Лихорадка под названием... - Юлия Плагина

   - Не смей терять сознание, - строго заметил мужчина, - мне только пострадавшей в коме не хватает!

   - Не дождётесь, - каркнула моя светлость, чувствуя, как лицо начинает неметь, а правый глаз отказывается видеть окружающий мир из-за наливающегося отёка.

   - Давай знакомиться, - полицейский, почувствовав, что жертва разбойного нападения отдавать Богу душу пока не собирается, заметно приободрился. - Меня Валентином Ивановичем зовут!

   - Павла, можно просто Паша, - попытавшись улыбнуться, ещё больше испугала бравого вояку, наверное, немало поведавшего за время трудового стажа.

   - Что ты делала одна и поздно вечером на окраине города? - Видимо, полицейский решил раскрыть преступление по "горячим" следам, чтобы потом не бегать по городу, обмотав язык вокруг шеи, выискивая предполагаемого преступника. - По местным новостям неоднократно сообщалось о том, что нужно избегать подобных мест и...

   - Думаете, я по собственному желанию сюда забрела? - злость придала не только сил, но и решительности. - Меня сюда привезли, используя грубую физическую силу.

   - Успела рассмотреть злоумышленника? - глаза блюстителя правопорядка заблестели, словно он взял след, словно породистая гончая, и сейчас ринется в погоню, яростно размахивая табельным оружием.

   - Я не только его рассмотрела, но даже могу назвать некоторые паспортные данные, - изогнув разбитые губы в хищной улыбке, захлебнулась кашлем, отдававшимся пульсирующей болью внизу живота. - Им был Денис Гаршин, студент второго курса Академии "Нация". Получает образование на факультете "Автоматики и Управления", кафедра "Управление в технических системах".

   - И что же ты натворила, раз сам Цепной Пёс решил с тобой разобраться? - скептицизм, сквозящий в голосе оппонента, буквально на хлеб можно было намазывать.

   - Друга его закадычного, Аркадия Мошкалёва, два раза отвергла, - да щас, спешу и падаю, как хочу рассказать о незаконной работе на Егора!

   - И чем же тебе Кешка не пришёлся по душе? - Мужчина казался искренне озадаченным, но интерес и тем более азарт явно превалировали, поэтому он и попытался вытащить из меня как можно больше нужной информации. - Красивый, богатый парень, подающий большие надежды.

   - У вас дочь есть? - чтобы повернуть голову немного в бок, предварительно пришлось себя очень долго и упорно уговаривать, а потом скрипеть зубами, чтобы не начать некультурно материться от боли. - Как бы вы отреагировали, если бы она сказала, что влюблена в Мошкалёва и собирается с ним встречаться?

   - Выпорол бы и посадил под домашний арест, - даже не задумавшись, выпалил блюститель закона. - Ладно, вопрос об Аркадии оставим напоследок. Для того чтобы Павлюченко начал раздавать приказы, мало "отфутболить" его друга, нужно нечто более глобальное, - и снова "стойка" охотничьего пса, учуявшего добычу.

   - Валентин Иванович, а откуда мне знать, что вы не подосланы моими любимыми "Казановами", словно засланный казачок? - говорить с каждой секундой становилось всё сложнее, а адская боль начала заволакивать сознание красным туманом.

   - Поверь, девочка, уж кому, как не мне, хочется разобраться с "группировкой" элитного пошиба, - злобно прошипел полицейский, а я же, наконец, потеряла сознание, лишь чудом услышав откровенное признание мужчины.

   Незнакомые голоса упорно лезли и в без того тревожный сон, и в конце концов всё же разбудили. Попытавшись открыть глаза, добилась нужного результата только от левой половины лица, а правая же часть чувствовалась, как инородный клубок оголённых нервных окончаний. Было странное ощущение, будто меня окутывает туман, который временами чуть рассеивался, но затем снова сгущался, засасывая обратно в полунебытие. Или это продолжение моего ночного кошмара, который, то накатывал, то отступал?

   - Пашенька... - устало-радостный голос мамы заставил меня не только распахнуть действующий глаз, но и попытаться по инерции принять вертикальное положение.

   Стоило только немного приподняться над постелью, как туман снова угрожающе сгустился. Куда легче было бы опять скользнуть в небытие, где не было этой болезненной путаницы в мыслях и действиях, но, собрав все силы, я всё же совершила героический подвиг. Обессилено повалившись обратно на тонкий матрас, повернула голову так, чтобы увидеть родительницу и... довольно уютную больничную палату.

   - О, Боже милостивый, моя девочка очнулась! - Надежда Анатольевна поспешно вытерла тыльной стороной ладони слёзы, бегущие по щекам, и пересела ко мне на кровать. - Доктор, она пришла в сознание!

