Ганс - С. Дж. Тилли

поездку, но я вытаскиваю их из ее жара и засовываю в рот, когда она начинает садиться.

Ее вкус достигает меня, и это, в сочетании с сильным запахом секса в грузовике, заставляет мой член дернуться в последний раз.

Кассандра хихикает, затем наклоняется, чтобы слизнуть каплю, только что вытекшую из моего члена, и все мое тело вздрагивает от этого прикосновения.

«Боже мой, женщина», — бормочу я сквозь зубы.

На этот раз она сидит прямо, и когда я смотрю на нее, любовь наполняет каждый дюйм моего существа.

На ее ресницах слезы. Губы опухшие и розовые. Ее вечно непослушные волосы еще больше растрепались, выбившиеся из хвоста локоны, а волнистая челка зачесана на одну сторону. И она улыбается. Улыбается во весь рот. Зубы видны. Кончик языка виден в открытом рту.

Все, чего я когда-либо хотел, — это чтобы она была рядом.

Никогда не мечтал…

Я погружаюсь в ощущение этого счастья.

Я собираюсь жениться на этой девушке.

ГЛАВА 92

Кэсси

Я все еще на среднем сиденье, сжимая руку Ганса, пока мы едем через район, который я никогда не видела раньше. Ну, разве что в журналах, где показывают дома знаменитостей.

Дома здесь огромные, стоят вдали от улиц, и каждый участок окружен высокими заборами.

Я только что узнала об Альянсе, но, полагаю, это как раз то место, где они живут. Или, по крайней мере, один из них, поскольку мы направляемся в дом, принадлежащий парню по имени Неро.

Я знаю, что у него есть жена по имени Пейтон, а его делового партнера зовут Кинг. И поскольку это их первая официальная встреча, Ганс подозревает, что Кинг тоже будет присутствовать.

Парня, которого Ганс спас на прошлое Рождество, зовут Дом, но он живет в Чикаго, поэтому Ганс не уверен, будет ли он здесь.

Я также узнала, что Ганс подстроил оба наших дома так, чтобы они взорвались, используя какую-то штуковину-зажигалку между газовой плитой и стеной. Он утверждает, что это было супербезопасно, что он проверял их обе каждую неделю, и что не было никаких опасений, что они когда-нибудь взорвутся сами по себе.

Я, вероятно, могла бы узнать больше подробностей о взрыве дома, если бы не потратила первую половину поездки на машине на минет Гансу, но, честно говоря, я ни о чем не жалею.

С кем-то другим мне, наверное, было бы неловко от того, как я возбуждилась, наблюдая, как он убивает людей. Но учитывая, что он тот, кто просто так небрежно оборвал пять жизней за несколько минут, Ганс не может меня судить.

Плюс, заставлять его бороться за контроль было просто потрясающе.

Одна рука у меня между ног, другая прижимает мою голову вниз, чтобы принять его глубже, в то время как он вел машину коленом и старался не разбить грузовик…

Я меняю позу.

Ладно, даже несмотря на то, что я кончила так сильно, что мне пришлось сменить нижнее белье и шорты, когда мы остановились на заправке, я все еще достаточно возбуждена, чтобы с радостью перелезть через колени Ганса и насадиться на него, если бы мы не собирались подъезжать к чьему-то дому.

«Ты в порядке?» — спрашивает Ганс, неправильно истолковав мой дискомфорт. «Я не хочу оставлять тебя в отеле одну, но если ты не хочешь идти со мной, мы что-нибудь придумаем».

Я кладу свою руку поверх его, лежащей у меня на коленях. «Нет, я в полном порядке. Обещаю». Я сжимаю его руку. «Просто думаю о том, что было раньше».

Он бросает на меня взгляд, полный жара. «Грязная девчонка».

Я ухмыляюсь, а он качает головой, а затем начинает замедлять ход грузовика.

Мои глаза расширяются, когда я вижу ворота, к которым мы поворачиваем. На других подъездных путях тоже были ворота, но эти кажутся… дополнительными.

Вместо телефонной будки здесь стоит столб, достаточно большой, чтобы вместить нескольких человек.

Как раз в тот момент, когда я об этом думаю, из-за кирпичей появляются двое мужчин.

Они одеты так же, как Ганс, и держат в руках оружие.

Ганс останавливает грузовик перед закрытыми воротами, и один из парней жестом просит его опустить стекло.

Ганс выполняет.

С другой стороны ворот мужчина держит телефон.

Должно быть, он сделал фотографию или разговаривает с кем-то по видеосвязи, чтобы получить одобрение, потому что через несколько секунд он кивает, и ворота начинают открываться.

Ганс проезжает мимо, опустив стекло, и замедляет ход, поравнявшись с охранником.

Охранник держит пистолет на боку. «Остановитесь перед домом, выйдите из машины и ждите начальства».

Ганс, похоже, не собирается отвечать, поэтому я кричу «спасибо», прежде чем он едет дальше.

Я пытаюсь скрыть шок на лице, когда мы приближаемся к дому. Он такой шикарный.

Я впиваюсь зубами в губу и смотрю на себя сверху вниз.

Теннисные туфли, новые джинсовые шорты, та же футболка с изображением группы, волосы слегка уложены, но все еще в беспорядке.

Надеюсь, эти ребята одеваются повседневно. Хотя что-то мне подсказывает, что нет.

Ганс ставит грузовик на стоянку там, где подъездная дорога поворачивает перед домом, и выключает двигатель.

Он тяжело вздыхает и поворачивается ко мне, поднимая руки, чтобы обхватить мое лицо. «Я доверяю им, потому что знаю, что по крайней мере некоторые из наших моральных принципов совпадают. Но кроме тех случаев, о которых я тебе рассказывал» — он имеет в виду спасение того парня и угрозу взорвать их в ресторане — «я с ними не общался. Так что, если это окажется гигантской ошибкой, пожалуйста, прости меня».

Он сжимает мое лицо настолько крепко, что мне сдавливает щеки, когда я пытаюсь улыбнуться, но это заставляет меня улыбаться еще шире.

«Ганс». Я кладу свои руки поверх его. «Я думаю, я бы простила тебе все».

Он вздыхает.

«Если только ты мне не изменишь, — говорю я ему. — Если ты это сделаешь, я отрежу тебе член».

Ганс мягко улыбается мне, что совершенно не соответствует тому, что я только что сказала. «Бабочка, никакая сила на земле не заставит меня прикоснуться к другой женщине».

Я падаю в обморок.

И входная дверь открывается.

Наши руки соскальзывают с моего лица, и мы смотрим на троих мужчин, спускающихся по ступенькам к нам.

Они все высокие и крепкого телосложения, как Ганс.

И они все красивы, каждый по-своему.

Темноволосый, темноглазый, который выглядит немного диким. Тот, у которого густые каштановые волосы и вид высокомерный. И тот, у которого татуировки, стриженые волосы и насмешливая ухмылка.

Лидеры Альянса.

И, конечно