было мало. Я подождал, пока "экспедишн" найдет куда припарковаться. Он занял сразу два места перед магазинами "Волшебные ароматы для малышей" и бутиком, торговавшим свечами. Я встал как можно дальше. Получилось как раз около мусорных контейнеров – так у меня скоро привычка выработается.

Шерил Дьюк вышла из внедорожника, захлопнула дверцу и направилась к детскому магазину. Она переоделась в белые джинсы и красный шелковый топ, который открывал плоский светлый живот. На ногах белые босоножки на высоких каблуках, волосы небрежно заколоты, большие солнцезащитные очки в светлой оправе. Даже на таком расстоянии чувствовалось, что Шерил расстроена.

Она толкнула дверь в магазин и скрылась внутри. Я же остался сидеть и осматривать окрестности. Это были скорее лавки, чем магазины. В них торговали купальниками, спортивной одеждой, средствами для смягчения души и тела, различными сувенирами и туристическими товарами. В противоположных концах парковки расположились два кафе.

В кафе, находившемся подальше от свечного магазина, предлагали кофе и сандвичи. Кроме того, там стояли два несуразных уличных столика. Я пошел окружным путем из страха быть замеченным, купил рогалик и чашку кофе у паренька болезненного вида с синей бородкой и татуировкой в виде моряка Попая. Кто-то оставил сложенную "Таймс" на стойке, и я забрал ее с собой на улицу. Оба уличных столика были грязными, я убрал с одного из них посуду и засел за кроссворд, склонившись над газетой, и только иногда бросал быстрые взгляды в сторону бутика, поглотившего Шерил.

Десять минут спустя бывшая миссис Дьюк вышла, держа в руках пару пакетов. Тут же исчезла за дверьми соседнего магазина "Бикини от Бринны" и провела там еще четверть часа. Все это время я довольно успешно отгадывал задания по горизонтали, пока не споткнулся о "старинный струнный инструмент". Шерил вновь появилась с еще одним пакетом, но сразу же нырнула в "Боливийские шали и предметы интерьера" на тринадцать минут. Когда она наконец покинула магазин, в ее руках я заметил три новых пакета. Правда, счастливее Шерил после всех этих покупок не выглядела.

Она направилась в мою сторону.

Я опустил голову, заполнил еще несколько клеток, написав "ребек" для старинного инструмента, потому что это единственное, что подходило.

В тот момент, когда я задумался над "сочинением Катулла", я услышал над ухом ее голос:

– Алекс?

Я посмотрел наверх, увидел свое двойное отражение в очках Шерил и изобразил удивление.

– Привет, – сказал я. – Знаете слово из пяти букв, "парнокопытное животное рода баранов"? Начинается на "а", заканчивается на "р"?

Она засмеялась.

– Нет, я не умею разгадывать кроссворды... Так странно увидеть вас снова. Вы часто сюда приходите?

– Только когда приезжаю в Малибу. А вы?

– Иногда.

– Мы, видимо, проезжали мимо друг друга и даже не догадывались об этом.

– Возможно.

– А вы за покупками приехали?

Она поставила пакеты на землю.

– Нет, просто нужно чем-нибудь заниматься. Это, наверное, карма. Я о нашей встрече. Иногда так бывает: думаешь о человеке, а потом неожиданно его встречаешь. С вами случалось такое?

Я улыбнулся. Стекла ее очков подсказали, что у меня неплохо получается.

– Мне нравится идея о карме. Хотите кофе?

– Нет, спасибо. – Темные лужицы очков повернулись из стороны в сторону, осматривая парковку. Гладкие руки Шерил покрывали едва заметные веснушки. Она не надела бюстгальтер под топ, из-за чего соски снова были отчетливо видны, как и раньше, на пляже, под мокрым платьем. – Хотя почему бы и нет? Пойду возьму.

– Позвольте мне, – сказал я, поднимаясь и протягивая ей кроссворд. – А вы пока отгадайте что-нибудь. Со сливками и сахаром?

– Немного молока и заменитель сахара.

Я уже отвернулся, чтобы идти, но она взяла меня за руку. Немного наклонилась вперед, и я увидел часть ее полной белой груди. Пальцем провела по моему локтю.

– И без кофеина, пожалуйста.

Когда я вернулся, она сидела, склонившись над газетой, сжав ручку. Кончик языка торчал между губами, волосы были распущены и выглядели недавно расчесанными.

– Думаю, парочку я вам отгадала, – сказала она. – "Рысь" для "дикой кошки", верно? И "Барнетт" для "Кэрол, комедийной актрисы". Но барана так и не вспомнила. Может, какой-нибудь "ангор"? Есть такой баран?