Надо – значит надо! - Дмитрий Ромов

— Вы не поняли, — голос кагэбэшника становится ледяным. — Пройдите в мою машину, пожалуйста.

— Это вы не поняли, — улыбаюсь я. — Пройдите вы сами, куда хотите. Что мне ваше удостоверение? У меня и самого такое есть, даже лучше.

Парняга напрягается и оглядывается на своих бойцов.

— Вы понимаете, что это неподчинение?

Витя и Алик подходят ближе и оттесняют меня назад.

— Дяденька чекист, — усмехаюсь я. — Не морочь голову, пока мы вас всех не связали крепкой верёвкой и не отправили Злобину ценной бандеролью. Я еду на собственном транспорте. Хочешь — поезжай за мной. Не хочешь — мне по барабану.

— Так, гражданин Брагин а ну-ка прекратить разговоры! Быстро в машину, я сказал!

— Да иди ты в задницу, — пожимаю я плечами и поворачиваюсь к своей тачке.

— Мы применим оружие! — пыхтит комитетчик.

— Мы тоже, — отвечаю я и сажусь в машину.

Нет, я, конечно, мог бы и с ним проехать. В теории. Да вот только я его первый раз вижу. Тут заваруха ещё не закончилась, так что садиться в машину к незнакомому человеку я желанием совсем не горю. Может, это вообще, люди Поварёнка. Кто его знает, сейчас чего угодно ожидать можно. Времена неспокойные.

Чекисты дёргаются, типа хотят меня как моллюска из раковины выковырнуть, да только кто им даст такую возможность? Белоконь смотрит на это всё хмуро. Ему эта движуха не нравится. Понять можно, но сделать ничего нельзя. Не будем мы неизвестно кому подчиняться. Нет и точка.

Мы садимся по машинам и выезжаем. По пути звоню Гурко.

— Да, всё нормально, — отвечает он. — Дозвонился. Андропов поговорить с тобой хочет.

— Я тоже с ним хочу, но в данный момент меня вызывает Злобин. Насколько я у него задержусь, не знаю. Так что вы имейте в виду. Подробности разговора с генсеком есть какие-нибудь?

— Нет, но могу сказать, имя Злобина не упоминалось, насколько я мог понять. А поговорить давай завтра, шеф весь день на месте будет.

— Понял. Я позвоню в первой половине дня. И вы похлопочите, пожалуйста, пусть ваш шеф мне прямой номер даст, а то когда надо, его хрен найдёшь.

— Постараюсь, — неохотно отвечает Гурко.

— Ты чего дебоширишь? — усмехается Де Ниро.

От глаз разбегаются морщинки-лучики, а в глазах светятся лукавые огоньки.

— Я не понял, честно говоря, это что было? — удивлённо спрашиваю я. — Зачем вы за мной бригаду выслали?

— Охрана против Поварёнка, — продолжает он улыбаться.

— Охрана у меня своя имеется, — хмурюсь я.

— Да шучу я, шучу, расслабься. Просто я не знал, где ты, вот и послал ребят по разным местам. А они исполнительные, рвение проявляют.

— Так вы же знаете, как меня найти. У телефона всегда есть дежурный.

— Ну, да, ну да. Забудь, в общем.

Интересное кино. Хрень какая-то. А если бы я сел к ним в тачку, куда бы они меня повезли? Любопытно даже. Я, конечно, виду не подаю, но исподтишка внимательно наблюдаю. Чего он испугался? Или в зависимости от какого-то фактора должно было приниматься определённое решение? Какое? Или он боялся, что я куда-то не туда поеду? Куда? Хотел раньше Андропова со мной поговорить? Почему? Или просто хотел намекнуть, что не нужно дёргаться и пытаться выскочить из-под колпака? Не нравится мне это.

— Ну, что ты знаешь, о происшествии? — весело, будто речь о последней французской кинокомедии спрашивает Де Ниро.

— О происшествии знаю, что Щёлоков хотел подставить Андропова.

— А ты не дал, да?

— Чурбанов не дал, — пожимаю я плечами. — А я помог. Он же мой дружбан, типа.

— Кто?

— Чурбанов, конечно.

— Понятно, — улыбается Де Ниро. — А чего мне не сообщил? Я бы тоже мог помочь.

— Леонид Юрьевич, я подумал, что вас лучше в это дело не втягивать.

— Серьёзно? — ещё шире улыбается он. — Ты подумал? Значит, ты теперь думать за меня будешь? Как там в том мультике, так вы и есть за меня будете? Здорово. Мне теперь вообще можно ни о чём не беспокоиться, да же? Теперь за меня всё Брагин сделает. Я правильно понял?

— Нет, Леонид Юрьевич, неправильно.

— А как же тогда?

— Просто тут вообще-то заговор, а у вас положение ещё довольно шаткое, только получили должность и сразу в заговор вступать? Это ведь мятеж.

— Ну, что ты говоришь, Егор, — мягко упрекает меня он. — Наоборот, я ведь не к мятежникам бы примкнул, а к закону и порядку. Накрыл бы этого Щёлокова, глядишь, и медальку бы какую дали. А так получается, что ты меня лишил государственной награды и улучшения репутации. Даже и не знаю, чем ты думал. Или ты боялся, что я Щёлокова поддержу? С чего бы мне его поддерживать? Он нам столько раз на хвост наступал, что я только рад буду, если его скорее выгонят. А с Чурбановым у меня отношения замечательные. Ему бы я с удовольствием помог.

— Не сомневаюсь, Леонид Юрьевич, — отвечаю я.

Не сомневаюсь, что ты обязательно бы воспользовался случаем утопить Андропова.

— Ну, а что ж ты?

— Простите, перестраховался…

— Понятно… Прощу, конечно, как с тобой быть ещё. Но ты, пожалуйста, больше так не делай. Хорошо?

— Конечно. Не хотел, чтобы ваше имя хоть как-то можно было задеть в этой истории. Но я вас понял. В другой раз не повторится.

— Знаешь, Егор. Ты сейчас, как перед школьным учителем оправдываешься. А у нас, мне всегда казалось, отношения совсем другого порядка. Ты, вроде, и сам так думал раньше. А что случилось? Разве у нас не одни и те же цели? Разве, мы не единомышленники? Разве мы, в конце концов, не друзья?

Ах ты ж хитрожопый какой, Леонид Юрьевич. Мягко, очень мягко стелешь. И чего же ты хочешь, интересно…

— Леонид Юрьевич, я, вообще-то именно так всегда к вам и относился. Странно, что вы считаете необходимым сделать подобное уточнение. Будто что-то поменялось. Я, разумеется, понимаю, у вас сейчас новый уровень ответственности, высокое положение из которого невооружённым взглядом космос видно. В хорошем смысле. Вот я и берегу вас, лишний раз не дёргаю. Берегу, но знаю, что у нас