   От маминых возгласов стало нестерпимо больно ушам. Яркий свет неприятно резал глаза, и мне очень захотелось закрыть их снова, но пришлось побороть это постыдное желание, банально опасаясь, что не найду в себе сил открыть их вновь. Вместо этого, я протянула руку, к которой был прицеплен катетер от капельницы, и погладила мамульку по нервно вздрагивающему плечу.

   - Здравствуйте, Павла, - в комнату ввинтился пухленький врач, деловито просматривающую чью-то историю болезни. - Я рад, что ты пришла в себя. - Из дальнейшего монолога Евгения Александровича стало понятно, что моё дело не просто "жуть", а полный "швах" и "капец" в одном флаконе. - Ты серьезно пострадала, получив большое количество ушибов и гематом, так же в комплекте присутствует и сотрясение мозга, - поправив что-то на держаке капельницы, мужчина снова вернулся к прерванному разговору. - У тебя, Павла, сломаны три ребра, а на правой руке глубокая резаная рана. Тебя, конечно, девочка, "починили", и теперь нужно только время, чтобы ты восстановилась.

   - И сколько мне придётся провести в больнице? - нахмурившись, даже не заметила, как родительница смотрит на меня, как на умалишённую, мол, вместо того, чтобы радоваться счастливому спасению - задаю глупые вопросы.

   - По крайней мере, сегодняшнюю ночь и весь понедельник, а во вторник мы уже решим, как поступить дальше, - сразу становилось понятно, что доктор шутить не намерен и ни на какие уступки не пойдёт, как бы я не умоляла. - Сегодня тебе предписан полный покой, а завтра - рентген, горы витаминов, уколов и прогулки на свежем воздухе. Ну, как, спорить будем?

   - Нет, - прокрутив в голове слова эскулапа, пришла в ужас от подобной подлости, выкинутой реальностью. - Сегодня что, воскресенье?!

   - Да, - вместо врача ответила усталая родительница, - ты практически сутки была без сознания, - ласковая женская рука провела по моей щеке, словно пыталась стереть всю ту боль, что я недавно испытала.

   - Вот и славно, - казалось, Евгений Александрович проигнорировал вопрос пациентки. - А теперь скажи маме "До свидания" и ложись спать, - приобняв Надежду Анатольевну за плечи, эскулап чуть ли не силой повёл её к выходу. - Вам, так же как и Паше, необходим отдых... - именно в этот момент дверь за ними закрылась, и я уже больше не могла слышать хрипловатый голос доктора Митищи.

   Несомненно, врач прав и нужно хотя бы попытаться уснуть, вот только сна ни в одном глазу, а на душе скребут чёрные кошки. Спускать подобное Гаршину я не была намерена, поэтому непременно посещу прокуратуру и накатаю соответствующее заявление, тем более что судебно-медицинская экспертиза подтвердит телесные повреждения Павлы Огурцовой, вот только свидетелей моего похищения, жалко, нет. Рассчитывать на помощь Валентина Ивановича как-то не приходится, да и втягивать посторонних в наши разборки с "королевской" четвёркой не особо хочется.

   Согласна, в некоторой степени я сама спровоцировала Павлюченко, раскопав материал про Вацлаавова, но ведь к статье, которую издали под фамилией Васечкина, совершенно не имею отношения. И, если уж совсем быть объективной, то изначально кашу заварили сами "Казановы", сначала убив Никифорова, а уж потом перекинувшись на Савельникова! Но на данный момент времени сие малозначительные нюансы никого, кроме меня, не волнуют, поэтому и сижу, мучаюсь закономерным вопросом: как же теперь поступить дальше, у кого просить надёжной защиты?

   За всеми нерадостными мыслями сон сморил неожиданно, видимо, в капельницу впрыснули снотворное, предвидя бессонницу пострадавшей. В какой-то степени я даже была благодарна врачам за их заботу, вот если бы мне ещё всю ночь засранец Мошкалёв не снился, то вообще бы замечательно выспалась, а так, утром проснулась с гудящей головой и "праздничным" настроением. Вот только праздник ацтекский, где всё больше кровавые жертвы приносить хочется.

   Медсестра, заглянувшая "на огонёк", в испуге испарилась, стоило мне только подняться на ноги и, пошатываясь, добрести до двери. Наплевав на истеричный медперсонал, кое-как выползла в коридор и, уточнив верное направление движения у подобного мне "камикадзе", попавшего в автомобильную аварию, на всех парусах порулила в дамскую комнату. Отсутствовала я каких-то двадцать с лишним минут, а Евгений Александрович уже всё отделение на уши поставил, потеряв пациентку Огурцову.