Шах помидорному королю - Ирина Стрелкова

Спускаясь с крыльца управления, Володя мысленно завершал свой разговор с Егоровым.

«Я не считаю мой метод расследования универсальным, но для города типа нашего Путятина соприкосновение двух разных дел практически неизбежно. Я бы сказал, что это закономерность и с нею должен считаться каждый следователь. Мне, например, многое дала болтовня старух о чертях, якобы виденных на кладбище. И вообще мой успех объясняется знанием местных условий и обычаев, всей городской повседневности. Я ищу не только улики и не только отпечатки пальцев — мне виден след, оставляемый преступниками в тихой и прозрачной жизни Путятина».

Завершающая фраза показалась Володе удачной. Мысль оригинальная и фраза отточенная.

«Будем считать, что именно эти слова я и сказал Егорову на прощанье!»

Из музея Володя позвонил Джеке Клюеву. Предстоял серьезнейший разговор. «Я уверен, что вы отлично справитесь с этим поручением», — сказал Володе Петр Петрович Налетов.

— Зайти к вам? Сейчас? — Кумир не выразил никакого удивления. — Ладно, приду.

Джека явился с букетом георгинов.

— Отец вывел новый сорт и назвал «Анюта». Ну, как? Хороши?

«Демонстрирует свою неуязвимую самоуверенность», — подумал Володя. И вслух произнес уклончиво:

— Цветы всегда приносят радость.

Новый сорт, выведенный доктором Клюевым, показался Володе не очень удачным. Цветы мелковаты. Георгинам все-таки присуща несколько тяжеловесная пышность. Если воспользоваться ассоциациями из мира музыки, георгины — это опера, а не камерный концерт и не эстрада.

Букет сбил Володю с намеченного плана. Вместо того чтобы сразу взять быка за рога, Володе пришлось искать подходящую вазу. Затем он спустился вниз за водой комнатной температуры, припасаемой уборщицами для полива музейных цветов.

«Значит, доктор согласился назвать новый цветок «Анюта», — размышлял Володя по пути. — Джека рассчитывал, что я спрошу почему. Дудки, не дождется. Но какие юнцы, оказывается, вырастают нынче в провинции! Мальчики международного поведения…»

В каморке уборщиц нашелся и аспирин. Раскрошить полтаблетки и бросить в вазу с водой — жизнь срезанных георгинов будет продлена.

Володя хлопотал, как домашняя хозяйка. А Джека гостем расположился в старинном кожаном кресле. Наконец Володя водрузил вазу на круглую колонку в углу кабинета. И взял быка за рога!

— Вы догадывались, что деньги, с которыми была задержана Анюта Голубцова, предназначались не ей, а «Радуге», то есть вам?

Джека нервно облизнул губы:

— Догадывался.

— И догадывались, от кого деньги?

— Нет. — Джека наклонился и смахнул с джинсов невидимую соринку.

— Почему вы не рассказали обо всем честно позавчера?

— Потому что вы об этом не спрашивали. — Ответ вполне логичный.

— Ну, а если бы все прошло успешно? Если бы Анюту Голубцову не задержали с деньгами?… Предположим, она беспрепятственно взяла из тайника конверт, принесла домой, распечатала, увидела пачку денег… И что же потом? Как она поступила бы с этими деньгами? — Володя заметил, что Джека хочет возразить, и взмахом руки отсек ненужные слова. — Только не советуйте мне обратиться с этим вопросом к самой Анюте! Меня интересует ваше отношение к неожиданному подарку. Итак, Анюта рассказывает вам о деньгах в конверте… Вы бы посоветовали ей сдать их в милицию?

Джека криво улыбнулся.

— Не вижу смысла. Конверт не валялся на дороге. Если бы она эти деньги нашла, тогда другое дело. Но зачем сдавать в милицию подарок?

— Не многовато ли для подарка? — спросил Володя. — Все-таки тысяча рублей!

— Для нас с вами — большие деньги, — согласился Джека. — Но есть богатые люди. Для них тысяча — пустяк.

— Меценаты? — задумчиво произнес Володя. — Неужели они есть и у нас в Путятине?

— Давайте без ловушек! — огрызнулся Джека. — Это всего лишь мое предположение. Или, говоря по-вашему, версия. Я уже заявил официально, что не знаю, от кого этот подарок, Анюте даритель тоже неизвестен.

— Однако в прошлый раз здесь, в кабинете, мы с вами слишком много рассуждали о деньгах, — с нажимом напомнил Володя. — О том, что без денег современный начинающий музыкант не имеет шансов пробиться наверх… — Володя сделал паузу, и Джека весь напрягся. — Я уже тогда подумал, что вы не только кассетами готовы торговать по четвертаку за штуку. Вы на многое можете пойти ради денег. Взять хотя бы эту историю с золотом, — продолжал Володя с деланной небрежностью. — Я знаю, что Голубцову так и не удалось найти покупателя…

Джека вздрогнул.

— Это не мы!

— Что не вы? — язвительно спросил Володя. — Не вы ограбили универмаг? Кажется, вчера кто-то собирался сказать мне о своей непричастности. Так? — Джека молча кивнул. — Значит, вчера я мог услышать от вас сообщение, откуда у Голубцова «бабушкины драгоценности», разные там колечки и цепочки. И надеюсь, вы собирались рассказать мне о своей попытке сбыть «бабушкины драгоценности» зубному технику Галкину, а также о том, как после отказа вы попытались связаться через Ханю с неким Ариком, торговавшим на рынке помидорами…

Володя педантично выложил Джеке все, что знал о неудачных попытках сбыта золотых предметов, не имеющих никакой художественной ценности. И спросил в упор:

— Почему вы мне сразу все не рассказали?

— Я хотел, — пробормотал Джека, — но не решился.

— И напрасно! — Володя придал голосу строгость. — Ведь, согласитесь, делишки-то некрасивые. Прямо сказать — непорядочные… — Володя выдержал долгую паузу. — У вас хотя бы записано, у кого брали?

— Записано! Какая вещь, сколько стоит… Мы заработаем и со всеми рассчитаемся! — Джека оправился от растерянности, заговорил напористо: — Мы вернем свои долги с процентами. Отыщем всех, кто нам помогал. Куда бы они ни уехали…

«Зажигательная программа! — отметил про себя Володя. — И весьма деловая. Поклонники вкладывают свои капиталы в рок-группу Джеки Клюева и получают их обратно с процентами. Теперь понятно, почему Галкин сказал мне про ломбард. Для Джеки удобней не продавать принесенные девчонками золотые колечки и цепочки, а отдать в заклад — потом можно выкупить и вернуть. Придумано неглупо, но теперь придется этот план поломать…»

Володя так и сказал Джеке. И услышал в ответ:

— Нас не очень-то легко запугать!

Затем Джека произнес речь в свою защиту. Он заявил, что не видит ничего противозаконного в сборе средств для оснащения музыкальной группы. Никому не запрещено брать деньги взаймы у друзей и знакомых. Любой путятинец, дождавшись своей очереди на «Жигули», бегает с протянутой рукой по всему городу, а потом несколько лет расплачивается с долгами.